— Слышал когда-нибудь такую фразу, Лучшая защита это нападение.

— Ну слышал.

— Нукает он. Тебя если пальцем тронули, вырывай с мясом руку. С твоими возможностями, тех салаг можно было за пару часов в блин раскатать. Я уже не говорю о том что вас было двое и вы раздобыли оружие.

Я сидел и опустив голову слушал то что говорил мне этот Сергей Арменович. Злость во мне клокотала, но больше на самого себя.

— Вот скажи, если бы у тебя танк был, ты его тоже припаркованным бы оставил, а сам врагов голыми руками бил? — Сергей Арменович иронично хмыкнул, — Я старпер вынес четырех профессионалов, будучи гораздо слабее их. А знаешь почему?

Я как провинившийся школьник покачал головой.

— Во-первых потому что думал головой. — он ткнул меня пальцем в лоб, — Во-вторых потому что был готов ко всем возможным исходам. Даже к тем где я потеряю конечности или буду убит. И на все у меня был план. И даже самый худший исход не заставил бы меня ныть и перестать действовать. Но главное, я бы никогда не позволил им даже на полкилометра приблизиться ко мне или к моему жилищу. А почему?

Он посмотрел на меня, и не дожидаясь ответа продолжил.

— Потомучто у меня, как и у тебя, есть ресурсы, и я их использую.

Я стал размышлять. Не тот я что сидел на поляне, а тот что заперт. Я стал понимать что не все так просто. В теле Сергея, в моем теле, сейчас живет три сознания. Сергей, для которого все происходит по настоящему и в реальном времени. Лакки который на меня никак не реагировал, или что похоже на правду на самом деле не слышал меня. И я, тоже Сергей Ковалев, но другой.

Я стал анализировать поведение и переживания Сергея, и то что я, наблюдатель, чувствую и думаю на самом деле.

Я вдруг осознал, — все что происходило с Сергеем было для меня как повествование от третьего лица. Но на каком-то моменте я смог отделиться.

Стал бы я поступать так как поступает Сергей? Были ли его переживания, настолько же важны для меня. Стоило мне задать себе эти вопросы, и стало вдруг очевидно. Я точно вел бы себя иначе, и не сокрушался по поводу того что по моей вине кого-то ранили, или мне при спасении собственной жизни пришлось кого-то убить. И уж точно, я не позволил бы себя преследовать столько времени.

Тогда вопрос, кто я такой?

Немного подумав, сгенерировал ответ: Я Ковалев Сергей Викторович. И то что присуще Сергею который выслушивает в эту минуту нотации от Деда, присуще и мне. Только не в такой мере, для меня более очевидны многие ошибки. Я бы не позволил пять дней гонять себя по лесам. Я бы не позволил себе поддаваться панике. Оценив ситуацию, я бы действовал совсем иначе, и те ребята умылись бы кровью гораздо раньше.

Это не мысли из серии, как в прошедшем диалоге правильнее было бы сказать чтобы выйти победителем. Это четкое понимание, что я бы не потерял способность мыслить объективно.

Мысли о крови и прямом столкновении с противником, тоже вызывают во мне негатив. Но если это необходимо, я не буду забивать свою голову лишними терзаниями. Сделаю что необходимо, и буду спокойно жить дальше.

Если разобрать сложившуюся ситуацию, могу предположить что разделение произошло в тот момент, когда Лакки сделал резервную копию.

Похоже я просто ошибка. И мне остается только наблюдать за тем как проживает свою жизнь настоящий Сергей. Возможно однажды я смогу докричаться до него и до Лакки, и в голове Сергея появится новый голос.

Я бы улыбнулся, но мне просто нечем улыбаться. Желание улыбки было скорее механическим.

Кстати похоже этим и объясняется моя прагматичность. В теле Сергея бушуют гормоны, у меня тела нет, я только разум, я свободен от слабостей и потребностей человеческого тела, а также от терзаний и сомнений.

Не знаю хуже это или лучше, но мне только и остается что сравнивать.

— Дальше будет только хуже и тяжелее. — продолжал тем временем свой монолог Дед. — Поверь, скоро с ностальгией будешь вспоминать ваши догонялки в лесу. Ты давно не мальчик, — больше не имеешь права. Ты мужчина. Запомни это.

