Сегодня кастовая дискриминация запрещена законом. И даже в брачных объявлениях все чаще можно видеть слова «каста безразлична». Но все же большинство индийцев женятся и выходят замуж в пределах своей касты или, по крайней мере, варны. Закон законом, но ведь не запретишь родителям подыскивать жениха и невесту «одного круга». И даже люди, выступающие за равноправие каст, предпочитают соединять судьбу со «своими». В этом есть немалый резон: молодые люди из одной касты, никогда не встречавшиеся до свадьбы, хоть примерно знают, чего можно ожидать от партнера. Ведь члены касты, как правило, воспитаны в очень близких традициях.

Каст в Индии множество (не менее трех тысяч, не считая подкаст). Варн всего четыре: брахманов (священнослужителей), кшатриев (воинов), вайшьев (торговцев и земледельцев) и шудр (слуг и разнорабочих). Кроме того, есть еще группа «неприкасаемых», которые тоже считаются членами кастового общества и имеют в нем свое место. На самом дне, еще ниже неприкасаемых, находятся немногочисленные люди, исключенные из каст и тем самым полностью лишенные социальных связей. Итого шесть основных групп.

Варны делят по горизонтали все индийское общество; касты, как правило, привязаны к какой-то местности. Так, торговцы из разных регионов Индии, относясь к одной варне вайшьев, будут принадлежать к разным кастам. И брак между их детьми еще пару столетий назад встретил бы немало препятствий. Сегодняшние индийцы часто смотрят на такие вещи проще, лишь бы касты были «равны» в сложной системе иерархий.

Впрочем, невеста может стоять в этой иерархии на одну ступень ниже, особенно если молодые принадлежат к низшим кастам. На вершине иерархической лестницы неравенство супругов не приветствуется. И это резонно: если мужчины-брахманы или царевичи начнут жениться на женщинах, стоящих ниже себя, что будут делать их дочери и сестры? Им-то подниматься некуда! Но поскольку некоторые представители высших каст все-таки женятся на нижестоящих невестах, определенный избыток высокородных невест в индийском обществе всегда существовал. И гаремы, имевшиеся, кстати, в основном у представителей знати, это не дань их сладострастию, а необходимость хоть как-то пристроить избыток женщин своего круга. Выдавать их замуж за членов низших каст было категорически запрещено – уж лучше в гарем!

С этой проблемой, кстати, особенно близко познакомились женщины раджпутов – военного сословия, живущего в Северной Индии на территории нынешнего штата Раджастхан. У раджпутов испокон века считалось не только допустимым, но и должным жениться на женщинах, стоящих на одну ступень ниже себя на социальной лестнице. Чем выше ступень, тем она малочисленнее. Поэтому на каждой из ступеней, кроме самой нижней, должны были остаться невостребованные женщины. Спасало только то, что раджпутская иерархия была крайне запутанной, раджпуты и сами не всегда знали, какой из их многочисленных кланов стоит выше, а какой – ниже. При всех условиях представительницам самого «высшего общества» было бы не за кого выходить замуж, если бы не гаремы. Кроме того, непрерывно воевавшие мужчины-раджпуты порою погибали, не успев жениться. Количество одиноких женщин могло бы принять угрожающие размеры, если бы не два страшных обычая. Один из них – умерщвление новорожденных девочек. Если раджпут не был уверен, что сможет обеспечить дочери приданое и выдать ее за достойного человека, ребенку давали опий. Или прекращали давать молоко, заменяя его водой. Второй обычай, который у раджпутов принял массовый характер, – сати – самосожжение вдов. В некоторых раджпутских замках были даже специальные залы с гигантскими очагами для самосожжения. Конечно, добродетельная супруга должна была по традиции взойти на погребальный костер мужа. Но если мужчины клана принимали решение погибнуть в безнадежной жертвенной битве «шака» или если враг подступал к самой крепости и женщины понимали, что бой проигран, они шли в огонь, не дожидаясь мужей. В 1303 году при обороне Читора (столицы раджпутского княжества Мевар) сожгли себя живьем пятнадцать тысяч женщин. А в Гвалиорском форте по сей день можно видеть зал с круглым очагом трехметрового диаметра. Специальные вентиляционные трубы были призваны мгновенно раздуть огонь. На стенах и колоннах зала виден густой слой копоти…

