– В принципе ничего нового. Все так, как говорят. Особенность в том, что преступник не оставляет никаких следов – ни на земле, ни в воздухе, ни в магическом слое. Лучшие специалисты проверяли. Собака след не взяла…
– Велика наука, – хмыкнула Дэй, – натереться чем-то отбивающим у собак нюх. И вообще – некоторые виды нежити не пахнут. Помните, нам рассказывали. Вампиры, например.
– Или гаргульи, – подкольнул Грым.
– Гаргульи не нежить.
– Ладно вам! Что дальше? – Златко надоели все эти извечные препирательства.
– Дознаватели думали, что, может, с воздуха подлетел, но штатные маги проверили, говорят, что нет. Там какой-то тоже след остается, я не понял. Ну и приглашенные маги тоже ничего не смогли выяснить. Говорят, что магическим путем его не выследить.
– Но ведь такое часто бывает, – задумчиво произнесла Ива. – Ведь если бы так легко все было, то каждого убийцу маги бы ловили.
– Ив, этого не делают, потому что услуги магов слишком дороги, – пожала плечами гаргулья.
– Не только поэтому, – покачал головой Златко. – В магическом фоне не всегда остается след убийцы. Более того – достаточно редко. Мне когда-то объясняли, но я понял, что там есть какая-то зависимость от того, был или не был потревожен этот фон.
– Как интересно, – наконец-то определилась с соотношением сортов Ива и высыпала заварку в чайник. – А еще что-нибудь?
– Еще никто не знает, чем сделаны надрезы. Для металла – любого, даже адамантина, – слишком тонкие, но при этом глубокие и сильные. Не зубы – порезы ровные. А если это какая-то другая часть тела – ну типа жала мантихоры или чего-то подобного, – то опять же никто не знает, что это за зверь такой.
– Все интереснее и интереснее, – пробурчал Златко.
– И вот еще – жертвы не сопротивлялись.
– Один удар по горлу… – Грым вытащил все пять кружек из шкафа. – Это быстро. Могли не успеть хоть как-то среагировать.
– Дэй, а удар по горлу спереди был нанесен? – Синекрылый повернул голову к гаргулье, вверх ногами висевшей под потолком – уже в истинном обличье. Та помолчала, почесала крылом затылок.
– Думаю, да. Иначе она упала бы лицом в грязь и ее пришлось бы переворачивать. А одежда, кроме крови, ни в чем не была испачкана, а остров Каменных Грифонов совсем не блещет чистотой.
– Дознаватель говорит, что их люди установили, будто удары в обоих случаях были нанесены спереди, – явно процитировал Калли.
– Вот выскакивает перед тобой нечто, – задумчиво начал Грым. – Ив, твои действия?
– Э-э, отскакиваю назад.
Тролль резко развернулся и выбросил руку в сторону знахарки, в последний момент остановив ее в пальце от ее шеи. Травница отшатнулась, но будь в руке Грыма нож, он располосовал бы ей горло как пить дать.
– Да-а… похоже на правду, – согласился Златко. – Не думаю, что у девчонок реакция хоть в чем-то лучше, чем у Ивы.
Травница еще в шоке принялась тереть шею:
– Боги, напугал до смерти!
– Значит, существо с быстрой реакцией, – не обратил внимания на ее причитания Синекрылый.
– Или девки просто шли задумавшись, а он в тени стоял, – предположила Дэй.
– Ив, ты часто ходишь ночью задумавшись, да еще мимо теней, где может кто-то прятаться.
Знахарка только передернула плечами.
– А что они вообще ночью на улице делали? – переключилась на другую тему гаргулья.
Все посмотрели на Калли.
– Никто не знает, – отрапортовал он. – Родственники говорят, что не должны были.
– Хм, тайный воздыхатель? – предложил Златко самую напрашивающуюся версию.
– А точно не просто загуляли? Или с родителями поссорились, а те теперь молчат? Или что-то запрещенное покупали? – Грым шумно отпил свежезаваренного чая. – Ива, ты талант, – похвалил он тут же. Всегда полезно подольститься к тому, кто чаще всего еду готовит.
– Владигор запретил мне выходить ночью одной в город, – невесть к чему вспомнила травница.
– О! Золотые слова! – поддержал Златко. Калли и Грым согласно кивнули головами. Дэй только хмыкнула: ей никто ничего не мог запретить.
Ночь… Щапа только что уснул, утомленный боями со знахаркой, которая на этот раз впихнула в бедное животное все, что посчитала нужным для его выздоровления. Идей у будущей волшебницы было всегда много.
