Я не мог понять, играет Алан, или правда включил режим монолога. Я не чувствовал сопротивления его словам, он все говорит верно. Правда я знаю что не стал бы действовать настолько радикальными методами. Ни в каком из случаев где Алан в свое время отличился. Вопрос кто виноват в том что происходит в мире, похоже остается открытым.
Сам Сергей, ну тот что сейчас реально стоит перед Аланом, похоже пребывает в натуральном ступоре. Он конечно неплохо держится, да только Алан настолько выбивает из колеи, что я снова зауважал свою первую версию, он весьма неплохо держится.
Моя группа поддержки в лице Петра и его ведущих специалистов, похоже совсем спала с лица. Судя по тому что они молча застыли на месте, они серьезно жалеют что не успели смыться ранее. Или я сейчас не прав и не вижу общей картины.
— То есть ты подтверждаешь, что погубил сотни тысяч жизней, ради своих гребаных идеалов, которые даже не твои?
— Ну Серег, мы же играем в монологи злодея. И у тебя не все верно с подсчетами, сотни тысяч только в России. Общее число жертв перевалило за полтора миллиарда. Если уж приписывать это мне, то это безусловный рекорд.
Волна гнева захлестнула Сергея, и он рванулся к Алану, но застыл в воздухе.
— У нашего моралиста проклюнулась агрессия? — аура Алана стала уплотняться и почти ощущаться физически. Воздух вокруг меня настолько уплотнился что я не мог пошевелиться.
Это продлилось всего секунду после чего я кулем рухнул на пол подгоняемый тяжелой волной воздуха. Не смотря на мою живучесть удар вышел ощутимый.
Не успел я приземлиться, как из-за моей спины к Алану рванулся Петр.
— Да что ты себе позволяешь, ублюдок неуравновешенный?!
Алан рубанул воздух рукой.
Я почувствовал как надо мной прокатилась волна которая разметала Петра и его людей в разные стороны. Они силой ударялись о стены и пол.
— Лежать! — рявкнул Алан.
Я же начал вставать. Меня впечатлила демонстрация его силы, да и давление еще не ослабло, но не думаю что он может делать такие фокусы бесконечно.
— Ты я смотрю не терял время даром. — спросил я и прошел к противоположной стене обходя послушно лежащих людей. Подцепив рукой кресло на колесиках, я направился обратно к Алану. Поставив в пяти метрах от своего друга в прошлом, я уселся в на мягкое сидение и уставился на него.
Он уже точно не друг, осталось решить для себя до какой степени он стал врагом.
Похоже происходящее несколько отрезвило Сергея и он решил пока на Алана не нападать. Я же с интересом наблюдал за ситуацией. Происходящее мне было очень интересно. Я боялся совершать хоть какие-то действия, чтобы не спровоцировать новый приход тьмы.
— Так уж и быть. Послушаю твой злодейский монолог, и даже постараюсь не перебивать.
Алан только хмыкнул. На его лице была написана едва различимая обида, глаза в свою очередь, пылали плохо скрываемым гневом.
— Серег, ты мой друг, всегда им останешься. Я ценю каждого из тех кого ты сделал одним из нас. И если мне нужно стать убийцей чтобы это сохранить, я буду убивать.
Я приглашающе помахал рукой, давая понять что хочу что бы он продолжал.
Алан в ответ усмехнулся.
— Вот все, в том что ты говорил круто и возвышенно. Да вот только, дальше слов все никогда не выходило. Ты да и все наши общие друзья, вы только рассуждаете взросло. Говорите умные слова про серьезные шаги и концепции эволюции, а на самом деле играете в детсадовской песочнице.
Алан замолчал. Глядя мне прямо в глаза, он сначала сдавленно хмыкнул, а затем рассмеялся в голос.
— Ты восемь лет игрался в куклы, в своей детской. Петр, потратил колоссальные усилия чтобы облагородить жалкий участок пустыни на краю мира. А я меньше чем за неделю освободил для нас столько места, что хватит всем. Вы фильтровали людишек, боясь ошибиться или спалиться перед политиканами. А стоило просто столкнуть лбами идиотов, и в итоге, процент выживших нормальных людей, выгодно подрос, а? Не находишь?
— Это живые люди, такие же каким и ты был.
