Лин шел, стараясь не сбавлять темпа, вдоль зимней трассы. Он помнил, что в Москву ему точно не надо, и временами сам себе удивлялся – почему? Ведь идёт-то он именно по направлению к городу. Мысли путались, он шёл на автомате. Иногда ему казалось, что он вот-вот заснёт, и тогда Лин останавливался, набирал в ладони сухого снега и принимался растирать себе этим снегом виски – заснуть он боялся. На кой чёрт он шёл – забыл.

Когда рядом с ним затормозила машина, он спокойно продолжил идти дальше – мало ли кто и для чего останавливается?… До него никому нет никакого дела, это и так ясно. Вот только когда его взяли за плечи чьи-то руки – он понял, что это всё-таки кто-то знакомый.

– Рыжий! Вот так встреча, – в голосе Игоря, куратора среднего звена, звучало искреннее удивление. – А я-то думал – кто это может тут шататься в такую погоду в летней одежде, да ещё и с таким целеустремлённым видом…

Лин не ответил. Он смотрел на куратора так, словно видел того впервые в жизни. Вернее, смотрел прямо сквозь него, не замечая. Потом сказал невнятно:

– Можно, я пойду?

– Это куда?

Лин пожал плечами. Холода он уже не ощущал, а вот то, что из ритма ходьбы выпадает – да. Поэтому он мягко отстранил руки Игоря и, повернувшись, зашагал дальше по дороге.

– Эй, чокнутый, а ну вернись! – приказал куратор. – Замёрзнешь же, дурак. Давай подвезу, что ли… Ты куда шёл?

Он подогнал машину поближе, помог Лину сесть на переднее сиденье. Снял с себя куртку и накинул Лину на плечи. Включил на полную мощность обогреватель, немного приоткрыл окно со своей стороны. Закурил, оценивающее посмотрел на Лина. Тот стал потихонечку отходить, недоуменно огляделся, потряс головой. Его затрясло, по телу пошла волна дрожи. Хороший признак.

– Так куда ты шёл-то, седьмой? – спросил куратор. – Или ты так и собираешься молчать, как партизан на допросе?

– Я?… – удивился Лин. – Я не помню… холодно…

– Ещё бы не холодно – пятнадцать градусов! Слушай, ты на этот раз один удрал, или нет? – вдруг с подозрением спросил Игорь. – Ну-ка, пошевели мозгой.

– Ой, Господи!… Пятый же там! – вдруг дошло до Лина. – Он же ногу подвернул! А шёл я на первое, позвать кого-нибудь и про котельную рассказать!…

– Далеко ты его оставил? Постарайся вспомнить, а то у меня бензина мало.

– Да нет, где-то в часе ходьбы, не больше, – Лин растирал покрасневшие руки, старался поплотнее запахнуть на себе куртку.

– Место узнаешь? – Игорь уже разворачивал машину.

– Наверное… я постараюсь. Там труба под дорогой…

– И то хорошо. Может, не замёрз ещё. Пристегнись.

Пятого даже искать толком не пришлось – до места они доехали минут за десять, а как только Игорь его позвал – он сам вышел из своего укрытия. Мысль спрятаться от ветра в трубу пришла ему в голову ещё по дороге.

– Вы быстро, – сказал он, осторожно усаживаясь на заднее сиденье. Хромал он сильно, что и говорить, сам бы, конечно, далеко не ушёл. – Не повезло на этот раз – так попался… Лёд не заметил.

– Как раз наоборот повезло! Вот если бы я тут не ехал – это другое.

– Ну, повезло так повезло. И слава Богу, – Пятый передёрнул плечами, поёжился. – Холодно очень, – пожаловался он. – Меня всего трясёт. Можно включить печку?

– Печка работает на полную мощность, – ответил Игорь. – Странно, что ты этого не ощущаешь. Кстати, что прикажите с вами делать дальше? Это безобразие требуется как-то привести в законный вид. И куда мы едем в результате?

– Может, на первое? – с сомнением спросил Лин. – Надо же кому-нибудь рассказать, что мы…

– И поэтому мы сейчас обрадуем Лукича. Ясный перец. Ну, поехали, чего время терять.

Игорь поднялся на второй этаж, постучал в дверь кабинета и, когда дверь открылась, жизнерадостно возвестил:

– Лукич, а у меня для тебя подарочек!

– С чего бы это? – нахмурился старик. – И где?

