Его приятель ухмыльнулся.

— Обычно мы нанимаем моряков в ближайшей таверне. Но капитан Джек — суровый хозяин.

Сердце Йэна забилось сильнее. Неужели все оказалось так просто? Йэн думал, что ему придется долго искать подходящее судно, но, если капитанам так нужны лишние моряки, они не будут задавать ненужных вопросов.

— Можно ли в Вест-Индии найти корабль, идущий во Францию? — спросил он.

Один из моряков покачал головой:

— Нет, в британской колонии нельзя. — Сердце Йэна упало, но моряк продолжал: — Лучший способ добраться до Франции — через Канаду, но это долгий путь.

Ни одно плавание уже не могло показаться Йэну долгим. Он допил эль и попросил еще бокал. Его собутыльники уже были пьяны, за исключением одного, который пристально рассматривал Йэна.

— Как вы находите Честертон? — спросил Йэн, уходя от опасных тем.

— Маловато сговорчивых женщин, — пожаловался один из моряков.

— Говори за себя, — перебил его второй. — Это из-за твоей уродливой физиономии.

Такой обиды моряк, изрядно нагрузившийся элем, стерпеть не мог. В ход пошли кулаки. С трудом уворачиваясь от ударов, Йэн схватил пакет с покупками и встал из-за стола. Меньше всего ему хотелось ввязаться в драку. Он начал пробираться к двери.

Моряк, не сводивший глаз с Йэна, последовал за ним. Они оказались у выхода вовремя — в таверне разыгралась настоящая битва. Их провожали крики, грохот опрокинутой мебели и звон разбитой посуды.

Йэн поспешно вышел. Пора было возвращаться, иначе Фэнси Марш заявит о его побеге.

Однако моряк не отставал от него. Йэн остановился и обернулся. Острый взгляд моряка был прикован к его руке в перчатке, словно стремясь пронзить тонкую ткань.

— Мы отплываем через пять дней, — произнес он. — Я помощник капитана. Хозяин корабля не будет задавать лишних вопросов, а в Вест-Индии вы сможете найти судно, плывущее в одну из французских колоний, а оттуда доберетесь до Франции.

У Йэна перехватило дыхание. До осуществления его планов оставалось всего пять дней.

— Зачем вы говорите мне это? — спросил он, боясь поверить своим ушам.

Моряк повернул руку ладонью вверх. На большом пальце было выжжено клеймо.

— Я получил его за то, что украл кролика у богача, — объяснил он. — Этот кролик обошелся мне в семь лет каторжного труда на табачных плантациях. Так что землей я был сыт по горло и решил попытать счастья на море. Я доволен. Мастер Джек неплохой капитан. Тот, кто служит ему верой и правдой на жизнь не жалуется.

Моряк снова окинул Йэна внимательным взглядом.

— Вы выглядите сильным, хотя вам и нужно нарастить немного мяса на костях.

— Я все еще не знаю, зачем вы говорите мне все это, — настаивал Йэн.

— Я не буду лгать земляку. Я согласен платить звонкой монетой тому, кто пойдет на мой корабль. Наш капитан никого не станет удерживать силой, но и не прогонит тебя лишь потому, что ты от чего-то бежишь.

Неужели его намерение сбежать было так очевидно? Возможно, лишь для человека, уже побывавшего в таком же положении.

В ответ Йэн лишь кивнул.

— Я буду иметь это в виду.

— Я буду здесь каждый вечер до пятницы. В субботу на рассвете мы отплываем. Мое имя Том Харви.

Моряк протянул руку, и Йэн пожал ее, скрепляя их договор. Кивнув, Том Харви пошел обратно в таверну и с гримасой отвращения вошел внутрь.

Пять дней… Через пять дней он может отправиться в путешествие домой. Может, ему наконец улыбнулась удача.

Йэна переполняло радостное возбуждение. Легким шагом шел он туда, где оставил свою лошадь. Вскочив в седло, он положил в седельную сумку свои покупки. Бумагу и чернила, которые никогда не будут использованы. Букварь, который никогда не будет прочитан.

Йэн испытывал угрызения совести за то, что бросает Фэнси Марш в трудный час. Но эти муки были ничто по сравнению с тем чувством вины, которое терзало бы его, если бы он не использовал свой шанс вернуться на родину и найти Кэти. Или если бы нашел ее слишком поздно.

Пришпорив коня, Йэн пустил его в галоп. Миссис Марш ждала его в лавке.

А за океаном его ждала Кэти.

