Сходил к госпиталю, полюбовался на очередь из паломников, выстроившуюся прикоснуться к чудотворным деревьям, ветви которых торчали в окно первого этажа. После чего, вспомнив об обещании, купил на рынке корзину персиков, но в Храм не пошел, боясь, что оттуда уже не выйдет. Так и сидел теперь, ожидая, пока вернется хозяин дома, смотрел, на открывающийся ему с холма вид. Персики томились рядом.

— Опять сопли жуем, э? — мастер Рейке возник из неоткуда, навис темной тенью, заслоняя солнце.

Странно. Ночью Эрех зашел таки в большой шатер и видел все, что там произошло. Вернее, последствия произошедшего. Но страха к сыщику при этом совершенно не испытывал.

У каждого посвященного свой Бог и свой долг, вот и все.

— Ну, чего ты такой унылый? — спросил сыщик, бестрепетной рукой переставляя корзинку с порога на тротуар и устраиваясь рядом. — Все же закончилось.

— Вот именно, что закончилось, — грустно ответил целитель и, не выдержав, признался. — Я ж тогда, ночью, прежде чем ваше объявление увидеть, просил Богиню помочь... И вот... Отблагодарить ее надо, а я не могу даже шага в сторону Храма сделать. А вдруг я оттуда больше не выйду?

Йон слушал внимательно, не улыбаясь.

— С другой стороны, — вдохновленный его молчанием, продолжил Эрех. — Это же нормально. У меня был выбор и я его сделал, Тэфе жив, с его сестрами все хорошо. Ну, и что с того, что я не смогу быть свободным?

Никакого ответа.

— Просто иногда я устаю от того, что выбор всегда такой — только потерять и обрести одновременно. Почему никогда нельзя обрести, без потерь? Мне кажется, это несправедливо.

Сыщик снова не ответил. Просто смотрел туда же, куда и Эрех до этого. Вниз с улицы, к подножью холма, на цветные черепичные крыши Альмейры.

— А вы как же? Ну, после того... — Эрех задал вопрос, мучавший его с того самого момента, как он увидел залитую кровью арену цирка. — Ваши...

— Ты за меня не беспокойся, — ухмыльнулся, наконец-то, мастер Рейке. — Сам-то что делать думаешь? Наши с тобой пятьсот лян... я, конечно, магистрату напомнил, но сам понимаешь... надеяться осталось только на его порядочность.

Пришла очередь Эреха пренебрежительно хмыкать.

— В Храм все же вернешься?

— Вернусь,— внезапно понял целитель. — А куда же еще. Что ж поделать, раз так вышло.

Он кивнул на стоящие в пыли персики.

— Я же выбрал правильно, — сказал он, прежде всего гложущему душу постыдному ощущению навсегда упущенной свободы.

Рейке серьезно кивнул, сунул руку под пиджак и кинул ему на колени сложенный вчетверо лист бумаги.

— Это тебе. Награда.

Эрех некоторое время непонимающе таращился на странный подарок, потом протянул руку и развернул.

Мир на миг перевернулся с ног на голову, а потом встал на место.

— Стоил ты, док, конечно, дорого, словно мешок золота, а не связка мослов. В жизни б не подумал, что можно столько запросить за тощее недоразумение вроде тебя.

Эрех смотрел на сыщика во все глаза, руки и губы у него внезапно задрожали. Выкупное свидетельство, сообщающее, что он, Эрех но-Тьен, отныне и присно — свободный целитель, жгло пальцы.

— Но... как? Это же...

Йон Рейке улыбнулся, просто, как нормальный человек.

— На самом деле, мелкий, бюрократия иногда крайне полезная вещь. Твое руководство еще не одобрило твой новый статус, поэтому я вполне потянул сумму, что за тебя просили. Они, конечно, вполне могут возмутиться и, несомненно, возмутятся, но поздно локти кусать. Так что ты теперь — официально свободный святой. И, кстати, это тоже тебе. Но уже на твой выбор.

Еще один листок, на этот раз сложенный поперек и втрое.

— А это что? — с опаской спросил целитель.

— Это? Патент судебного медика. Если ты вдруг захочешь продолжить.

Сыщик все не поворачивал головы, продолжая смотреть вдаль.

— Встретил тут братца Бо, на площади у фонтана, — пояснил он. — Собственно, в Храме меня уже вернули обратно и даже дело дали. То самое, со вторым принцем и кроликом. Так что, можно сказать, я уже больше не сыщик. В связи с чем у меня предложение — если, конечно, тебе не надоели наши приключения. Тебя, разумеется, еще учить и учить, но это нормальная работа с хорошим заработком и, в будущем, с возможностью поступить в твой ненаглядный Университет. Ты как на это смотришь?

На что? Эрех заморгал. На ночные бдения, удары по лицу, чумные домики и банды, растерзанные тела и оружейные выстрелы? На вечный преступный мир вокруг? Он вспомнил мысли, терзавшие его в телеге по дороге в Товайхо накануне вечером. Еще раз поглядел на патент.

— Только мне придется сказать мастеру Юхею, что я на него больше не работаю, — внезапно даже для себя ответил он. — И надо занести, наконец, эти персики в Храм Пресветлой Наэмы, чтобы поблагодарить ее. За все.