9* Численность ночных истребителей (235 Bf 110 и Do215) указана выше. При подсчётах не учтен боевой состав частей дневных истребителей, а также морской и транспортной авиации, которые в основном действовали в дневное время.
10* Данное обстоятельство является типичной иллюстрацией неготовности Германии к тотальной войне. При условии своевременного проведения мобилизационных мероприятий в авиапромышленности, даже без учёта вновь формируемых авиачастей и соединений в рассматриваемое время Люфтваффе могли бы иметь на Западном ТВД не менее 1000 бомбардировщиков, проводя против английских городов аналогичные рейды, к которым зимой 1941–1942 гг. Бомбардировочное Командование только готовилось. Учитывая дальность полёта до целей, любой немецкий двухмоторный бомбовоз, имевшийся на вооружении Люфтваффе в то время, мог поднять не менее двух тонн бомб, что по сбрасываемому суммарному тоннажу позволило бы легко превзойти показатели английских налётов в 1942–1943 гг.
11* Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что немецкий успех 12 февраля 1942 г. оказался не полным, так как в ходе прорыва линейный крейсер «Гнейзенау» подорвался на минах и по прибытии в Киль был поставлен в док. Спустя две недели, 26 февраля, город и порт подверглись налёту британских тяжёлых бомбардировщиков из состава 1-й и 3-й авиагрупп Бомбардировочного Командования, экипажам которых удалось нанести стоявшему в доке кораблю новые тяжёлые повреждения. В результате, примерно через полгода, 1 июля 1942 г., было принято решение разоружить «Гнейзенау», башенная артиллерия которого отправилась на усиление обороны «Атлантического вала».
12* Необходимо помнить, что над всей территорией Великобритании в годы войны действовало затемнение, а радиообмен с наземными командными и диспетчерскими пунктами аэродромов был сокращён до минимума.
13* «Хэмпдены» из 106-й и 455-й эскадрилий потеряны по невыясненным обстоятельствам на маршруте в район Кёльн — Кобленц. Первый «Веллингтон» из 150-й эскадрильи разбился вскоре после взлёта из-за потери экипажем ориентировки в облаках, а второй потерян на маршруте к цели.
14* К этому времени бомбардировщики «Бленхейм Mk.IV» оснащались двумя спарками пулемётов «Браунинг FN» калибра 7.71 мм в верхней хвостовой турели «Бристоль Mk.IV» и нижней «Фрэзер-Нэш FN-54A». Кроме того, по одному такому же пулемёту было смонтировано в мотогондолах для стрельбы назад. Один «Браунинг FN» для стрельбы вперёд был смонтирован в левой консоли, а на многих машинах в кабине штурмана находился несколько смещённый от оси вправо Виккерс К». На некоторых самолётах один пулемет был установлен также под хвостовой частью фюзеляжа.
Один из двух «Веллингтонов»-«интрудеров», потерянных 150-й эскадрильей в ночь на 22 февраля 1942 г. Весь экипаж самолёта погиб.
Необходимо отметить, что расчёты штабистов во многом оправдались: за первые два месяца 1942 г. 82-я и 114-я эскадрильи потеряли всего лишь по одному бомбардировщику, причём оба из-за ошибок экипажей. В ночь на 16 января летевший на малой высоте самолёт из состава 82-й эскадрильи оказался в опасной близости от германского каботажного конвоя, шедшего вдоль северофранцузского побережья, и потому был почти мгновенно сбит огнём корабельной МЗА, а в ночь на 29-е число, направлявшийся к германской авиабазе Лиеварден экипаж из состава 114-й эскадрильи ошибочно вышел к крупному аэродрому Шифол вблизи Амстердама, который незадолго до этого уже подвергся визиту вежливости со стороны одного из «Харрикейнов» 3-й эскадрильи. ПВО германской авиабазы было в полной боевой готовности, и появившийся над лётным полем «Бленхейм» был почти сразу сбит огнём нескольких зенитных батарей. Правда, экипажи 82-й эскадрильи недолго действовали в качестве «интрудеров», так как уже в марте часть была переброшена через Северную Африку и Ближний Восток (оставив там своих «псов») в Индию, где получила одномоторные американские пикировщики «Виндженс».
