Чёрт! И нужно мне было нырять на спор за этой чёртовой раковиной! И воды наглотался, и в ушах зашумело, и в глазах потемнело…

Очнулся на песке. Думал, вытащили меня товарищи. Ага! Как же! Никого кругом нет! И что мне делать? Они что, в «Скрытую камеру» решили поиграть? Бреду по белому песку, жарко, пить хочется. Ветра нет. Взгляд попал на тень, от меня же падающую на песок.

Что-то в ней неправильно! А вот, что? Пытаюсь понять, но мозги плохо работают.

Опускаю левую руку в подкатившую морскую волну, и тут взгляд падает на пальцы. Чёрт! Почему они стали такими маленькими? Подношу их к глазам. Точно — рука детская! Наклоняюсь над водой — что тут происходит?!

На меня смотрит незнакомое детское лицо. Для проверки киваю отображению, оно повторяет моё движение. Так, может это мне кажется. И я просто перегрелся на солнце? Щипаю себя и подскакиваю. Нет это не бред! Обмываю лицо рукой и снова смотрю в воду. Опять тоже самое — на меня смотрит пацан лет восьми — десяти. Потому и тень ненормальной показалась — она короче той, к которой я привык.

Осматриваю себя. Так и есть! Непонятно, как я превратился из сорокалетнего мужика в пацана. Фантастику я не люблю и не читаю, максимум, фильмы смотрю, если больше делать нечего. Неужели я переселился в чужое тело?

Чёрт! Что происходит? Ничего не понимаю! Осматриваюсь вокруг. Да, это не побережье Красного моря! Леса там точно не было. Гляжу вдаль…

Небо отдаёт каким-то сиреневым оттенком, вода не голубая или зеленоватая, а серая. Да и дышать слишком легко. Ветра нет, на небосклоне пара розовых облаков. Где я? Что со мной произошло, и главное, как?!

Морская волна выбросила на берег что-то похожее на краба. Осторожно подхожу. Всматриваюсь в этого жителя моря. Панцирь ярко красный с коричневыми обводами, ног с каждой стороны по шесть, клешней две, глаз нет. Но такую чупакабру я никогда не видел. На обычного земного краба… Стоп!

Вот оно! Бегу к деревьям — до них триста метров от кромки моря. Всё, наконец, становится ясным — листья на деревьях не походят на свои земные аналоги. Они похожи на усеченные конусы, и цвет их не зелёный, а пятнистый. Часть их поверхности синяя, а остальная площадь занята жёлтыми пятнами самой разнообразной формы. На голову мне что-то падает сверху, и отскакивает на песок перед ногами. Поднимаю круглый плод. Он внешне похож на головку чеснока, только цвет фиолетовый. И что мне теперь делать? До ночи я ещё сомневался. Не может быть, чтобы так просто возможно было попасть на другую планету. Неужели, и вправду существуют какие-то стихийные порталы, как я ооднажды слышал в передаче по РЕН ТВ, и я провалился в один из них?

Пока ничего не понятно. А вдруг я всё ещё на Земле, но в таком месте, где никогда не был и не знал, что оно существует. Я тешил себя этой мыслью, сидя на песке до тех пор, пока не начало темнеть. Но потом, когда взошли незнакомые звёзды, и из-за горизонта показалась вначале одна, очень крупная луна, а примерно через два часа появилась ещё одна, только в четверть размера первой, я уже не сомневался, что со мной случилось что-то невероятное. Заснул я, сидя на песке, прислонившись спиной к стволу дерева.

— Вставай, малец! — Меня активно трясли за плечи. Нехотя открыл глаза. Передо мной стоял мужчина в чём-то напоминающем высотный костюм лётчика-истребителя.

— А вы кто?

— Кто, кто — спасатель. Маяк вашей яхты работает до сих пор.

— К..какой яхты? — Удивился я. У меня на Земле не то, что яхты, даже автомашины собственной не было.

— Как какой? Не помнишь? Маму с папой опознать сможешь?

— Линг, ты совсем очумел? У ребёнка спрашиваешь, сможет ли он опознать трупы родителей? — Передо мной появился ещё один, точно так же одетый человек. Тут я осознал, что разговор идёт на каком-то языке, которого раньше я не слышал. Но главное, я всё понимал, и сам говорил на нём!

