Ваоттиро невольно вздохнул, проведя рукой в замшевой перчатке по фигурной решетке, что ограждала сад.

В те года с ним рядом всегда был Эдмир. Веселый и добрый к маленькому мальчику с окраинного герцогства. И Дориан был твердо уверен, что когда-нибудь красивый принц станет его старшим мужем. Когда, в какой момент все полетело в бездну? Теперь молодой правитель Ваоттиро понимал, что это произошло задолго до появления в его жизни ненавистной Искры.

Папа, папа! Как же мне не хватает твоих советов. Только заняв твое место, я понял, что совсем не гожусь для короны герцога. Мне суждено было стать младшим… тем, о ком заботятся, за кого все решают. А я бы только украшал собой жизнь старшего мужа, занимался домом и детьми…

И почему я тогда поверил, что отца убили Келлиадиры? Ни Сорондо, ни Эдмир, ни тем более проклятый Рэниари этого сделать не могли. У первых двух не было причин — отец даже после разрыва помолвки остался верен Хилдону. А у третьего не было возможности распоряжаться королевской гвардией. Но тогда откуда те знаки на телах убийц?

Вопросы… одни вопросы, на которые ему никто не желал дать полных ответов. Одни увертки.

Теперь, по прошествии времени, чуть успокоившись, Дориан мог рассуждать более здраво. И что бы ему ни твердил Сиорол, но Ваоттиро все больше казалось, что из этой истории торчат уши Мисирана. Вот только почему его собственные советники не оспорили версию убийства прежнего герцога хилдонцами? Или им была выгодна эта война и союз с Мисираном? Опять вопросы. И доверять больше некому — Сиорол ушел в город и не скоро вернется. Впрочем, и ему доверять нельзя. Он слишком ненавидит Келлиадиров и своего кузена Рениари.

Нужно что-то делать… но что? Он слаб, слишком слаб для короны герцога. Быстрее бы прибыл Эдмир и начались переговоры. Потеряв Искру, Эд вынужден будет заключить политический брак с ним, чтобы уберечь западные границы… Так говорят советники. Так говорит Анэрас. Так говорит Сиорол.

Но почему-то все больше и больше кажется, что это ложь. И что Эдмиру не позволят остаться в живых. Но ведь это невозможно! Мисиран слишком слаб, чтобы диктовать условия более могущественному соседу. Вот если бы они захватили Искру, тогда да… А так… только пощипать ослабленного соседа… принудить его к нужным соглашениям. И ничего они не сделают Эдди! Кишка тонка.

Или сделают?..

Более не колеблясь, Дориан коснулся резной панели в только ему одному известной последовательности. Теперь молодой человек уже благословлял свое решение остаться в крепости, вместо того, чтобы поселиться со своими людьми. Насколько ему было известно — потайной ход вел прямо на галерею Центральной башни, где располагались главные покои… в обход всех постов на нижних этажах крепости.

Единственный ход, который когда-то показал ему старый смотритель башен. И сколько Дориан потом не искал другие, ничего не находил.

Бесшумно спустившись по винтовой лестнице, он оказался в галерее, из которой можно было попасть с любые комнаты замка, минуя основные залы, где толпились мисиранцы. Вот и скрытая дверь в уютную библиотеку, в которой он когда-то впервые поцеловался с Эдмиром. И там же он впервые позволил себя взять совсем еще юному принцу. Ах, как сладко оказалось принадлежать этим сильным, уверенным рукам!..

Дориан глубоко вдохнул в себя чуть застоялый воздух давно не проветриваемого помещения и мягко толкнул хорошо смазанную в петлях тяжелую дверь.

— …не лучше ли устроить показательную казнь Эдмира? — Знакомый женский голос рыжей шлюхи Анэраса заставил Ваоттиро замереть на месте. Как хорошо, что он зашел не с центрального входа, и его не видно за стеллажами. — Чтобы тебя никто не обвинял потом в убийстве.

— Меня наши потомки потом благословлять будут, — ленивый, насмешливый голос короля Мисирана не спутаешь ни с каким другим! — Нельзя оставлять в живых такого противника как хилдонец. Это только наш дурачок Дориан может верить в лучшее. Пусть скажет спасибо, что я избавлю его от этого брака, что неизбежно закончился бы его смертью в первую же брачную ночь! Потом я сам найду ему удобного для меня мужа.

— Сиорола?..

