Йеджи смогла себя стащить со второго этажа, но не дальше кровати Боми. Пока старшая девушка собирала вещи для душа, Йеджи зависла на ее кровати. Взгляд расфокусирован, слабость, а за ней и холод по всему телу. Йеджи зябко спрятала ноги под одеяло. Она устала. Чисто по-человечески иссякла. Гонка перед выпуском альбома еще имела смутный, едва очертаемый, конец, который нужно достигнуть. Тогда они двигались, работали, не спали и перезаписывали строчки за строчками, час за часом — зная, что цель совсем рядом. Еще чуть-чуть. И вот альбом выпустился. Сразу после — лишь нервное ожидание. Когда же появились первые результаты, они были так утянуты в процесс промоушена, что было некогда радоваться. Только если на камеру.

Сейчас камер нет. Сейчас она не видит конца. Хотя нет. Конец, провал и темнота без сцены ей видится постоянно. Но не передышка. Наивно было жить и держаться за один отрезок, зная, что этот круг бесконечный. В такие моменты накатывала отупляющая паника, когда ты не мог двигаться.

Затвор камеры на телефоне и хихиканье Иджун и Арам вывел ее из транса.

На следующее утро маркетинговый отдел агентства поднял панику. Две официальных группы в Твиттере — Rootless и Flowers выложили фотографии. Rootless селфи за сценой после премии, а Flowers — селфи из общежития. Последняя была быстро удалена маркетинговым отделом. Но недостаточно. За кратчайшее время она стала вирусной и разлетелась по остальным к-поп аккаунтам. А на фотографии позади девушек-цветов красным кругом была обведена Йеджи, которая попала в кадр.

— Твою мать… — прокомментировал Джунхо. Он приблизил Йеджи, но быстро вернул исходный размер после одного неловкого взгляда.

Без камер. Крутилось в голове Йеджи.

Пока все по кругу передавали телефон Сонджэ. До того, как им принесла плохую новость Семи, он уже успел показать ребятам статью Диспатча. Редакторы постарались максимально увеличить Йеджи и улучшить качество изображения.

— Мне очень жаль, — Семи заламывала сцепленные руки. Вид у нее был такой виноватый, будто это она должна была следить за постами девчачьей группы.

Камеры всегда есть. Щелк-щелк. Только и продолжало крутиться у Йеджи в голове.

Среди них только Боми тщательно рассматривала внешний вид и одежду Йеджи на фотографии. Парням было неловко. Йеджи и так ее помнила.

Ее волосы в беспорядке, ноль макияжа, наркотический взгляд и черная растянутая футболка с Кальцифером. Настолько растянутая, что ворот съехал с одного плеча. Как раз того, который попал в кадр.

Хорошо, хоть голые ноги были спрятаны под одеяло.

— Они уже извинились. И сказали, что это ошибка… — прошелестела Семи.

— Перед кем извинились? — первый раз подал голос Инсу.

— Даа лааадно… — раздраженно протянула Боми, все еще не отрывая взгляда от экрана. Джунхо взглянул через ее плечо — что такого она там увидела. И тут же опять отвел. А Боми посмотрела на Семи, показывая, что замечание было комментарием на ее слова. — Понятно, что это было специально. Полный марафет в общежитии? И селфи в своей неубранной спальне?

— Да, конечно, они должны извиниться перед Йеджи, — Инсу как всегда подавляюще действовал на Семи, которая каждый раз тушевалась от его редких вопросов. Поэтому в первую очередь ответила ему. — Думаю, директор заставит их написать извинение. И лично, конечно, — поспешила дополнить, пока выражение лица Паков не стало еще более ироничным.

— Йеджи, конечно, будет безмерно счастлива послушать их лично! Можно я поприсутствую? — выдвинулся вперед Сонджэ, но был остановлен рукой Джунхо. Сейчас точно не время для шуток.

— Можно мы уже пойдем?

Йеджи задала для себя риторический вопрос. Не дожидаясь ответа, взяла свои вещи со студа и пошла к выходу под провожающие удивленные взгляды.

Ты в порядке? Как ты? Хочешь поговорить? Все нормально? У нее набрался список вопросов, от которых хотелось выть.

