Он лежал на полу весь мокрый от пота, сжимая в руке колечко.

Унылые серые облака нависли над землей. Дождь лил как из ведра и, казалось, задался целью затопить весь этот мир. На худой конец, смыть с лица земли затерянный среди леса заброшенный замок. Впрочем, заброшенным он казался для посторонних; и попади туда кто-нибудь, то обнаружил бы внутри с десяток странных людей в серых рясах.

Близился вечер, и серый свет за окнами становился гуще и чернее, однако хозяева свечей не зажигали: либо они были жуткими скупердяями, либо не хотели, чтобы об их присутствии в замке узнал кто-нибудь из посторонних.

По тронному залу нервно прохаживался человек, зябко кутаясь в серый плащ. Лицо его было мрачно. Сделав три или четыре круга, он зашел за трон, присел, засветил короткий огарок свечи и открыл маленький тайник.

Внезапно распахнулась входная дверь, и в зал стремительно вбежал кругленький коротышка.

– Есть! – раздался его ликующий возглас.

– Что есть? – недовольно переспросил, не поднимая глаз, человек в сером.

– Его больше нету.

– Чего нету? Того, что есть? Ты толком объяснить можешь?

– Есть новость, что богатыря Саньки больше в Берендеевом царстве нету.

– Остынь.

– Да провалиться мне на этом месте. Его, говорят, Кащей к себе забрал.

Из-за трона высунулась голова. Она задумчиво посмотрела на толстяка, затем недовольно дернулась.

– Слушай, Хряк, я вообще не понимаю, почему Берендей так долго держал тебя своим советником. От твоих советов одни убытки. Ваш Кащей – еще тот фрукт, и от него всякого подвоха ожидать можно. Даже если сказанное тобой чистая правда, то все равно ничего не меняется; на новую войну у нас сил нет.

– А кто говорит про войну? – всплеснул руками бывший царедворец. – Все намного проще: у Василисы горе – жених сбежал, и мы ей взамен другого подадим.

Голова снова задумалась, затем скрылась. Послышался скрип запираемого замка, и вот уже человек в сером плаще уселся на трон. Свеча осветила его лицо – это был Магистр Серого Ордена.

После неудачной попытки скинуть с трона Берендея остатки «серого» воинства бежали в тридевятое царство. Главная резиденция Ордена находилась далеко за морем-окияном, но почти в каждом царстве-государстве имелись тайные убежища, где при необходимости монахи могли укрыться. По большей части это были заброшенные замки, хозяева которых пропали при таинственных обстоятельствах. Случайные прохожие, отважившиеся там заночевать, также бесследно исчезали. Самые отчаянные смельчаки, приближаясь к замку, начинали ощущать безотчетный страх и спешили повернуть обратно, а местные жители тем более не совались в эти гиблые места. Все это позволяло Магистру чувствовать себя в полной безопасности.

– Хитер, – ласково улыбаясь, протянул он. – А что? Может, эта твоя хитрость даже и пройдет.

– Девки – они глупые, – хихикнул Хряк. – Им главное – замуж выскочить и чтоб жених был покрасивше.

– Такой, как ты, – не удержался от колкости Магистр.

– Не, не я, – ответил Хряк, сделав вид, что не заметил сарказма. – Мы Василисе живописный портрет пошлем, якобы от нашего заморского принца. А дальше я это дело возьму на себя.

– Ты, часом, не забыл, что царевна – волшебница? Не боишься, что она тебе этот портрет на голову наденет, на отрубленную?

– Вопрос, конечно, непростой и с наскока его не решить, но игра стоит свеч. Поэтому тут нужно хорошенько помозговать, придумать нечто такое, что сможет в одночасье Василису волшебной силы лишить. А за свою голову я спокоен, для такого случая у меня один мальчонка есть. Он, как пес, меня во всем слушается. И язык за зубами крепко держать умеет. Вот его и пошлем.

Магистр неожиданно заволновался и даже вскочил:

– Нет, такое серьезное дело какому-то там мальчонке поручать нельзя. Жених должен быть представительным, с хорошей родословной, голубых кровей.

Хряк подозрительно посмотрел на монаха:

– Тебе, сколько я знаю, жениться нельзя.

