Уже шесть дней семьи Тедимайеров и Клювелей жили под одной крышей.

Уже шесть дней вместо двух семей была одна большая семья.

Уже шесть дней каждое утро начина­лось с пронзительных Тинкиных кри­ков.

На седьмой день все должно было пойти по-другому. Тинка твердо реши­ла, что будет так. И даже написала за­писку, которую прикрепила к радиобу­дильнику. В семь утра будильник при­ятным мужским баритоном принялся напевать  что-то  про  «любовь,  да-да- да...». Тинка проснулась, и ее взгляд упал прямо на листок.

«НЕ   ПОПАДИ   ВПРОСАК!!!!!!!»

призывали красовавшиеся на нем жир­ные зеленые буквы, за которыми следова­ло целых семь восклицательных знаков.

— Лисси, подъем! — скомандовала Тинка так, чтобы ее услышали на дру­гой половине большой комнаты.

Лисси, в недавнем прошлом злейший Тинкин враг, спала в гамаке. Из-под одеяла высовывались только задорные кудряшки.

— Ли-и-и-с-еи-и-и! — крикнула Тин­ка снова.

В ответ через всю комнату в Тинку полетела подушка. Она приземлилась в изножье Тинкиной кровати, где девочка расставила чуть ли не сотню своих плю­шевых зверюшек.

— Еще темно-о-о! — услышала Тинка сонное нытье Лисси.

В действительности же начиналось чудесное июньское утро, и желтый свет солнца пробивался через высокие бал­конные двери.

— Я встаю, — заявила Тинка и взъе­рошила растопыренными пальцами свои длинные светлые волосы.

Ну и ладно, — пробормотала Лисси и с головой зарылась в подушки.

Не попади впросак! Не попади впросак! Не попади впросак! — бубнила Тинка, откидывая пушистое одеяло.

Прежде чем спустить ноги с кровати, она бросила взгляд на пол. В субботу там стояло пластиковое ведерко с ледя­ной водой. Тинка угодила в него нога­ми — то-то было крику!

Прежде чем обуться, Тинка вытрях­нула тапочки. В воскресенье она обна­ружила в них маленькие пищащие мехо­вые шарики, похожие на мышей. Что ей оставалось делать? Она со страху под­няла крик.

Сегодня пятница, и пока все шло нормально. Следующим препятствием оказалась дверь, ведущая в коридор пер­вого этажа. Тинка осторожно повернула ручку вниз и чуть-чуть приоткрыла дверь. Ей не хотелось, как это случилось в понедельник, получить по голове связ­кой пустых консервных банок.

Уфф! Обошлось! Тинка собралась вздохнуть с облегчением, но потом ре шила повременить. Медленными, осто­рожными шажками она направилась в ванную комнату. Правда, не по пестро­му домотканому коврику, под которым во вторник «взорвалась» хлопушка.

Снизу, из кухни, доносилось позвякивание посуды. Господин Тедимайер, ко­торый, собственно, был только отцом Лисси, но вскоре должен был стать но­вым отцом Тинки, готовил завтрак.

— Я не сяду на стул у кухонного сто­ла, — твердила себе Тинка. В среду на нем лежала пукающая подушка, и ее хлопок заставил девочку подскочить с пронзительным визгом.

Без неприятных приключений Тинка добралась до ванной комнаты и собра­лась открыть дверь, но испуганно отдер­нула руку. Она подбросила ногой тапо­чек, на лету поймала его и нажала на ручку замка туфлей. Накануне, в чет­верг, ручка оказалась под напряжением и Тинку ударило током. Ей не хотелось бы еще раз испытать это ощущение.

Тинка не понимала, что происходит: она уже в ванной, и все вроде бы обош­лось. Впрочем, ванная была полна воды, а зеркало выглядело так, будто его облепило снегом. При ближайшем рассмотрении снежные хлопья оказались комоч­ками зубной пасты. Похоже, здесь кто-то плевался. Умывальник тоже был заляпан... свежей зеленой пастой и облеплен воло­сами. Влажные полотенца живописно валялись на полу, а в воздухе висел за­хватывающий дух запах дезодорантов (предназначенных, если верить рекламе, «для крепких мужчин») и мужских ду­хов, которые, собственно говоря, принад­лежали господину Тедимайеру. Но ведь родительская ванная этажом ниже! На­верное, кто-то тайком принес сюда его зеленый флакон. Может быть, господин Тедимайер уже обнаружил пропажу?

