— Проклятье, — Найяр остановился и тяжело выдохнул.

Он столько лет показывал своим людям, что не доверяет им. Собственная наемная гвардия, он предпочел северян своим таргарцам. Таргарские воины были лишь мясом, которое он бросал в бой, но озолотил лишь наемников. Найяр ожесточенно потер лицо и зло хохотнул.

— Мстительные твари.

Он присел на поваленное дерево, через которое едва не полетел в темноте, и прикрыл глаза, вспоминая, как покидал герцогский дворец. Про тот тайный ход он узнал случайно, когда искал другой, через который ушел Грэир. Вернувшись во дворец после безуспешных поисков утерянного сокровища. Тогда, очнувшись от черной тоски, скрутившей его, он просмотрел старые планы дворца. Просмотрел и уничтожил, потому что открыл несколько потайных ходов, о которых не знал никто. О тех, что были ему известны, знал и Коген, о ходе из жилых покоев не знал никто. Там когда-то жил его прадед, но он сошел с ума, так и не сказав деду, иначе почему старый Грэим, после восшествия на престол не воспользовался этими покоями? Как и отец, как и он, пока не взглянул на пожелтевшие от времени документы. Найяр сразу же переехал туда, тщательно обследовал и заготовил факелы, оружие, деньги, одежду и воду, на случай спешного побега. Как же он радовался, что оказался столь дальновидным в своем… безумии.

Мужчина усмехнулся и встал с дерева, продолжая свой путь. Ход вывел его за стены города, и свергнутый правитель сразу направился заранее продуманным маршрутом, достигнув села, где купил лошадь и дальше дело пошло веселей. Но буквально через два дня его нагнали. Не нашли, но пришлось спешно уносить ноги из городка, где он остановился на ночлег. Так и бежал все это время, стремясь к границе с Рогеном. Заговорщики просчитали, куда он может направиться, и преследователи отставали совсем не намного. Но теперь цель близка, и вскоре можно будет вздохнуть спокойно. В отличие от Таргара, в Рогене его в лицо знали очень немногие. Добраться до столицы, стоявшей на берегу моря, и можно будет совсем расслабиться. Найяр Грэим поджал губы и продолжил путь, до вожделенной границы оставалось уже немного.

Рогенар — столица Рогена встретил его мирной суетой. Здесь переворотов не устраивали, правителей не свергали, и самозванцы не лезли на чужой трон. Найяр въехал на новой лошади через кованные витые ворота, чувствуя душевный подъем. Он очень хотел верить в то, что вскоре сможет помыться в душистой воде, которой наполнят большую лохань, надеть чистую рубашку и нормальную одежду, потому что весь его запас уже давно пришел в негодность, и пришлось в дороге покупать простой костюм, исходя из того, что деньги не вечны, а слепо верить в поддержку недавнего союзника он не мог.

Найяр доехал до дворца, недолго постоял, глядя на стражу, стоявшую в воротах, на себя и насмешливо хмыкнул. Помниться, он был здесь лет восемь назад, приезжал с коротким визитом. Герцог ехал в простом костюме из дорогой ткани, из украшений только герцогская цепь и родовой перстень. Он сам был себе украшением. Рогенцы высыпали встречать его на улицы городов и сел, восхищенно перешептываясь, когда глядели на гордый профиль, на правильные черты лица, женщины плавились под ироничным взглядом синих глаз. Он был господином даже в чужом королевстве. Особенно это почувствовалось, когда они вместе с Теонианом Рогенским вышли к его народу. Высокий, широкоплечий, красавец герцог и щуплый, сутулый король с обычной неприметной внешностью. Найяру хватило такта сделать вид, что он не замечает, что все взгляды прикованы к нему, а не к Рогенскому королю.

— Тео, Тео, — прошептал беглец, — как же мне теперь до тебя добраться?

Спорить со стражей на воротах он не собирался. Развернув лошадь, Найяр отправился искать постоялый двор. Что будет делать дальше, мужчина уже решил. Для начала привести себя в порядок, это было основное желание. Бывший правитель Таргара быстро нашел искомое и, заплатив хозяину постоялого двора, велел принести ему горячую воду. Хозяин поклонился и послал своего прислужника выполнять приказание. То, что новый постоялец, не смотря на простое платье, не из простого люда, мужчина понял сразу, уж больно величаво держался, да и приказы отдавал умело.

