- Народ, вам нужно на это взглянуть, - посмотрев в окно, сипло выдавил Макс.

     Мы со Стасом переглянулись и подошли ближе. Я приглядом добил раму окна, убрал осколки стекла и заглянул внутрь. Первое, что бросилось в глаза, это белые стены, которые были полностью замазаны кровью. Только спустя пару секунд, я понял, что это не просто брызги или мазки, а написанные кровью непонятные символы.

     - Идем внутрь, - сглотнув, произнес я.

     - Думаешь надо? - нахмурившись, спросил Макс.

     - Там женщина кричала, - мотнув головой, ответил я. - Соберись Макс.

     Танк выдохнул, но кивнул. Фоном нашего подхода к двери были близкие выстрелы и разрывы фейерверков. Благодаря постоянным ярким вспышкам, вся территория рынка была практически полностью освещена. Оставались лишь незначительные участки с тенью, которые практически полностью нивелировались светом костров.

     Мы медленно добрались до двери и, следуя за Максом, прошли внутрь. Сразу за дверью был небольшой коридор с темными стенами, который перегораживала дверь из металлической сетки. Внутри помещения можно было увидеть отсветы костра. Макс пинком распахнул дверь и прыжком влетел внутрь, но буквально застыл на месте. Я прошел следом за ним, и, оказавшись внутри, потерял дар речи. Стас вообще, как только сделал первый шаг внутри, согнулся в рвотных позывах и выбежал наружу. Мы оказались посреди просторного торгового помещения, которое когда-то было светлым. Сейчас же, все стены были исписаны латынью. Увидев надписи поближе, я ее узнал. Весь пол был залит кровью, а вдоль стен на цепях висели людские останки. Мой взгляд метался по помещению, и выхватывал из общей картины сатанинские знаки. У дальней стены помещения, было сооружено подобие алтаря. На вбитых в пол загнутых металлических прутьях, гроздями висела тела людей. Но что самое страшное, одна из женщин была еще жива. Она смотрела на нас взглядом полным надежды, а я старался удерживать взгляд и не опускать его на ее обглоданные ноги. Тихий шорох привлек мое внимание и, посмотрев в угол, на кучу тряпок, я увидел движение. Мы с Максом тут же направили туда оружие, и словно в фильмах ужаса увидел, как из-под ткани выползает маленькое тельце одержимого. Когда-то это был ребенок лет пяти, сейчас же по этому существу с трудом можно было опознать дитя. Длинные лапы, с мощными ладонями и огромными когтями, гипертрофированная огромная голова, с широкой пастью на пол лица и задние конечности, что слиплись в одну, и сейчас больше походили на хвост. Как бы я не хотел выстрелить быстрее, но мой разум отметил каждую деталь существа, и только после этого, пуля пробила ему череп. Женщина тихонько взвыла, но тут же поперхнулась болью.

     - Что делать будем? - сипло спросил Макс.

     Я подошел ближе к женщине и присел рядом с ней на колени. Она поймала мой взгляд, и даже попыталась что-то сказать, но не смогла. Ее лицо было похоже на одну большую рану. Практически все зубы отсутствовали, а левая сторона лица была обглодана. Оставалось загадкой, как она все еще могла жить. Ее тело было в пяти местах пробито прутьями, а на левой руке практически полностью отсутствовала кисть.

     - Прости, что мы так поздно, - шепотом произнес я и поднялся на ноги.

     - Серый, ты чего … - начал Макс, когда увидел, что я направил оружие на девушку, но не успел закончить.

     Тихий выстрел из «Винтореза» прервал мучения женщины, а я на мгновение прикрыл глаза.

     - Надо бы сжечь тут все, - направляясь к выходу, рассеяно сказал я. - Вместе с этим ублюдками. Сначала отрезать конечности, а потом медленно запекать на раскаленных углях.

     - Я не верю, что люди могут творить такое, - все еще пытаясь отдышаться, пробормотал Стас.

     - Гости, - удовлетворенно произнес я, наблюдая, как в нашу сторону из-за ворот рвутся десятки одержимых.

     Проблемных тварей среди них не было, и справились мы довольно быстро. Только вот как упал последний одержимый, так за территорией рынка поднялся ветер. Он сильными порывами поднимал пыль с дорог и словно раненный зверь завывал в ветвях деревьев. Ему вторили канонады выстрелов, и все это сливалось в единую симфонию смерти. Пока нас никто не вызывал, поэтому мы в тишине сидели и наблюдали, как порывы ветра приобретают темные оттенки. Изредка, до нас через ворота пытались добраться одержимые, но все было тщетно. Хоть с каждым разом они и становились сильнее, но пока пули и умения со всем справлялись.