— Боже мой! — простонала Тинка, ра­зулась и использовала тапочки как щип­цы, «зажав ими полотенца, она отнесла их в угол.

Быстро почистив зубы, девочка за­бралась под душ. Накануне у нее не бы­ло времени вымыть голову, и теперь она собиралась наверстать упущенное, пото­му что ей всегда хотелось иметь шелко­вистые мягкие волосы.

Из душа полилась горячая вода, и Тинка стала с удовольствием поворачи ваться в разные стороны, потом подста­вила под струю воды лицо. В одном из маминых журналов она прочитала, что это отличный массаж, который к тому же предотвращает появление угрей.

С закрытыми глазами Тинка нашари­ла бутылочку с шампунем, которую уз­нала по длинному горлышку. Большим пальцем руки она открыла крышку, вы­давила шампунь на ладонь и энергичны­ми движениями стала втирать его в во­лосы.

«Надо бы мне сняться в рекламном ролике — так я ловко управляюсь с шампунем», — размечталась она. Потом, однако, ей представился ее круглый жи­вотик, которого вообще-то лучше было бы не иметь, и Тинка выбросила эту идею из головы.

В эту пятницу шампунь был каким-то... не таким. Да и пах он не кокосом и не персиком, как обычно. Он был ка­ким-то... чересчур жирным.

Тинка вылезла из-под водяной струи и открыла глаза. С минуту она присталь­но разглядывала руки, потом осторожно потерла между пальцами липкую белую массу, принюхалась... и закричала!

Дверь ванной приоткрылась на шири­ну ладони — и Тинка увидела две пары торжествующих мальчишеских глаз.

— Собакам бы вас скормить! — заво­пила Тинка и лихорадочно осмотрелась в поисках предмета, которым можно бы­ло бы запустить в мальчишек. Единст­венное, что попалось ей на глаза, была видавшая виды половая тряпка. Тинка окунула ее в воду и изо всей силы мет­нула в дверь. Тряпка угодила в цель.

Правда, это была ложная цель.

Иногда ты бываешь абсолютно не в своем уме! — проворчало помятое и рас­трепанное существо, появившееся в ван­ной.

Убью! — кипятилась Тинка за зана­веской душа.

Ты обо мне, что ли? — Лисси зев­нула и сбросила с себя тряпку.

Занавеска так резко отлетела в сторо­ну, что кольца на штанге выдали на­стоящую барабанную дробь.

— Я убью моих братьев и твоего в при­

дачу! — горячилась Тинка, протягивая Лисси шампунь.

Лисси не реагировала.

Тинка потрясла бутылочкой, словно дубинкой:

Они налили сюда молочко для те­ла! И ЭТО я втерла в волосы!

Значит, тебе нужно это! — Лисси протянула ей синюю бутылочку, на ко­торой крупными белыми буквами было написано: МОЛОЧКО ДЛЯ ТЕЛА.

К сожалению, бутылочка оказалась пустой, и Тинка в ярости швырнула ее в стену.

Эй, такие вспышки — это моя специальность, — напомнила ей Лисси и показала язык своему отражению в зеркале.

Лисси, пожалуйста, принеси мне новый мамин шампунь, — умоляющим тоном попросила Тинка,

Лисси понимающе кивнула, открыла дверь и крикнула: «Грит, будь добра, принеси наверх бутылочку шампуня».

— Разве ваш уже закончился? — до­несся снизу голос госпожи Клювель.

Через несколько недель Тинкина ма­ма должна была выйти замуж за госпо­дина Тедимайера и стать новой матерью Лисси.

— В этом доме живут безмозглые ти­пы, которым не повезло родиться жен­щинами! — снова закричала Лисси.

Тинка удивленно присвистнула. Кто бы мог подумать, что в такую рань соня Лисси сможет рассуждать так здраво.