Впрочем, 114-я также сравнительно недолго оставалась единственной эскадрильей «интрудеров» в составе Бомбардировочного Командования. Уже в конце марта для ночных беспокоящих ударов по немецким аэродромам были привлечены экипажи 18-й эскадрильи, а с середины апреля — 13-й. Обе были оснащены лёгкими бомбардировщиками «Бленхейм Mk.IV», и в течение 1941 г. их лётный состав, участвуя в многочисленных ударах с малых высот по германским конвоям по плану операции «Перекрытый канал» (Chennai Stop), приобрёл определённый опыт в поражении точечных целей. Теперь их экипажам предстояла самостоятельная охота во вражеском воздушном пространстве. Вообще, стоит отметить, что весной 1942 г. деятельность британских «интрудеров» в воздушном пространстве над оккупированной Францией, Бельгией и Голландией, а также северо-западной частью Германии нарастала довольно быстрыми темпами. Действительно к трём эскадрильям из состава Бомбардировочного Командования и семи (1, 3, 23, 32, 43, 253-й и 247-й) из состава Истребительного присоединились ещё три — 87, 418-я и 486-я. Таким образом, общее количество частей «интрудеров» в составе Королевских ВВС достигло 13.
Дебют 418-й эскадрильи, оснащённой новейшими «Бостонами Mk.IH», состоялся 26 марта и представлял собой первый, да ещё и дневной(!), групповой налёт на реальную цель, в ходе которого им и предстояло подтвердить свою так называемую «операционную готовность». «Нашей целью были нефтяные разработки в районе Гента, — вспоминает участвовавший в этом рейде Гарольд Стоун, — которые теперь находились в распоряжении немцев. Там же находился и довольно крупный нефтеперегонный завод, который и был выбран в качестве основной цели нашего удара. Бомбовую нагрузку каждого «Бостона» составляли три 250-фунтовые (113,5 кг. — Прим. Авт.) осколочно- фугасные бомбы и шесть десятков 4-фунтовых (1,2 кг. — Прим. Авт.) «зажигалок». Бомбометание выполнялось в строю «колонна» с высоты 1200 метров. Вопреки ожиданиям многих штабистов и ветеранов, канадские экипажи отработали без потерь.
Вообще говоря, приоритеты «интрудеров» постепенно менялись и очень сильно зависели от активности противника в той или иной сфере. Зимой 1941–1942 гг., когда в ночное время Люфтваффе почти не подавали признаков жизни, основными целями для нас были транспортные перевозки и наземные коммуникации противника. Довольно регулярными были и удары по отдельным промышленным предприятиям, начавшим работать на оккупантов. Причём налётам подвергались все мало-мальски привлекательные объекты, включая даже частные автомастерские и лесопилки. Целеуказание нам обеспечивали группы Французского Сопротивления «маки». Они же часто окончательно разрушали объекты после наших налётов.
Весной же 42-го мы снова начали обращать внимание на немецкие авиабазы. К этому времени существенно улучшилось информационное обеспечение наших рейдов. Если осенью мы действовали почти вслепую, получая информацию и указания перед вылетом, то теперь каждый из экипажей двухмоторных «интрудеров», вылетающих во вражеский тыл, получал два своих собственных радиоканала — основной и запасной. В случае получения штабом авиагруппы новой информации от службы радиоперехвата об изменении активности противника в назначенном нам для патрулирования районе, она тут же в кодированном виде передавалась нам. Правда сказать, что от этого выслеживать немецкие самолёты стало значительно легче, я не могу. Основная причина заключалась в том, что на выход в новый квадрат уходило до получаса, а в результате вы попадали к шапочному разбору — самолёты противника успевали взлететь и уйти достаточно далеко от своего аэродрома. Другое дело, когда они возвращались. Ночная посадка нескольких самолетов растягивалась на довольно значительное время и тут наши шансы на жирную добычу заметно возрастали…»
