— Между небом и землёй существует более тесная связь, чем обычно думают, вот что я понял сегодня ночью, — сказал он серьёзно и снова протянул руку, чтобы взять булочку. И снова высунулась пухленькая ручка и отодвинула корзинку с булочками. Но дядя Юлиус опять ничего не заметил, он всё думал и думал и очнулся, только когда сунул в рот пальцы и даже впился в них зубами, поскольку никакой булочки у него в руке не было. Тогда он опять рассердился. Но новый дядя Юлиус был явно добрее старого, потому что он быстро успокоился. Больше он не делал попытки взять булочку, а только всё в той же глубокой задумчивости допил кофе.

А булочки всё же кто-то ел. Во всяком случае, они исчезали одна за другой, но лишь Малыш понимал куда. Он тихо хихикал и даже осторожно отправил под стол стакан молока, чтобы Карлсону не уплетать булочки всухомятку.

Именно это Карлсон называл «курощение булочками». Как это получается на практике, фрёкен Бок уже успела узнать за прежние посещения Карлсона.

«Можно прекрасно курощать людей, поглощая все их булочки», — заявил как-то Карлсон. Собственно, он знал, что нужно говорить «укрощать», но «курощать», уверял он, звучит куда более внушительно.

И теперь Карлсон устроил новое дьявольское «булочное курощение», хотя фрёкен Бок этого и не поняла. И дядя Юлиус тоже. Он решительно не замечал «булочного курощения», несмотря на всю его дьявольскую силу, а только всё думал и думал о чём-то своём. Но вдруг он схватил руку фрёкен Бок и крепко сжал, словно прося о помощи.

— Я должен с кем-то об этом поговорить, — сказал он наконец. — Теперь я уже не сомневаюсь, это был не бред, я в здравом уме, но я видел гнома.

Фрёкен Бок широко раскрыла глаза.

— Вы видели гнома?

— Да, — ответил дядя Юлиус. — Поэтому я теперь новый человек в новом для меня мире. В мире сказок. Поймите меня, фрёкен Бок, этот мир мне открылся сегодня ночью со всей очевидностью. Ведь раз в самом деле есть гномы, то, значит, могут быть и ведьмы, и духи, и привидения — одним словом, все те существа, которые описаны в сказках.

— А может, и летающие шпионы, — попыталась вставить фрёкен Бок, но это не понравилось дяде Юлиусу.

— Глупости, — сказал он, — всё это выдумки, которые распространяют газеты, чтобы поднять тираж.

Он наклонился к фрёкен Бок и заглянул ей в глаза.

— Но рассудите сами, — продолжал он доверительно. — Ведь наши предки верили в домовых, в ведьм, в духов и во всё такое прочее. Как же мы можем внушать себе, что всё это не существует? Неужели мы воображаем, что мы умнее наших дедов? Нет, только толстокожие, самовлюблённые люди могут утверждать такую глупость.

Фрёкен Бок никак не хотела показаться толстокожей, потому она поспешила подтвердить, что ведьмы встречаются куда чаще, чем предполагаешь. А если как следует подумать, то станет ясно, что бывают и домовые.

Но тут дяде Юлиусу пришлось прервать свои размышления, потому что он заранее условился с доктором и ему уже пора было уходить. Малыш мило проводил его до передней, и фрёкен Бок тоже. Малыш подал ему шляпу, а фрёкен Бок помогла ему надеть пальто. Вид бедного дяди Юлиуса действительно вызывал сострадание. «Хорошо, что он идёт к доктору», — подумал Малыш и робко похлопал его по руке. Фрёкен Бок тоже явно была озабочена, и она спросила с тревогой:

— Как вы себя чувствуете, господин Иенсен?

— Откуда я знаю? Я ведь ещё не был у врача, — сказал дядя Юлиус так раздражённо, что Малыш подумал: «Хотя ему и открылся ночью мир сказок и он стал новым человеком, кое-что от старого дяди Юлиуса в нём ещё есть».

После ухода дяди Юлиуса Малыш и фрёкен Бок возвратились на кухню.

— Теперь мне необходимо выпить ещё кофе с булочками и посидеть немного в полном покое и тишине, — сказала фрёкен Бок, обернулась к буфету и вскрикнула: на блюдах не было ни единой булочки. Вместо них лежал большой бумажный пакет, на котором странными кривыми буквами было написано:

Фрёкен Бок прочла записку и мрачно нахмурила брови.