— Нет, с этим тоже пора кончать. Слишком умен и опасен. Но пока нужен… Так что пусть живет. Но постарайся его мягко отодвинуть от Ваоттиро. Не нужно, чтобы он как-то повлиял на нашего герцога.

Вот и все.

Вот тебе и вся твоя правда.

Оказывается, подслушивать иногда крайне полезно.

Но, папа, как же ты был прав, пытаясь оградить меня замужеством от правления! Х****** из меня вышел правитель. Которого так просто обмануть.

Эдмир, прости меня… если сможешь!

Попятившись, Дорин попытался как можно незаметнее выскользнуть из библиотеки. Если опять подняться в сад, а потом спуститься в свои покои привычным путем, то его не заметят. И есть шанс добраться до своих. А там он просто уйдет в Ваоттиро, и Анэрас не посмеет его остановить…

…Но его выдал порыв свежего воздуха…

Двое в библиотеке замерли.

— Ну, надо же, — протянул Анэрас, даже не делая попытки подняться с кресла, где сидел с бокалом вина — зеркало напротив короля отразило промелькнувшую в глубине комнаты фигуру Ваоттиро. Пока герцог не двигался, его не было заметно. Но предательское стекло тут же отразило стремление Дориана скрыться. — А блондинчик-то у нас, оказывается, любопытен. Избавься от него. Но только так, чтобы все подумали на месть разгневанных хилдонцев. Мне не нужно, чтобы его люди меня бросили. Пусть остаются и мстят за смерть своего господина.

— Как прикажешь, дорогой, — Эрлесса тут же активировала сигнальный артефакт, посылая за ненужным уже союзником своих Призраков.

…Запыхавшись, Дориан захлопнул за собой дверь в сад на вершине башни и суматошно огляделся.

Слава Отцу-Небо, он был один!

Пространство сада хорошо просматривалось в свете только что взошедшей Анатэли. Голубой и довольно яркий лик Первой луны сделал мир вокруг резко контрастным. И темно-синие тени от деревьев лежали на дорожках, деля площадку башни на отдельные островки тьмы и света.

Торопливо оправив на себе сбившуюся от бега одежду, Дориан направился к выходу из башни. Теперь, главное, покинуть Сторожевой замок, а там его люди не выдадут своего герцога. Дурак он был, когда согласился стать добровольным заложником Анэраса — теперь-то понятна подоплека этого приглашения поселиться рядом с мисиранцем! А он-то решил, что это простая любезность… идиот!

Нарядный плащ предательски зацепился за какую-то ветку, задержав своего владельцы на драгоценные секунды. И Дориан проворонил миг, когда сильный удар по затылку швырнул его на колени. И тут же крепкая удавка захлестнула шею над воротником камзола, перекручиваясь сзади в болезненный узел.

Не ожидавший столь быстрого ответа от врагов, Ваоттиро захрипел, брыкнувшись словно жеребец …и внезапно освободился. Судя по сдавленному мату, его противник был пока что один. Но не факт, что на подходе не было других. И Дориан, судорожно содрав с шеи удавку, не разбирая дороги, бросился прочь от своей смерти… куда угодно… лишь бы подальше!

Паника затопила герцога, заставив мчаться, куда глаза глядят. Однако метнувшаяся наперерез очередная тень заставила его прийти в себя и оглядеться уже осмысленным взором.

Напротив молодого герцога безмолвными тенями встали Призраки. И Дориан с какой-то пронзительной ясностью понял, что для него все кончено…

Не было ни ужаса, ни потрясения. Одно лишь бесконечное изумление…

Как же так… ведь он еще молод… еще только начал жить… смерть может случиться с кем угодно, только не с ним!

Кажется, его противники откровенно наслаждались беспомощностью жертвы, не торопясь ее прикончить. И эта безмолвная насмешка внезапно пробудила внутри Дориана бешеную ярость.

Внезапный пинок герцога стал неприятной неожиданностью для его врагов. Удар подкованного сапога пришелся аккурат промеж ног ближайшего Призрака, заставив того с приглушенным криком согнуться. Но это оказалась единственная удача Ваоттиро. И той он не успел порадоваться — чьи-то холодные пальцы со смертельной жесткостью взяли его сзади за горло, вминая вовнутрь кадык. И Дориан захрипел, беспомощно хватаясь за чужие руки, скользя ногтями по плотному и такому гладкому шелку высоких перчаток.