Я чувствовал что лицо краснеет. Я посмотрел на Игната, он спокойно слушал грозную тираду и был совершенно невозмутим. Более того на его лице было не возможно что-то прочитать.

— А что я мог сделать.

— Ну хоть вопросы стал задавать. Это уже радует. — Сергей Арменович улыбнулся. — Ты должен был выжить, а еще должен выслушивать мои нотации.

Я непонимающе посмотрел на него.

— Признаюсь я не до конца справедлив. Меня очень злит, что ты при первых трудностях расклеился как кисейная барышня. А я ведь все лето учил тебя стрелять, показывал различные боевые приемы и хитрости выживания. И все как в пустоту. Но ты пока учишься. И чудес не бывает, даже с гаджетом. Поэтому просто уважь старика, и дай мне тебя вволю поругать.

Краем глаза я увидел как Игнат едва заметно улыбнулся.

— Ладно, хватит с тебя. По поводу охотников за патентами я подергаю за ниточки, постараюсь в ближайшее время решить этот вопрос. Игнат, ты пока своих ребят ненадолго придержи, чтобы им за компанию не влетело, там чуть другой уровень.

Игнат согласно кивнул.

— Сергей Арменович, чему я учусь? Вы так говорите будто сами подстроили это все.

— Ну ты дурные мысли то из головы выбрось. А что до учебы, Лешкин эксперимент еще не закончен. И пускай он приобрел размах боевых действий, но ты все еще учишься жить по новому. Вот уже стал друзей подтягивать, а между прочим, у людей потребность в коммуникации развивается в среднем на третьем году жизни. Прогресс однако.

Я чувствовал что в ответе Деда, в который раз не обошлось без иронии. Но Сергей версии один точка ноль похоже ничего не понял. Видимо дело не только в гормонах, я просто умнее него.

Перед моими глазами все завибрировало. Мир стал терять очертания. Снова это чувство черноты. Интересно, чем это вызвано и когда прекратится.

Из черноты на мгновение выныривали краткие обрывки образов, а затем проносились с бешеной скоростью куда-то где я не мог их увидеть снова. Началась очередная атака моего измученного сознания.

Я сижу в кабинете в каком-то кабинете. Рядом со мной сидит мужчина в военной форме. У него очень холодные льдистые глаза. Я не разглядываю его, думаю это черевато, просто при мысли о нем именно эта деталь всплыла в голове.

Он равнодушно изучает людей что пошатываясь стоят в углу кабинета.

В одном из них я с трудом узнал Джорджа Александровича. Того самого что допрашивал меня там в тюрьме. Он сильно избит.

В голове, снарядами взорвались воспоминания.

Это Сергей Арменович, решил наши проблемы. Всего одним звонком. Он связался с какими-то бывшими коллегами.

Мне больше нечего бояться.

Я сижу, смотрю на них и не знаю как себя вести. Вернее Сергей не знает.

Букет переживаний огромный, от облегчения, до непонятного чувства вины перед избитыми. Хотя бы хватает выдержки быть спокойным и не показывать своих чувств.

Хотя переживать на деле есть от чего, этот с льдистыми глазами, Александр Петрович, его следует опасаться.

Он обычный человек, но его аура… Такая же льдисто холодная как и его глаза, и настолько бурная и обширная. Мне кажется свечение от него распространяется далеко за пределы этого кабинета. Он правда из тех кто может решать судьбы людей.

Надо бы соответствовать. Я понимаю что сейчас, даже не смотря на то что победа одержана не моими силами, необходимо показывать силу. Но рядом с этим военным, все потуги будут выглядеть как минимум жалко.

До такого уровня нам долго расти.

— Вы мои должники, — пророкотал голос голос Александра Петровича. И у людей стоявших перед ним он вызывал животный ужас. — Вас не стали устранять, но не думайте что это благотворительность.

Снова чернота.

Я, Игнат и Алан сидим у меня дома.

Не смотря на все протесты Лакки, мы допиваем уже вторую бутылку виски.

Мы не говорим, просто напиваемся. Хотя гаджеты в нас троих не дают нам это сделать по настоящему.