— Никогда не поверю, — сказала она, — что гном может украсть булочки, даже если он действительно существует. Он слишком умён и добр, чтобы позволять себе такие выходки. Нет, меня не проведёшь, я знаю, кто это сделал.

— Кто же? — спросил Малыш.

— Тот невоспитанный, толстый мальчишка, который к тебе ходит, Карлсон или как его там зовут? Погляди, дверь в кухню открыта! Он стоял здесь, притаившись, и подслушивал, а когда мы выходили в переднюю, пробрался сюда. — Она сердито потрясла головой: — Гном! Вину сваливает на других, а сам едва умеет писать.

Малыш не был склонен поддерживать разговор о Карлсоне, поэтому в ответ он только сказал:

— Я всё же думаю, что это гном. Пошли, Бимбо!

Каждое утро Малыш гулял с Бимбо в парке Вазы, и Бимбо считал, что это самый весёлый час за весь день, потому что в парке он встречал много других симпатичных собак, которых можно было обнюхать и с которыми было весело поболтать.

Малыш обычно играл там с Кристером и Гуниллой, но сегодня он их так и не нашёл. «Может быть, они уже уехали на каникулы», — подумал Малыш. Ну что ж, пусть, ему на это наплевать, пока у него есть Карлсон. Ну и Бимбо, конечно.

Тут к Бимбо подбежала какая-то большая собака с явным намерением напасть на него; Бимбо хотел было смело ринуться в бой, чтобы показать этой глупой псине, что он о ней думает, но Малыш удержал его.

— Назад! — скомандовал он. — Ты ещё мал, чтобы мериться силой с таким телёнком.

Он сгрёб Бимбо в охапку и поискал глазами скамейку, чтобы посидеть, пока Бимбо успокоится. Но всё было занято — люди грелись на солнышке. В поисках свободного местечка Малыш забрёл в дальний конец парка. Там он обнаружил скамейку, на которой расположились всего двое парней, причём каждый держал в руке бутылку пива. Малыш их тут же узнал: это были Филле и Рулле. Малыш испугался и хотел было пройти дальше, но вместе с тем что-то притягивало его именно к этой скамейке. Ему ведь надо узнать, продолжают ли Филле и Рулле охотиться за Карлсоном. Возможно, они будут об этом говорить. И чего ему, собственно говоря, бояться? Филле и Рулле никогда его не видели и, следовательно, его не знают. Вот и прекрасно! Значит, он может сидеть с ними рядом сколько ему захочется. Так ведь поступают сыщики в детективных романах, когда выслеживают преступников, — сидят себе молча рядом и слушают чужой разговор.

Итак, Малыш сел на скамейку и весь превратился в слух, но в то же время он иногда обращался к Бимбо, чтобы Филле и Рулле не думали, что он ими интересуется.

Однако было похоже, что ему ничего не удастся выведать. Филле и Рулле молча пили пиво. Наконец пиво было выпито, но они всё продолжали молчать. И вдруг Филле сказал:

— Конечно, мы сумеем его поймать, мы ведь знаем, где он живёт. Я много раз видел, как он летел домой.

Малыш так испугался, что едва смог дух перевести. Он был просто в отчаянии. Теперь Карлсону придётся сматывать удочки. Филле и Рулле заметили его маленький домик на крыше! Да, теперь всему наступит конец!

Малыш сжал кулаки, пытаясь сдержать слёзы, и в тот самый момент, когда это перестало ему удаваться, хотя он старался изо всех сил, он услышал, как Рулле сказал:

— Да, я тоже много раз видел, как он влетает в окно, это ведь та самая квартира, куда мы как-то залезли тем летом, сечёшь? На четвёртом этаже, там на дверях табличка медная, и фамилию помню — Свантесон.

У Малыша глаза округлились от удивления. Может, он ослышался? Неужели Филле и Рулле в самом деле думают, что Карлсон живёт у Свантесонов? Какое счастье! Это ведь значит, что Карлсон всегда может спрятаться у себя дома и быть там в полной безопасности. Филле и Рулле его не выследили! Да это и не так легко. Ведь никто, кроме трубочиста, не лазает по крышам.