Казменко Сергей

ИСПОЛНИТЕЛЬ ЖЕЛАНИЙ

- А кстати, шеф, почему вы не отловите айгла для себя?

- Не вижу смысла, - буркнул я в ответ и подбросил в костер пару веток. Было время, когда мне нравилось вот так сидеть у костра и отдыхать после тяжелого дневного перехода. И неспешно беседовать с людьми, которых я вел. Кого только ни водил я за эти годы... И ученых, и авантюристов каких-то, и богачей, сбесившихся от обилия денег и не знающих, куда их потратить, и бедняков, почти нищих, с трудом добравшихся на последние гроши до этих мест в надежде поправить свои дела, и разных темных личностей, с которыми - теперь-то я понимаю это - было бы лучше вообще не связываться. Раз даже вел отставного министра - вот уж не пойму, ради чего он мог отправиться в этот поход, чего ему там не хватало в его министерской жизни? Разные были люди, разные судьбы, разные интересы. И мне было интересно с ними. До тех пор, пока не понял я, что же их всех объединяет.

Да, было время...

- Неужели у вас нет никаких желаний? - Эйгон не хотел униматься.

- Нет, - ответил я, и добавил, чтобы поскорее закончить разговор: - У меня нет таких желаний, которые мог бы исполнить айгл.

- Трудно в это поверить, - пробормотал несколько смущенно Эйгон, и разговор этот, наверное, прекратился бы, не вмешайся тут Раджкар:

- Вы, наверное, просто не знаете, как обращаться с айглом, шеф. Если обращаться с ним умело, он может выполнить любое желание. Уверяю вас, буквально любое. У меня в этом деле богатый опыт.

Жирный хорек, - подумал я. Но без особой злобы. Слишком я устал, чтобы злиться как следует. Да и привык я уже к ним ко всем. Привык, как они рассуждают про айглов. Привык к тому, что они собираются делать с этими существами. Собственно, чем я-то сам лучше - ведь я им всем помогаю. Нисколько я не чище их всех. А то, что сам не завел себе айгла... Этого им не объяснишь.

- Если бы я не был таким лопухом, не пришлось бы мне сейчас тащиться за новым айглом, - Раджкар лежал на спине, подложив под голову рюкзак, и смотрел куда-то вверх, в звездное небо. - Вообще, по-моему, глупость это что айгла надо обязательно отловить собственноручно, чтобы он исполнял твои желания. Наверняка глупость. Типично для нашего правительства: заявить, что вера в способности айглов, не более, чем суеверие. И на всякий случай ввести ограничения. Просто кто-то в там боится, что в противном случае все айглы окажутся в руках тех, кто может за них заплатить. Кому-то там наверху это не нравится.

Не только наверху. Мне, например, тоже это не нравится. Только я молчу. Потому что что вообще могу я сделать, чтобы это было не так? Все равно ведь, и это не секрет, рано или поздно айглы попадают-таки в руки тех, кто может за них заплатить, и никакая самая строгая регистрация не может предотвратить этого. Запреты никогда не ликвидировали преступный бизнес - просто всегда росли цены. А те, против кого, казалось бы, запреты эти направлялись, богатели еще больше. Таковы законы этого мира.

- А как вы собираетесь использовать своего айгла? - не отрывая глаз от огня, спросил Эйгон.

Раджкар как-то утробно не то засмеялся, не то заурчал:

- Это весьма деликатный вопрос, коллега. Весьма деликатный.

Он с самого начала похода называл Эйгона "коллегой". Видимо, имея в виду, что цель похода у них одинаковая. А может, это просто было привычное для него обращение. Хотя меня он так, конечно, не называл.

- И все-таки.

Раджкар повернулся на бок и, опершись на локоть, посмотрел на Эйгона через костер. Потом спросил:

- Как по-вашему, сколько мне лет?

- Лет сорок - сорок пять, - ответил Эйгон после некоторого раздумья.

- Ошибаетесь, коллега. Когда мне было сорок лет, я ни о каком айгле и не помышлял. Вас это, несомненно, удивит, но мне недавно стукнуло восемьдесят три. Восемьдесят три, и ни месяцем меньше.