– Почему нельзя? Для пользы дела можно.

– Э, постой, постой, а царство кому? – всполошился Хряк.

– Тебе, конечно. Посадником будешь. У меня и своих дел полно, – равнодушно ответил Магистр, а сам подумал: «Ты мне только царевну приведи, а уж дальше я с тобой разберусь».

– Тогда договорились, – оскалился в мрачной улыбке Хряк и быстренько сложил в кармане кукиш. Он ни на капельку не верил Магистру, однако, хорошо понимая, что при первом же удобном случае монах постарается от него избавиться, без его помощи обойтись не мог, и поэтому до поры до времени был согласен на любые условия, выжидая своего часа: «Ничего, ты лишь помоги Василису охомутать, а там я тебе такой магический круг устрою, волком взвоешь».

– Ну что ж, попробуем, – заключил Магистр. – Кстати, у меня появилась одна идея, как лучше обделать это дельце. И еще: мы завтра отсюда уходим к себе в монастырь. Местные жители что-то начали подозревать, а нам это ни к чему. Поживешь пока один. За свою жизнь можешь не беспокоиться; замок считается проклятым, и ни один нормальный человек сюда не сунется.

Хряк согласно кивнул; по крайней мере не нужно все время находиться в напряжении, ожидая от «друзей» удара ножом в спину.

К тому же вчера он встретил в лесу двухголового Змея, сумевшего удрать из Берендеева царства раньше, чем до него добрались дружинники Липуни. Получив убежище, двухголовый будет ему должен и для начала поможет украсть Василису, так как теперь в царстве Берендея невозможно отыскать потаенного места, чтобы незаметно начертить магический круг. Местные лесные волшебники вмиг его обнаружат.

Серые, скользкие тучи висели над головой; дождь кончился, но все вокруг находилось в том мрачном, оцепенелом состоянии, когда не было никакого желания даже шевелиться.

По лесной тропинке, глубоко задумавшись, медленно шла Василиса – дочка царя Берендея. Она только что побывала у Бабы-Яги, пытаясь узнать у нее хоть что-нибудь о богатыре Саньке, спасшем от нашествия Серого Ордена их царство и неожиданно исчезнувшем в самый разгар празднества.

Старая колдунья ничем помочь не смогла, и теперь Василиса возвращалась во дворец. Настроение у нее было еще хуже, чем погода, и поэтому, услышав впереди веселое пение, она поморщилась и попыталась свернуть с тропинки, да не успела; прямо перед ней появился молодой парнишка с большим коробом за плечами.

– Здравствуй, красавица, – приветствовал ее коробейник. – Куда путь держишь? А что это ты такая печальная? Грустные мысли девушку некрасивой делают. Вот взгляни на себя в зеркальце – совсем плоха.

Василиса еще больше нахмурилась, однако сдержалась и решила не отвечать, а просто пройти мимо, надеясь, что тот отстанет.

Не тут-то было: молодец оказался настырным малым и, забежав вперед, продолжал нахваливать свой товар:

– Возьми себе на память колечко бирюзовое, или ожерелье, или платок шелковый вышитый.

Царевна окончательно рассердилась и хотела предупредить, что ей ничего не нужно, а если он будет и дальше приставать, то рискует превратиться в какое-нибудь животное, но паренек внезапно подскочил к ней, протянул вперед руку и воткнул в волосы маленький гребешок.

Василиса почувствовала резкую боль, голова у нее закружилась. Когда она пришла в себя, то поняла, что сидит на земле, никакого коробейника рядом и в помине нет. Странное равнодушие охватило царевну. Она с недоумением осмотрелась вокруг, пытаясь понять, как и для чего она сюда попала. Вспомнила про Бабу-Ягу, Саньку, и все это показалось ей совершенно мелким, ненужным. Царевна встала и медленным неуверенным шагом пошла к городу.

Она почти подошла к воротам, как ее окликнули. У самой крепостной стены на маленьком коврике сидел седобородый старик, одетый в яркий, расшитый золотыми и серебряными нитями шелковый халат. На голове его красовался большой белый тюрбан.

«Купец. Заморский, – подумала Василиса. – Хотя вряд ли, никаких товаров рядом не видать. Скорее всего очередной обманщик, а впрочем, какая разница?»