Фэнси упорно отказывалась признать свое поражение.

Она знала, что продавец следит за ней. Он несколько раз спросил, что может предложить ей и требуется ли его помощь. Но как она могла объяснить ему, что по глупости доверилась каторжнику?

Сдерживаемые слезы жгли глаза. Ее не просто предали, весь мир вокруг нее рушился. Она знала, что не справится с фермой в одиночку, без Йэна Сазерленда.

Ей придется продать одну или двух лошадей, хотя это разобьет ее сердце. Слишком рано было продавать их. Они бы выросли в цене после победы на скачках. Тем не менее на деньги, вырученные за Призрака и Грея, они смогут пережить грядущую зиму.

Но что ждет их в следующем году? Нельзя же продавать лошадей, пока ни одной не останется. Продажа лошадей поставит под угрозу их будущее.

Встревоженный взгляд Фэнси в сотый раз скользил по улице. Сазерленд опаздывал уже на час, а может, и больше. Она разрешила ему выпить эля. Может, он напился. Может быть, встретил земляка, и они заливают горе поражения Шотландии от «проклятых англичан». А может… может быть, случилось все, что угодно.

Вдруг Фэнси увидела его. Йэн был еще далеко, но она узнала бы его и на большем расстоянии по его манере ездить верхом: посадка была естественной и изящной и выдавала в нем человека благородного происхождения. По мере его приближения Фэнси разочарованно заметила, что выражение его лица осталось таким же холодным и замкнутым, ничуть не изменившись с тех пор, как они расстались. Она надеялась, что Йэн получит удовольствие от прогулки по городу в одиночестве.

Йэн остановился у лавки, и Фэнси вышла ему навстречу. Когда их взгляды встретились, выражение его глаз осталось прежним, однако Фэнси внезапно почувствовала себя жалкой рядом с ним. Йэн Сазерленд был образованным человеком, привыкшим к богатству и власти. Его глаза, казалось, вопрошали: «Как ты осмелилась думать, что владеешь мной? Какое ты имеешь право?»

«Никакого», — мысленно ответила она на его молчаливый вопрос. Ее оправданием была лишь острая необходимость в его помощи. Но она отчаялась удержать его даже на месяц, не говоря уже о годе.

Спешившись и подойдя к Фэнси, Йэн протянул ей руку, предлагая помочь сесть на лошадь. Он не стал объяснять причину своего опоздания.

— Вы купили букварь? — спросила она.

— Да, я купил два, — ровно ответил он. — И еще чернила, ручки, карандаши и немного бумаги.

Вся радость от мысли, что она научится грамоте, померкла под его отчужденно-враждебным взглядом. «Все безнадежно», — решила она. Он ненавидит ее, ненавидит это место, ненавидит свою жизнь здесь, и никакие ее слова и поступки этого не изменят.

Фэнси осторожно приблизилась к Йэну, словно к норовистой лошади, и, положив одну руку на седло, другую неохотно подала ему. Казалось, напряжение, искрящееся в воздухе между ними, сосредоточилось там, где соприкоснулись их ладони, обжигая кожу. Фэнси внезапно почувствовала слабость. Ей захотелось убежать прочь, но его пальцы крепко обвили ее руку, и ей ничего не оставалось, как остаться на месте, едва осознавая, что происходит.

Через несколько секунд Фэнси пришла в себя. Она не смела поднять на него глаза. Наконец, пытаясь унять сильно бьющееся сердце, она взобралась в седло.

Не говоря ни слова, шотландец повернулся, сел на своего коня и пришпорил его.

Не отрывая взгляда от его спины, Фэнси поскакала следом.

Они вернулись на ферму поздно вечером. Давно стемнело. К тому моменту, когда они подъехали к крыльцу дома, Йэн почти обезумел от желания сбежать от своей попутчицы. Никто из них не проронил ни слова за всю дорогу, но никогда еще он так явственно не ощущал присутствие рядом другого человека.

Черт возьми, Фэнси Марш и не нужно было говорить. Ей достаточно было просто находиться рядом с ним, чтобы он почувствовал, как решимость покидает его. Что же было в ней, что так действовало на него? Ее внешность? Ему доводилось встречать и более красивых женщин. Возможно, дело в ееудивительной доброте. А может, так действовал легкий цветочный аромат, исходивший от нее и пронзавший все его чувства? Не зная, где источник ее власти над ним, он не мог отрицать ее существование. Хотя он уезжал из Честертона с твердым намерением покинуть ферму менее чем через неделю, сейчас его сердце терзали сомнения.