     - Майор, это Серый, как слышно? Прием, - устав ждать, я присел на деревянный поддон, и стал вызывать Клименкова.

     - Серый, это майор, слышу тебя хорошо. Прием, - практически сразу ответил Клименков.

     - Что с пленными? - тут же спросил я.

     - Терпимо, - ответил майор. - Вы где сейчас?

     - Да все там же, - вздохнув, произнес я. - Примерно в сотне метров от ворот у длинного одноэтажного здания.

     - Сейчас буду, - произнес майор и отключился.

     Я только пожал плечами и бросил взгляд на Стаса. Тот стоял возле стены и все еще пытался прочистить желудок. Его безумно сильно рвало, а лицо приобрело цвет свежепобеленной стены. Макс же старался не встречаться со мной взглядом. Кажется, его довольно сильно потрясло хладнокровное убийство той девушки. Что ж, пусть осуждает, но я уверен, что поступил правильно. Даже с наличием такого сильного исцеления, я уверен, что эта девушка не смогла бы выжить. Загнутые прутья, с которых ее просто невозможно снять, множественные раны и обглоданные ноги. Наши бесплодные попытки принесли бы ей одни только муки.

     Не знаю, в какой момент я стал себя убеждать, что поступил правильно, но все мысли скатывались именно к этому. Благо закончить мне не дал подошедший майор вместе с пятеркой тех самых вояк, что ехали с нами. Вся левая сторона его формы была практически полностью залита кровью, и было заметно, как майор периодически пытается ее оттереть.

     - Чего такие бледные, бойцы? - наигранно бодро, воскликнул Клименков.

     Макс только махнул рукой внутрь дома и продолжил потерянным взглядом смотреть по сторонам. Майор хмыкнул, покачал головой и вместе с солдатами прошел внутрь. Их не было от силы минуты две, но когда они вышли, то в их глазах можно было прочитать многое. Клименков дрожащими руками достал сигарету, и только с пятого раза смог ее прикурить.

     - Серый, ты прервал ее мучения? - тихим голосом спросил военный.

     - Да, - просто ответил я.

     - Правильное решение, - кивнул майор. - Тяжелое, но правильное.

     - Что с пленными? - вставил свое слово Стас. - Много спасенных?

     - Много, - сделав длинную затяжку, ответил Клименков. - Пришлось вызывать дополнительный транспорт. После заявления об Ирвине, эти ублюдки устроили знатную резню. Мы смогли отрезать всех пленных и обеспечить им безопасность. Темные пока сюда не суются, помогают фейерверки, но какое-то не здоровое шевеление вокруг рынка уже наблюдается. В принципе, вся территория рынка пуста, а оставшиеся бандиты отстреливаются из центрального здания. Понабились туда, как селедки в бочке, и не позволяют себя убить.

     - Макс, сколько до отката доспеха? - спросил я танка.

     - Двенадцать минут, - помедлив, ответило тот. - Хочешь сходить к ним в гости?

     - Хочу разорвать пару десятков выродков, - кивнул я.

     - Не лезьте туда, без вас справимся, - сморщившись, произнес Клименков. - Мы стараемся взять живыми как можно больше бандитов. Ваше желание их убить мне понятно, но оно неуместно.

     - К чему эти глупости? - устало вздохнул я. - Чтобы потешить свое самолюбие? Или вздернуть их перед людьми? Так глупость все это. Таких ублюдков надо выжигать на месте и сразу. Без права пожить еще чуть-чуть.

     - Здесь мы разберемся сами, - отрезал майор. - Люди должны увидеть, что закон все еще соблюдается и наказание ждет каждого.

     Было видно, что спорить Клименков не намерен, но я успел заметить тень фальши в его речи. Обдумать эту мысль мне не дал дикий и безумный крик ужаса в наушнике. Кто-то из солдат захлебывался словами и просил о помощи. Я успел услышать, как майор требует уточнения по рации, но в ответ были слышны только крики. Спустя пару мгновений, к первому, присоединился и второй. Паника на канале разрасталась и к центральному зданию рынка, где собрались оставшиеся бандиты, стали сбегаться солдаты.