— Эти живые люди крушили свои же города от осознания что есть кто-то ставший лучше на халяву. Не спорю, некая помощь им была оказана. — Алан усмехнулся, — Но рано или поздно, они оказались бы на пороге нашего дома. И тогда жертвы были бы среди твоих людей. Погибли бы твои сторонники, ради которых ты годами выращивал гаджеты.
Алан снова рассмеялся.
— Ты сейчас наверное думаешь о гуманизме. А вот скажи мне, гуманно ли оставлять миллиарды людей в вечных аутсайдерах? Видеть как они пресмыкаются и тащится от собственного превосходства? Хотя я ведь и сам не силен в вопросах морали. Зато знаю что нерационально оставлять их всех у себя под боком. Наступит день, и они погубят твои труды. И будем надеятся что вместе с нами они не уничтожат нашу планету.
Алан внимательно посмотрел мне в глаза.
— Ну скажи, разве тебя не греет мысль что большая часть утырков от которых нужно скрываться, больше не представляют для нас угрозы.
— Какие силы ты в себе развил? Я не мог сам решить записать обращение. Ты на меня воздействовал?
— Я бы не хотел раскрывать всех своих секретов. И ты меня сильно переоцениваешь. Однако скажу честно, я использовал все подаренные возможности на полную. Я работал не покладая рук и тренировался. За тебя все делал гаджет, ты ленивый диванный труженик. Я же нагружал себя до предела. Со мной сейчас мало кто сравнится. Вы для меня как школьники по сравнению с чемпионом мира по боксу.
— Да, не спорю, ты хорошо поработал над собой и над своим самомнением. Вот только чего ты хочешь дальше? Ты устроил такое, за что достоин самое малое смерти. Ты поставил всех нас под угрозу. На что ты рассчитываешь? Что все об этом забудут, или ты надеешься после такого найти себе сторонников?
— Ты ведь до сих пор ничего и не понял. Ты вот говоришь про самомнение. Ты возомнил что борешься во имя великой цели, и это несомненно так. Да вот только ты забыл что эта цель не твоя. И ты даже на секунду не задумался о том что на самом деле ты далеко не главный герой. Ты маленькая декорация, свиноматка да и только. Бессмысленный бессловесный предмет, что положили на удобное место, чтобы он без устали и под присмотром клепал приплод.
После этих его слов повисла долгая пауза.
Он с интересом, но стоит отдать ему должное, без наслаждения следил за выражением моего лица.
И каким бы психопатом, или маньяком он не был. В его словах была та правда которая лежала на поверхности, и которую постоянно игнорировали. И то самое самомнение не позволяло увидеть эту картину.
Я высокоразвитый, наполненный ненужными функциями, ожидающий красивой жизни конвейер по производству гаджетов.
— А ты знаешь, я с гордостью заявляю что выполнил свою функцию в этой истории. Без жалоб, без душевных терзаний сделал то что должен был. Я всегда так делал. Когда нужно было убрать охотников за патентами. Вы все про них забыли, наивно полагая что ситуация исчерпана. Ты даже не представляешь какую волну породил. И все твои начинания закончились бы не успев начаться.
Да все жизни тех мразей, стоили того чтобы у тебя получилось. И в итоге ты смог позволить случиться всему этому. — Алан развел руки в стороны будто хотел обнять мир вокруг.
Какие могут быть сомнения. Ты можешь сколько угодно называть меня маньяком. А я просто взял на себя ответственность за то, на что вы никогда бы не решились, и просрали бы все в итоге. Я сделал грязную работу за вас, не обращая внимания на свои страхи свою совесть или чужие жизни. Те жизни больше не Важны. Целый миллиард тех людей не стоит жизни одного из нас.
Ну что ты прожигаешь меня взглядом. Небось думаешь что совершил ошибку когда дал мне гаджет? Но ты сам забываешь свои же суждения. Новый виток эволюции, новые идеалы и новая мораль. Все что ты сейчас считаешь плохим, через какое-то время может оказаться самым правильным и лучшим.
Как знать, может в последствии окажется, что самое правильный поступок сделанное тобой, это то что дал гаджет мне. Я просто избавляю вас от угрызений совести за истребление кроманьонцев. И я достаточно повзрослел чтобы относиться к этому спокойно.
