– Может, вы хотите, чтобы я зашла попозже? – шепотом спросила девушка.

– Нет, Китти! Артур может заплакать и разбудить его. Лучше подай мне пеньюар!.. Видишь ли, мне кажется, что этой ночью мне удалось выиграть большое сражение. Вопреки наставлениям этой мудрой старушки, которая побывала у нас, я уверена, что он не станет теперь настаивать на том, чтобы я уехала подальше отсюда. Я не позволю ему этого, понимаешь? Я хочу, чтобы он принадлежал только мне одной…

– Уверена, что он тоже этого хочет, но он не свободный человек. У него есть жена, дети, свой дом, своя жизнь и свои планы, наконец…

– Я помню обо всем этом. Разумеется, это не такие простые вещи, которые можно отбросить небрежным движением руки, но ведь я не тороплюсь. Я хочу сейчас только одного – остаться здесь, в этом доме, который был свидетелем нашей любви…

– И как надолго? Ведь вы привыкли к удобству, к нормальной жизни в большом и уютном жилище…

– …где всем заправляет моя мать? В этом случае даже хижина оказалась бы предпочтительнее!

– Может быть, вы и правы. Но теперь надо думать и о вашем сыне. Посмотрите, с каким упорством он заявляет о своем праве на жизнь!

В самом деле, ребенок так прожорливо всасывал в себя свою порцию материнского молока, жмурясь от удовольствия и испытывая истинное наслаждение как настоящий гурман. Мари нежно улыбнулась ему и легонько погладила пальчиком его щечку, покрытую мягким пушком:

– Я и об этом подумала, можешь не сомневаться! Но я вверяю его будущее судьбе, которая свела нас с Гийомом и позволила ему родиться. Я уверена, что где-нибудь уже отмечено, что наступит назначенный час, и тогда мы с Гийомом сможем вместе продолжить наш жизненный путь. Ну а если нет, – тогда почему мы должны отказываться от настоящего? В этом есть некий смысл…

– Возможно, возможно. Но тем не менее я хочу вам сказать, что мне тревожно за вас…

– Напрасно. В худшем случае мы могли бы уехать все втроем, подальше от всех тех, кто служит причиной наших разлук, разве нет? Есть Америка, Индия, он ведь жил долгое время в этих странах, да еще сотня разных стран, где счастье открывает нам свои объятия…

Перенесясь в заоблачные дали, которые она нарисовала в своем воображении, сжигая за собой мосты, Мари-Дус вглядывалась куда-то далеко вперед широко открытыми глазами, не замечая вокруг себя никого и ничего: ни спокойного убранства своей комнаты, ни Китти, которая смотрела на свою хозяйку и чувствовала, как неприятная холодная паутина опутывает ее сердце. Китти искрение любила леди Тримэйн (благодаря ей она выбралась из нищеты), но эти новые чувства, проявление которых она наблюдала впервые у своей покровительницы, не вызывали в ней соучастия. По всей вероятности, Мари-Дус в самом деле очень любила этого спящего на ее кровати обнаженного человека, которого не потрудилась даже прикрыть, словно рассчитывая, что весь мир должен любоваться им! Нет, разумеется, Китти не стала бы отрицать, что он действительно был безумно привлекателен, но она спрашивала себя, не окажется ли это очарование, исходящее от него, губительным для психического равновесия ее хозяйки? До какой крайности может она дойти, чтобы сохранить его? Она отказалась от приятной и беззаботной жизни в стране, где царит покой и порядок, оставила там двух своих детей, которых продолжала бесконечно любить, и целый хоровод воздыхателей, из которых некоторые были и богаты, и знатны одновременно, а иногда даже и милы при этом. То, что мог предложить взамен этот человек, казалось молодой девушке несущественным пустяком…

Артур тем временем насытился, и она забрала его из рук его мамы. Китти предложила принести ей чаю и все необходимое для утреннего туалета, но Мари отказалась. Она сладко потянулась, не вылезая из кровати, и сказала:

– Оставь нас!

Закрывая за собой дверь, Китти успела заметить, как Мари-Дус сняла свой пеньюар и легла рядом со своим любовником. Только утром следующего дня Гийом покинул Овеньер.