Кроме запретов кастовых, в Индии до начала двадцатого века существовала еще и сложная система запретов на близкородственные браки. Индийская традиция не разрешала мужчине «жениться на девушке, которая является ему родственницей по мужской линии до седьмого колена, а по женской – до пятого». А раджпут к тому же не мог брать жену из своего клана, из клана своей матери, из клана, в который он отдал замуж дочь, и т. д. Короче, отцам, у которых подрастали дети, особенно дочери, приходилось несладко. Один жених не подходит по касте, другой – по родственным связям. Кроме того, священные книги индуизма давали растерянным родителям еще целый ряд маловыполнимых предписаний: «Хорошей считается та семья, которая известна в пяти поколениях с отцовской и с материнской стороны и славна своей ученостью и поведением». Если же отец невесты находил семью, в должной мере славную ученостью, ему предписывалось выяснить, не страдают ли ее члены геморроем, чахоткой или плохим пищеварением. Или не волосаты ли они, упаси Вишну! Не рекомендовалось, кроме того, родниться с семьей, если в ней попадались люди «слишком высокие или слишком низкие, слишком бледные или слишком темные», а также «воры, обманщики, импотенты, неверующие, живущие незаконными средствами, уроды, склонные к ссорам, государственные преступники, кормящиеся на похоронах, пастухи, люди с дурной репутацией».

Индийские брахманы были людьми учеными и склонными к написанию разного рода рекомендаций, в том числе брачных. Каждая из этих рекомендаций была хороша сама по себе, но их количество росло, как снежный ком. И наступил момент, когда соблюдение всех требований и запретов стало невыполнимо. Когда в семье рождалась девочка, отец тут же начинал искать ей жениха, понимая, что задача эта может растянуться на долгие годы. И если ему неожиданно везло и подворачивался подходящий жених, семья которого к тому же не страдала ни волосатостью, ни геморроем, жениха этого надо было хватать немедленно, потому что второй такой мог и не найтись. Да и невеста в ожидании жениха, который неизвестно когда появится, могла согрешить, а это сводило шансы на замужество к нулю. Поэтому брачный возраст невест, а позднее и женихов стал стремительно падать. Родители предпочитали поженить детей в колыбели, нежели рисковать, что помолвка может расстроиться. Скоро предосторожность была возведена в ранг закона.

Уже в «Рамаяне» упоминается, что Сита вышла замуж, когда ей было шесть лет. Правда, это считается позднейшей вставкой, но вставка тоже достаточно древняя. Дхармасутры, записанные во второй половине I тысячелетия до нашей эры, говорят, что обычно девушка выходит замуж до достижения половой зрелости. В крайнем случае, если ей не успели найти мужа, девушке разрешалось без ущерба для репутации выждать еще от трех месяцев до трех лет. На рубеже эр законы Ману предписывают, что тридцатилетний мужчина должен жениться на двенадцатилетней девочке, а двадцатичетырехлетний – на восьмилетней. Но и это не предел. Более поздние законы подразделяют невест на пять классов: 1) нагника (голая), 2) гаури (восьмилетняя), 3) рохини (девятилетняя), 4) канья (десятилетняя), 5) раджасвала (после десяти лет). Считалось, что лучшая невеста – это нагника.

Поздняя вставка в «Махабхарате» гласит:

Отец пусть выдает дочь замуж подходящему мужу сразу после рождения. Выдавая дочь замуж в соответствующее время, он обретает религиозную заслугу.

В «Брахма-пуране» говорится:

Отец пусть отдает свою дочь красивому мужу, когда она еще ребенок. А если не отдает, на него падет грех. Любым способом пусть выдает замуж свою дочь в возрасте от четырех до десяти лет. Ее следует отдавать замуж, пока она не знает женской стыдливости и играет в песочек. А если не выдает, отец совершает грех.