Зато я точно помню, когда именно проснулся.
— Джек! — Ле-Мат теребил мое плечо. — Вставай! Я перекатился на ту сторону матраса, нашел на полу свои часы и слипающимися со сна глазами уставился на циферблат.
— Ась? — зевнул я. — Джозеф, сейчас… — я вновь уставился на часы, — три тридцать семь. Я сплю.
— Плевать! Это надо видеть! — последний раз я видел Ле-Мата таким восторженным, когда он отыскал идеально сохранившийся «Хенель-М42», Жизнь научила меня, что, когда он такой, ему надо подыгрывать и поддакивать, иначе, худо будет…
— Ладно. Минуточку, хорошо, — сделав кувырок, я сел на матрасе, протер глаза, отзевался, потом, обшарив пол, нашел, во что засунуть свои босые ноги. Кажется, эти устройства называются обувью. — Смотри, чтоб я не разочаровался.
— Поверь, — отозвался Ле-Мат, — тебе точно понравится.
Он помог мне принять относительно вертикальное положение, провел меня через комнату к рабочему углу и припарковал на стул перед ярко сияющим монитором.
— Вот, — сообщил он, постучав по экрану. — Читай.
С минуту я регулировал экран монитора, доводя ослепительные буквы до удобочитаемого уровня, а также фокусируя и синхронизируя взгляд обоих моих глаз. Еще минута ушла на то, чтобы мой мозг загрузился и начал обрабатывать прочитанное. Но как только он начал это делать…
Блин, нафаршируйте меня густой карамелью и нежной мякотью кокосовых орехов. Задание Амбер было слишком красивым, чтобы оказаться правдой.
Как выяснилось, моя таинственная клиентка была одновременно ученым-диетологом и инженером тахопитательных систем — другими словами, дизайнером блюд быстрого питания. Но она была не просто ученым-инженером, а — с ее слов — тем самым Гением-одиночкой, на котором лежала ответственность за последний, федерального значения писк в области сетей быстрого питания — «Жареные кальмары боцмана Комары».
— Ну и прекрасно, — скажете вы. Но у моей клиентки возникла серьезная проблема. Примерно год назад она начала переговоры с крупной международной корпорацией на предмет получения патента и распространения ее продукта. Однако переговоры каким-то образом вышли из-под контроля, и не успела моя клиентка и глазом моргнуть, как корпорация прикарманила все ее достояние. Рецепты, стратегию расположения торговых точек, лук, секретный соус, перец-халапеньо — все подчистую.
Поскольку дело происходило в Америке, она, само собой, немедленно подала в суд. Но процесс затянулся на много месяцев — точнее, завис.
И если в последний момент не вмешается божественное провидение, иск будет отклонен.
И потому, отчаявшись, она обратилась ко мне. Моя миссия — если я соглашусь — будет проста: проникнуть в компьютерную систему этой нехорошей международной корпорации, найти улики, которые помогут клиентке выиграть дело, восстановить порядок и законность во вселенной быстрого питания и — что немаловажно — закрепить за клиенткой авторские права на кальмаров (приблизительный совокупный доход — 25 миллионов долл. в год).
Но не кальмары привлекли мое внимание. Нет, мой взгляд неотрывно прилип к маленькому дополнительному файлу-наклейке, в котором моя клиентка излагала предположения о местонахождении улик. Разумеется, она привела соответствующий адрес Сетевого сервера и урл-код, но могла бы и не напрягаться, между прочим. Этот адрес я знал наизусть.
«МДИ — „Этногрэфикэл Хаусгудз Мануфактуринг“ Центральный офис. МДИ-305».
Ле-Мат вывел меня из блаженного транса, хлопнув по спине.
— Ну, что скажешь, Джек? Миллион баксов за взлом системы, которую ты сам разрабатывал, и удовольствие наказать МДИ во все дырки? Везет же людям!
Я подумал. Тихо захихикал. Еще немного подумал, отчаянно пытаясь отыскать в этом задании какой-нибудь микроскопический подвох. Не нашел и захихикал еще пуще. Значит, Амбер — или ее начальник-инкогнито — наняла меня нагадить МДИ? За миллион баксов? БЛИН, ДА ЗА ЭТО И ДЕНЬГИ БРАТЬ СОВЕСТНО! Тут меня разобрал такой смех, что я уткнулся лицом в клавиатуру, довел компьютер до припадка дикого кваканья и попискивания и вновь откинулся на спинку стула, не переставая ржать.