Когда он выехал за калитку и развернулся, чтобы закрыть ее, два человека, шедшие по дороге, стремительно бросились в заросли орешника на обочине и притаились там.

– Можно не сомневаться, это он! – просипел Адриан Амель. – Теперь мы точно знаем это! Пойдем в кабак и вспрыснем это дело!

Напарник Адриана пожал плечами. Его имя было Жермен Кенталь, по роду занятий он был рыбак и в некоторой степени контрабандист. Это был тот самый человек, который проводил Китти Свам от самого Порт-Бай до дверей дома на берегу Олонды и который не перестал проявлять исключительное любопытство по поводу его обитателей.

Просто удивительно иногда видеть, с какой легкостью люди, обуреваемые дурными намерениями, находят друг друга. Эти двое встретились в Валони, они обязаны своему знакомству кузену Кенталя, бывшему нотариусу, человеку с сомнительными взглядами по имени Шарль-Франсуа Бюто, недавно избранному в новый городской муниципалитет. Адель завязала с ним знакомство, обратившись к нему с расспросами как к человеку, который провожал мадемуазель Леусуа. Он водил знакомство со всем миром и намеревался получить все, что хотел, не слишком заботясь о средствах, благодаря рекомендациям. Ловкости и проворства Адель могло хватить лишь на то, чтобы привлечь своей свежестью человека зрелого и уже подуставшего от жизни. Но ей хотелось оценить возрастающее влияние этих горлопанов, чтобы затем оставить их в тот момент, когда она посчитает нужным. Она узнала у него все, что ей было нужно, этот кучер был слабоват перед Бюто.

Труднее всего оказалось для нее убедить своего брата-близнеца вернуться на восточный берег, после того как утром 14 июля он сцепился на празднике с Тремэном. Когда в тот злополучный день он вернулся домой, казалось, он изрыгал пламя из ноздрей и брызгал слюной от злости. Тогда ей удалось только с помощью денег, всунутых ему в руку уговорить пойти познакомиться с «кузеном Жерменом», о котором Бюто говорил, будто бы тот – самый ловкий проныра в округе.

К несчастью, Тремэн столкнулся с ними в тот самый момент, когда они просто обходили окрестности.

Два злобных взгляда следили за ним, пока он удалялся по изрытой канавами дороге, но в глазах Адриана к тому же застыло непонимание, так как вместо того, чтобы направиться в Сэн-Совёр, всадник выбрал направление строго на юг.

– Это совсем не та дорога, по которой он возвращается к себе домой, – пролепетал он. – Куда же он направился?

– Может быть, просто прогуляться?

– В дорожном плаще и с дорожной сумкой? Это чертовски интересно… Но в любом случае мне на это наплевать. Мы хорошо потрудились, и моя сестра, надеюсь, будет довольна. А теперь подойдем поближе, заглянем в эту хибару и посмотрим, что там делается.

Он вышел из укрытия и уже направился было по направлению к саду, но его напарник схватил его за руку.

– Зачем? Ты что, хочешь, чтобы нас заметили? – грубо сказал он. – Буду очень удивлен, если твоя сестрица, о которой ты прожужжал мне все уши со вчерашнего дня, согласилась бы с этим. Если будем слишком торопиться, можем испортить все дело. А если я правильно понял, она послала тебя всего лишь разнюхать все в окрестностях, ну а мне не очень-то хочется выглядеть дураком перед кузеном Бюто…

– Да я только хотел посмотреть! Это никакого вреда бы не причинило…

Тот оглядел его с головы до ног, не пытаясь даже скрыть презрения к своему новому знакомцу. Закоренелый пьяница! Должно быть, кузен Бюто немного рехнулся, раз доверил такое деликатное дело этому идиоту! Хорошо еще, что у него хватило ума послать их вместе, раз уж он был в курсе его истинных способностей. Хорошая мысль пришла ему в голову, отличная мысль – удовлетворить сразу несколько желаний и соблюсти интересы многих: отомстить – у одних, и желание заработать деньги – у других. Единственное, это требовало некоторого времени для подготовки: Адриану придется сыграть роль, и надо добиться, чтобы он хорошо справился с ней. С его склонностью к выпивке и ослиными мозгами ему потребуется, видимо, не один день, но в данном случае игра стоит свеч…