Тем временем бывший герцог поднялся в свою комнату, скинул плащ и ничком повалился на кровать, нырнув лицом в подушку, стиснул ее руками, подминая под себя, и затих, прислушиваясь к звукам, доносившимся из коридора. За дверью слышались голоса, женский смех, затем голоса стали приглушенными, и послышался довольный мужской смех. Найяр перевернулся на спину, догадавшись, что возня — это следствие заигрываний неизвестных мужчины и женщины. А затем в дверь постучали.

Найяр встал с кровати.

— Войдите.

Это был прислужник, он притащил ведро горячей воды, следом вошла молодая девушка с большим тазом, который должен был заменить постояльцу лохань.

— Холодную воду сейчас принесу, — поклонился прислужник, подмигнул девушке и вышел.

Найяр понял, что недавние звуки шли от этой парочки. Мужчина взглянул на девушку и усмехнулся. Она краем глаза наблюдала за ним, не спеша уйти. Он медленно подошел к девушке и приподнял ее голову, поддев пальцем подбородок. Она смущенно зарделась.

— Как тебя звать, прелестное дитя? — спросил Найяр.

— Лали, — ответила она и стрельнула озорным взглядом в постояльца.

— Лали, — повторил мужчина и обвел большим пальцем по контуру ее губы. — Занеси мне полотно, Лали, не сейчас, чуть позже. Принесешь?

Он ласково улыбнулся, и девушка вновь потупилась, но кивнула.

— Тогда иди за полотном, — подмигнул Найяр и слегка шлепнул ее по заду.

Девушка хихикнула и выскочила за дверь.

— Еще одна шлюха, — произнес мужчина. — И слава богам, что их не меньше, чем недотрог.

Вскоре вернулся прислужник с ведром холодной воды и ковшом в нем. Найяр дождался, пока он выйдет, взглянул на таз с ведрами и скривился.

— Это не мытье, это издевательство, — проворчал он, беря со дна таза кусок простого мыла.

Но деваться было некуда, и мужчина, приноравливаясь, занялся собой. Когда он уже заканчивал, в дверь постучались.

— Это я, Лали, — услышал он и усмехнулся.

— Заходи, ты вовремя.

Девушка скользнула в комнату, потупилась, но глазки то и дело стреляли в постояльца, оценивая его ладное тело. Найяр поманил ее к себе.

— Что же ты застыла, вытирай, — и развернулся к ней лицом, являя уже оживший орган.

Лали приблизилась, приложила к мужскому телу полотно и начала осторожно стирать влагу. Она подняла голову, ища в синих глазах одобрения, увидела легкую улыбку и улыбнулась в ответ. Найяр вдруг прерывисто вздохнул, сгреб ее в объятья и склонил голову.

— Согрей меня, Лали, — прошептал он и завладел губами девушки.

Поцелуй был мягкий, даже нежный, и она ответила, без страха оплетая шею мужчины руками. Найяр подхватил случайную любовницу на руки и направился к кровати.

— Только… — Лали опять смущенно потупилась, когда ее спина коснулась узкого ложа.

— Что? — спросил бывший правитель Таргара, нависая над ней на вытянутых руках.

— Я девственница и хочу ею остаться для будущего мужа, — пролепетала девушка. Мужчина нахмурился, и она поспешила произнести. — Меня научили этим заниматься в другое место, если не побрезгуете.

Найяр мгновение смотрел на Лали, затем откинул голову и рассмеялся. Девушка зарделась, но он тут же опять склонился к ее лицу.

— Ты унесешь отсюда свое девство нетронутым, — пообещал Таргарский Дракон. — Мы используем все возможные местечки, их мне вполне хватит…

Когда Лали убежала от него, пряча в руке золотую монету и довольную улыбку на румяном лице, пообещав еще заглянуть, Найяр быстро ополоснулся остывшей водой и накинул припасенную чистую рубашку и штаны, побрезговав ложиться на сероватые простыни обнаженным телом. Затем опять растянулся на постели, блаженно улыбнулся и заснул. К вечеру он собирался кое к кому наведаться, а пока хотел хоть немного выспаться в постели, прежде чем заняться своим будущим.