Эйгон даже присвистнул. Я, правда, не удивился. Я не думал прежде о его возрасте, но был готов к чему-то подобному. Восемьдесят три, а выглядит он совсем молодо. И еще удивляется, что его айгл отдал концы. Это что же надо было с айглом сотворить, чтобы так вот омолодиться? Но я ничего, конечно, говорить не стал, а Раджкар снова лег на спину и, глядя на улетающие в темное ночное небо искры, продолжил:

- В жизни есть только одна настоящее ценность - здоровье. Молодость и здоровье. Это, впрочем, почти синонимы, одно без другого не в счет. Когда ты молод и здоров, тебе доступно все на свете, а старому и больному никакие деньги не принесут радости. Человек, знаете, очень быстро достигает уровня насыщения счастьем, и разница между уровнем счастья, которое доступно для всех, пока они молоды и здоровы, и тем счастьем, что достижимо лишь для избранных, призрачна. Так же и со страданием, кстати говоря, и мы всю жизнь колеблемся между двумя этими состояниями, попеременно пребывая то в одном, то в другом. А потому просто глупо идти на какие-то крупные жертвы ради призрачного повышения уровня своего счастья. Этой цели надо добиваться с наименьшими затратами - вот, если хотите, моя жизненная философия.

Раньше меня бы это, может, заинтересовало. Раньше я, возможно, даже поспорил бы с ним. Ну хотя бы о том, что нельзя низводить счастье до физиологического уровня, что есть счастье творчества, равно как и муки творчества. Но теперь мне было все равно.

Помолчав немного и не дождавшись никакой реакции, Раджкар продолжил свои рассуждения:

- Я знал психов, которые пытались добыть айгла совсем по другой причине. Собственно, на первый-то взгляд, все почти преследуют другие какие-то причины. Одним нужны деньги, успех в делах. Другим - талант. Как будто айгл может дать им то, что от бога. Третьи отправляются в эту проклятую дыру во имя любви, - Раджкар снова не то засмеялся, не то заурчал, а я невольно бросил взгляд на Эйгона. Мне показалось, что он покраснел, но в пламени костра никто не выглядит бледным. - Но, если разобраться, - продолжил Раджкар, - все это сводится к одной единственной цели - к достижению счастья. А самый простой, самый надежный путь к счастью - это обретение молодости и здоровья. Все остальное приложится. Он немного помолчал. - Правда, есть и другие - те, кому айгл нужен для мести. Вот это уже действительно ненормальные.

Минут пять, наверное, все молчали. Потом Эйгон, наконец, подал голос:

- Но ведь сами по себе молодость и здоровье не дают счастья. Ведь этого мало.

- Если вам этого мало, коллега, то айгл вам ничем не поможет. Потому что это очень большой вопрос - удовлетворит ли тебя то, что ты получишь с помощью айгла, если ты не умеешь радоваться тому, чем и так обладаешь.

На этом разговор наш прервался. Мы сидели вокруг костра, глядя в огонь, и каждый думал о своем. Трещали поленья, закипала вода в котелке, из леса доносились отдаленные крики ночных птиц. Я не вслушивался - мы еще не достигли тех мест, где необходимо вслушиваться. Вот когда мы переправимся на тот берег Кргали...

Наконец, вода закипела. Я вылил половину во второй котелок с заваркой, накрыл крышкой, а в оставшуюся воду высыпал пакет с концентратом и снова повесил котелок на огонь. От поднявшихся из котелка запахов засосало под ложечкой, и даже Раджкар, который, пока мы шли днем, утверждал, что легко обойдется без пищи одну-две недели - в это нетрудно было поверить, оценив его жировые запасы - даже он придвинулся к костру и стал потягивать носом.

Минут через пять я снял котелок с огня, достал комплект одноразовой посуды и разлил чай и похлебку. Все ели молча и сосредоточенно - я гнал их сегодня по маршруту с хорошей скоростью и почти без передышки, чтобы тот, кому это вдруг окажется не под силу, сам отказался бы от похода, пока мы еще на этом берегу. Но они оба, против ожидания, шли хорошо, и это меня несколько успокоило. Хотя какие-то предчувствия, которые появились у меня накануне выхода, все-таки гнездились где-то в глубине сознания.