Ива умиленно погладила звереныша между ушками. Тот только засопел громче. «Забыла спросить у Златко про шушей»…
Было совсем уже поздно. Пока они с друзьями обсудили все новости, доделали домашние задания, пока с Владигором переговорила, Щапа опять же…
Однако спать Иве не хотелось. Она взобралась на подоконник и привычно свесила одну ногу на улицу, а вторую согнула в колене.
«Какая ночь… Бледная луна – круглая, с отчетливо видными пятнами – царит в темном, чуть тусклом небе. Рвутся на ветру куда-то вдаль деревья. Листья уже стали опадать. Куда они так мчатся? Что ждет их там? Скоро уже Осенние праздники, – улыбнулась знахарка. – И Карнавал Кленовых Листьев – главный осенний день… Нет, вечер… и ночь. Надо костюмом озаботиться, – с удовольствием подумала девушка. – О! Даже идея есть. Надо бы Владигора припрячь…».
Все вокруг такое темное. Это неправда, что черный – это единый цвет, нет, он – бесконечная гамма оттенков. И, глядя во тьму осенней ночью, учишься их различать. Ива прикрыла усталые глаза. Где-то в соседних домиках играла музыка. Кто-то явно еще веселится. Знахарка попыталась прислушаться, что это за мелодия. Но та постоянно ускользала. А может, и просто не давалась пальцам полупьяного барда. А вот ветер пел мастерски. Травница слушала и слушала его. И казалось, он хочет о чем-то ей рассказать. Ей представились скалы, и море, и прибой, и полет, и темные ночные улицы, и звуки одиноких шагов… Шелест материи и тихий вскрик на грани сознания. А ветер все пел и пел. Его голос менялся, повышаясь и вновь опускаясь, взмывал в поднебесье и вдруг снова начинал играть кленовыми листьями у земли. Он кружил в танце и выплетал колыбельную. Звал и манил. И хотелось все бросить и шагнуть ему навстречу. Отдать свою душу и навсегда превратиться в один из ароматов, что ветер разносит по миру. Вот сейчас пахло осенью. Этот запах невозможно описать, но его ни с чем не спутаешь. Просто однажды приходит тоска, и мы понимаем, что в гости пожаловала красавица осень. Все вокруг вспыхивает красками – от золота до багрянца – потом начинаются дожди. И наступает холод.
Вот уже сейчас… холодно…
Ива проснулась от хлопанья крыльев. «Дэй вернулась с ночной прогулки», – поняла девушка. Хм, раньше она не была такой чувствительной, никакие крылья не могли ее разбудить.
Но… раньше она и не засыпала прямо на подоконнике. Знахарка резко – с перепугу – соскочила в комнату и тут же чуть не упала: все тело затекло и плохо двигалось. Как только во сне не сверзилась со второго этажа? Тут бы уж никакая магия не помогла.
Травница облегченно провела ладонью по лбу. Постепенно кровоток восстановился, и Ива успокоилась. Проверила нос Щапы. Звереныш спал сном младенца.
Девушка забралась в постель и, уже засыпая, отстраненно подумала: а что это Дэй по ночам разлеталась? Вчера вот тоже… На этой мысли Ночной Принц забрал ее в свои объятия.
– Слышали?!
– Слышали?!!!
– Что случилось?!
– Что случилось?!!!
– Магичку убили!
– Магичку убили!!!
– Что?!
– Что?!!!
Утром только это и было слышно в Университете.
На этот раз за булочками послали тролля, и, вернувшись, он в буквальном смысле слова вытряс всех из постелей. И тут же, без какого-либо снисхождения к непроснувшимся друзьям, огорошил их новостями.
– Сегодня ночью убили волшебницу. Она оставила обучение на третьем году, но тем не менее успешно практиковала по мелочи: гадания там, лечение, привороты. В городе только и говорят о том, что на ней было не менее трех «защит», и все они разлетелись в клочки!
Заклинание, в просторечье называемое «защитой», было самым популярным для обороны. Выглядело оно как колпак, повторяющий контуры тела. «Защита» ни в коей мере не являлась полной гарантией безопасности, но первые удары сдерживала, или по крайней мере ослабляла. Ставили их самые разные (от заразных болезней, от шума, вони, магии подчинения). Самыми распространенными из них были против физического нападения и боевой магии. Со временем маги привыкли пользоваться ими постоянно: не выходят на улицу, особенно ночью, без того чтобы «накинуть» парочку. Разбить «защиты» можно, но ни в коем случае не с одного удара, поскольку они разбиваются по отдельности, что делает их одновременное уничтожение практически нереальным.