Паранойя. Это то, что последовало за апатией. Теперь направленный фокус взглядов и камер Йеджи ощущала везде. Мерзкое чувство, будто по тебе ползут пауки и забираются под кожу. Везде и даже в ванной.

Она стала еще более скованной, собранной. Это тоже не осталось незамеченным для ребят.

— Я забыл расписание? Что у нас сейчас? — в ступоре встал Джунхо, когда вышел из комнаты и застал Йеджи одетой для выхода. Он только натянул домашнее худи и теперь застыл с рукой у капюшона.

— Видимо, ждем на чай королеву Англии, — Джунхо перевел взгляд на Сонджэ, который сидел на полу в углу кухни и играл в приставку. Он был тоже в домашней одежде и не отрывал взгляда от экрана, которому нашлось место тоже только на полу.

— Только в одиннадцать, — как ни в чем не бывало ответила Йеджи и продолжила готовить себе завтрак.

Когда она отвернулась, Джунхо показал Сонджэ взглядом на Йеджи и одними губами задал вопрос. Сонджэ лишь закатил глаза и никак не стал комментировать макияж и фирменную одежду Йеджи.

Первое время все считали, что соседкам повезло. И они легко отделались. Все нетизены начали обсуждать внешний облик Йеджи. Даже Тилландс вначале больше обсуждали замученное состояние айдола. Но когда они вдоволь поделились переживанием, их внимание, наконец, привлекло сомнительность поступка девушек из другой группы. Тогда они еще раз подтвердили звание преданных фанатов, обратив свой гнев против обидчиц.

Фанаты Flowers вначале держали оборону, но после запуска хэштегов #недадимвобидуЙеджи #долойцветы и даже #сфоткайстрашнуюАрам — рейтинги стали падать.

И все это время Йеджи и Боми продолжали жить с ними в одной комнате. Лично они так и не извинились. Одно письмо на двоих с сухими извинениями на сайте агентства и продублированное в Твиттер группы. Но все же они стали вести себя тише. Возможно, еще и потому, что новому скандалу, скинувших их рейтинги, остальные участницы Flowers были не рады. Чувствовалось определенное напряжение, как после выговора лидера.

А Йеджи, в свою очередь, сдерживала Боми от разборок. Девушка же не могла удержаться от поведения тролля. Стоило соседкам начать переодеваться, наклониться, сморкаться, зевать, как она тут же наставляла на них телефон. Когда они это замечали, Боми просто говорила «бу» или делала свое селфи.

Эта была определенно нездоровая обстановка. И агентство сдалось. Было принято решение их расселить. Что стало причиной: новый скандал, жалобы соседок на Боми или нарастающая популярность Rootless, сложно сказать, потому что прошлые скандалы не срабатывали.

Но все-таки их популярность была недостаточной, чтобы их переселить в новое общежитие. Боми и Йеджи просто отдали комнату, в которой ночевали менеджеры. Точнее квартиру с одной комнатой, которая очевидно стала жертвой перепланировки и была отделена от соседнего помещения. Одна комната и крошечный санузел. Но это была их личная комната и санузел только для двоих. Пожалуй, Йеджи и Боми не радовались так даже наградам.

Им понадобился час, чтобы вынести свои вещи. И это был первый раз, когда парни зашли в женское общежитие, помогая с переездом. Их соседки тоже были не обижены и с довольными лицами наблюдали, как те, наконец, съезжают.

Пока двухъярусную кровать не заменили на одноместную.

— Что? Надо же мне где-то теперь ночевать! — ворчливо ответила их менеджер на вытянувшиеся вопросительные лица.

— Если Мин-ён-хёна подселят к нам, я буду ночевать у вас, — пригрозил Сонджэ девушкам.

Вопрос, где будут ночевать менеджеры Rootless в ночные смены, остался открытым. Группа осталась без ночных надзирателей. Семи давно нашла себе квартиру поближе к агентству и общежитию, а Мин-ён никогда не распространялся, где он ночует, когда на сон команды выделяется не больше трех часов. Они вообще почти ничего не знали о его личной жизни, в том числе, где он живет.

— Вдруг вы придете ко мне в гости, — абсолютно серьезно отвечал он на вопросы об адресе.

Хотя о них он знал больше всех. Пожалуй, даже больше, чем сами мемберы друг о друге.