– В машине сидят, на улице. Можешь из окна полюбоваться, – посоветовал Игорь. Лукич подошёл к окну, с минуту молча созерцал “Жигули” цвета “примула”, стоящие на подъездной дорожке. Покачал головой и с отчаянием в голосе спросил:

– Тебе чего – делать больше нечего?! Я же той зимой только-только от рыжего отвязался, сдал дела… А ты! Да как ты мог?…

– А что мне оставалось делать? Я еду, а седьмой по дороге в своих этих шмотках дырявых тащится еле-еле, нога за ногу. Мне что – проехать мимо?

– Они ещё и удрали сами? Совсем хорошо. Ладно, веди сюда. Они хоть нормальные, или не очень?

– Да я почём знаю?… Вроде ничего. Только Пятый охромел малость – ногу потянул.

– Веди. Совсем вы меня не жалеете…

Когда Игорь привёл Лина и Пятого в кабинет к старому врачу, тот встретил их гробовым молчанием, нахмурившись. Лин, низко опустив голову, отвернулся и уставился в угол, словно увидел там что-то очень интересное. Пятый глаз не опустил, он смотрел на Алексея Лукича прямо, открыто, без страха или сомнения. Наконец тот сдался, махнул рукой и спросил:

– Каким ветром вас сюда принесло?

– Северным, – ответил Пятый. – Невозможно же… трое суток в “тимах” – минус десять. Я, может быть, и пессимист, но умирать пока что не хочу.

– Почему – минус десять?

– Потому, что трубу прорвало, а это никого не волнует, – ответил Лин. – Теплотрасса от котельной до здания – гнилая напрочь. Где-то на уровне котельной её и накрыло… А потом эти суки решили, что не худо было бы фашистские штучки какие-нибудь повторить. Вот этого они хотели, например, облить водой.

– Генерал Карбышев, – кивнул Пятый. – Его облили, теперь – моя очередь. И что прикажите делать? Вот мы и…

– И куда теперь? – спросил Лукич.

– Мы хотели в город. Но Пятый ногу потянул, – ответил Лин. – И я…

– Ладно, садитесь. Оба. Игорь, ты пока останешься, не уедешь? – спросил Лукич. – А то можешь понадобиться. Это тебе расплата за “подарочек”… Так, вы в “тиме” сколько были без выходов?

– Полгода, – ответил Пятый. Он сел на стул, опёрся локтями на колени, опустил голову на руки. – Или больше… не помню.

– Всё ты помнишь. Лин, у тебя ноги ходят, поищи в шкафу сахар… там коробка была. Вам надо снять гликолиз. Пятый, какая нога у тебя болит?

– Правая лодыжка. Да ладно, оставьте, чего там… я сам, сейчас разуюсь… чёрт, как отекла, сволочь…

– Не ругайся. Снял? Игорь, а это не растяжение, это вывих. Сейчас вправлю, только придётся потерпеть. Ты как сейчас – в состоянии?

– Лучше лягу на пол, – ответил Пятый, подумав секунду. – Падать ниже.

– Разумно. Лин, ты где там?

– Так сахар же! Его нигде нет, я весь шкаф уже…

– Лин, это не тот шкаф. Пойди сюда, помоги нам.

– Что делать?

– Ногу ему подержи. Пятый, приготовься, сейчас дёрну. На счёт три. Так… раз, два… три! – Игорь не успел толком уловить, какое движение сделал Лукич, всё произошло слишком быстро, но Пятый резко вздохнул и разом обмяк, уронил голову на пол. Лукич хмыкнул и с досадой заключил: – Ну вот, он как в воду глядел.

– Чего такое? – не понял Игорь. Зато остальные поняли сразу – Лин тяжко вздохнул, поднялся с колен, взял со стола чашку и вышел в коридор. Лукич покачал Пятому ступню вправо-влево, положил ногу на пол, тоже встал и сразу полез в шкаф.

– Чего, чего… обморок. Игорь, поверни его на бок, а то мне во врача играть не охота.

– В смысле? – Игорь сел рядом с Пятым на корточки, взял его за худое плечо и перевернул. – В какого врача, Лукич?

– Язык чтобы не запал. Сейчас Лин водички принесёт, а я нашатырь найду. Первый раз, что ли… Рыжий, долго ходишь, – упрекнул он. – Давай воду. И постарайся всё-таки отыскать сахар. А ты, Игорь, поставь пока что чаю всем.

– А где заварка? – Игорь скинул форменную куртку, поставил на стол свой портфель с документами и присоединился к Лину, во всю шуровавшему в шкафу. – Как она хоть выглядит?

– А чёрт её знает, – ответил Лин. – Наверное, она где-нибудь неподалёку от сахара. Может такое быть?