— Гуннар, друг ты мой силиконовый! — возгласил я, когда отдышался и вновь смог изъясняться связными словами. — Еще немного — и я поверю в божественное провидение! Слава, слава, аллилуйя!
Час спустя. Мы трижды перечитали файлы с начала до конца и обратно. Кофеварка распевала во всю мочь своих синтетических легких. Мы с Ле-Матом вновь обрели здравомыслие. Каждый — в своем стиле. Как мы поняли довольно быстро, весь фокус был в том, чтобы взломать систему МДИ, прикинувшись злоумышленником СО СТОРОНЫ. Ибо я являлся озлобленным экс-служащим (или потенциальным экс-служащим, или… блин, у Катэ из отдела перераспределения трудресурсов наверняка нашелся бы благопристойный термин-обманка)… Несомненно, служба безопасности уже не сводила с меня своих всевозможных органических и электронных глаз. Итак, МАКС_СУПЕР должен пролезть в систему, НЕ ИСПОЛЬЗУЯ знаний, которые могут указать на Джека Берроуза. (Тут мы с Ле-Матом, как и следовало ожидать, затеяли продолжительный диспут, достойный второкурсников на занятиях по «Философии для продолжающих».) Имеются три области знаний: 1/ то, что мне положено знать для выполнения моих обязанностей; 2/ то, что мне реально нужно знать для выполнения моих обязанностей; З/ то, что я реально знаю. Эти три области, сами понимаете, пересекаются между собой весьма редко. Так вот: какую область знаний мы принимаем за базис для наших планов? То, что я действительно знаю? То, что мне положено знать? Предположения МДИ о моих знаниях? Наши предположения о предположениях МДИ относительно моих знаний? А может, наши предположения о всех возможных предположениях МДИ относительно моих предположений о предположениях МДИ о моих предположениях… В общем, может ли человек точно узнать, что он знает то, что знает? Короче, сами знаете…
( — Ох, эпистемиология, — заметил Ле-Мат, — это от нее все философы становятся старыми пердунами.) Прорубив себе сносную дорогу через этот темный лес из трех сосен, мы немедленно влипли в роскошный спор о том, когда именно следует приступить к делу. Ле-Мат голосовал обеими руками за то, чтобы начать немедленно. Если не раньше. ( — Первое правило консультанта, — заявил он, задрав нос, — скромные обещания и эффектные результаты. Если Амбер надеется в понедельник получить от тебя план боевых действий, прикинь, как она растает, когда ты выдашь ей результат!) (Почесав в затылке, я нехорошо прищурился.
— Минутку-минутку. Вчера ты говорил, что первое правило консультанта: «Ничего не делай наудачу».) К счастью, когда мы несколько минут поупирались друг в друга своими бараньими лбами, сами собой вырисовались некоторые реальные обстоятельства, и вопрос был закрыт. Важнейшее из этих обстоятельств состояло в том, что считанные минуты оставались до пяти часов утра — субботнего утра. Хотя интерфейс превратил меня в виртуального бога киберпространства, даже у моих невероятных способностей был свой предел. К примеру:
«Мой капитан, над законами бухгалтерии я не властен!» Начиная с пяти утра каждую третью субботу месяца почти все вычислительные возможности МДИ используются на полную катушку для выполнения таких увлекательных операций по пакетной обработке данных, как распределение по отделам затрат на грузовые перевозки и планирование ожидаемых производственно-сырьевых расходов. Единственными нормальными составляющими входящих инфопотоков были в этот день и час еженедельные рапорты «Дебет/Кредит» из наших филиалов в Тихоокеанском бассейне; а единственной нормальной компонентой исходящих инфопотоков — суммарный рапорт «Дебет/Кредит», посылаемый в воскресенье после обеда в Высочайшее Святилище Менеджмента в Париж.
— А по-моему, нам это только на руку, — проворчал Ле-Мат, после того как довольно грубо зевнул посреди моей лекции о методологии прироста затрат на снабжение. — В системе никого не будет — вот нас и не заметят, верно?