— Меня зовут спасатель Кранг! — Представился второй мужчина. — А своё имя ты помнишь?

Я отрицательно покачал головой. Если тут есть какая-то яхта и «мои» мама и папа, то лучше пока притворится ребёнком, которому отшибло память. Не скажу же этим мужикам, что меня зовут Игорем Васильевичем. Не понимаю, за кого они меня принимают. Пусть лучше кто-то другой опознает меня.

— Пошли, малец! Далеко же ты от яхты ушёл. — Спасатели повели меня по берегу. Примерно через три километра мы подошли к похожему на огромное яйцо крупному аппарату, который на половину ушёл в песок. С одной стороны в его корпусе была большая дыра. Сзади я ясно увидел какие-то дюзы и торчащие во все стороны непонятные штыри. Вокруг этого яйца копошились неизвестные аппараты с большим количеством ног и манипуляторов. Они начали откапывать эту яхту (что это именно она, я понял по разговору спасателей). Аппарат был примерно метров пятьдесят длиной и диаметром метров десять. В воздухе, чуть поодаль от аварийной яхты, висел дискообразный аппарат. От него к яхте шёл светящийся на воздухе луч. Он упирался в конец стоящего торчком корабля. Пока шли эти работы, я думал, куда я попал.

Это не моё время и не Земля. Тут есть космические корабли, непонятные механизмы. Значит, я в космосе. Язык тут явно не похож на те, к которым я привык на своей планете. Но спасатели меня приняли за кого-то из аборигенов. Очевидно, я похож на мальчика, который тоже летел в этой яйцеобразной яхте вместе с родителями. Что-то произошло, и они упали на планету и погибли. Скорее всего, погиб и мальчик. А я в это время попал в блуждающий портал на Земле. И моё сознание перебросило в освободившееся тело этого пацана. То есть, я там, на Земле, тоже погиб, нырнув за раковиной. В итоге — моё сознание землянина двадцать первого века попало в тело погибшего мальчишки из неизвестной мне космической цивилизации.

Придётся пока имитировать потерю памяти. Я тут ничего не знаю и не понимаю. Надо встраиваться в местную жизнь. Фактически, я теперь ребёнок. Придётся вновь, учится в школе, если они тут есть. Меня самого удивило моё спокойствие, с котором я мысленно раскладывал по полкам то, что со мной случилось, и как себя вести в дальнейшем. Хотя чему удивляться? Я же руководил на Земле компанией, где привык принимать трудные решения и прорабатывать стратегию действий до мелочей. Хоть я и в чужом теле, но знание моё никуда не делось, и умения остались. Правда, не желательно, светить мои возможности перед аборигенами. Для них я — ребёнок, вот и будем вести себя соответственно. Правда, удивляет то, что я не потерял хотя бы части собственного сознания. Мозг то у ребёнка меньше, чем у взрослого человека. Хотя, это ведь другая цивилизация, может они намного умнее нас уже с детства?

Прилетел второй диск. Приземлился. Теперь ко мне направилась какая-то женщина. Лет ей не больше тридцати, приятной наружности, волосы длинные, бёдра широкие. Но при её росте это даже элегантно смотрится. Глаза карие, губы пухлые, грудь приблизительно третий номер. Одета женщина в такой же комбинезон, как и другие спасатели. По взгляду, которые она бросает на парней и меня, делаю вывод, что этот или медработник или психолог. Она подходит ко мне и спрашивает:

— Как тебя зовут?

— Не помню, я спал, а проснулся уже там, на песке. Как попал туда, тоже не помню.

— Странно! Хотя всё бывает…

— Можете мне не верить. Но я даже как выглядят мама и папа, вспомнить не могу! — С надрывом в голосе говорю этой женщине.

— Хм… Амнезия? Проверим! — Она достаёт какой-то прибор и наведя мне на голову что-то отдалённо похожее на микрофон. Стала читать непонятные мне показания с экрана, который зажёгся прямо в воздухе перед её глазами.

Что такое, голограмма, знаю, правда, «в живую», я её никогда не видел. Врачиха что-то прочитала на своём экране и наконец сказала:

— Понятно! Шоковая амнезия.

— А она лечится? — Спрашиваю у врачихи.

— Нет! Всё постепенно само восстановится. Кстати, за тобой на станцию прилетела твоя бабушка. Пойдём со мной, я доставлю тебя родственнице.