О. Спасибо. Я готова помочь — если от меня что-то зависит, конечно.

В. Вы были на Карлин-стрит примерно в 00.12, когда Кэриетта Уайт вышла из здания расположенной там церкви?

О. Да.

В. Почему вы оказались на улице?

О. Муж отправился по делам в Бостон, а Ронда ушла на выпускной бал. Я сидела дома одна, смотрела телевизор и ждала ее возвращения. Показывали какой-то фильм, и тут завыла сирена на крыше мэрии, но я сначала даже не подумала, что это как-то связано со школой. Потом послышался взрыв… Я просто не знала, что делать. Попыталась позвонить в полицейский участок, но уже после первых трех цифр было занято. Я… я…

В. Не волнуйтесь, миссис Симард. Успокойтесь. Никто не будет вас торопить.

О. Я забеспокоилась. Потом раздался второй взрыв — теперь я уже знаю, что это бензоколонка «Теддис Амоко» — и я решила отправиться на окраину города посмотреть, что происходит. Но тут в дверь постучалась миссис Шайрс.

В. Миссис Джорджетта Шайрс?

О. Да. Они живут сразу за углом, на Уиллоу-стрит. Так вот, она стучала в дверь и кричала: «Кора, ты здесь? Ты дома?» Я подошла к двери. Миссис Шайрс стояла в махровом халате и в шлепанцах. Ноги у нее, похоже было, совсем замерзли… Она сказала, что позвонила Обернам, узнать, что происходит, а те сообщили ей, что школа горит. Я только вскрикнула: «Боже, там же Ронда…»

В. В этот момент вы и решили отправиться с миссис Шайрс на окраину города?

О. Мы ничего не решали. Просто сразу пошли. Я надела тапочки — кажется, Ронды… У них еще такие белые пушистые помпоны были… Наверное, нужно было надеть туфли, но я тогда ничего не соображала. Похоже, я и сейчас что-то не то говорю. Зачем вам нужно знать эту ерунду про туфли?..

В. Просто продолжайте рассказывать, миссис Симард.

О. С-спасибо… Я дала миссис Шайрс какую-то куртку, что попалась под руку, и мы пошли.

В. Много ли было людей на Карлин-стрит?

О. Не знаю точно. Я была слишком взволнована. Наверно, человек тридцать. Может, больше.

В. И что случилось?

О. Мы с Джорджеттой шли по направлению к Мэн-стрит и держались за руки, как две маленькие девчонки. Джорджетта стучала зубами. Я помню, все хотела сказать ей, чтобы она прекратила, но думала, это будет невежливо. Квартала за полтора до церкви я увидела, как там открылась дверь, и подумала, что кто-то, мол, пошел просить божьей помощи. Но буквально спустя секунду поняла, что это не так.

В. Почему вы пришли к такому выводу? Ведь первое предположение кажется более логичным.

О. Я просто вдруг поняла это.

В. Вы знали человека, вышедшего из дверей церкви?

О. Да. Это была Кэрри Уайт.

В. Вы видели ее когда-либо раньше?

О. Нет. Моя дочь с ней не дружила.

В. Вам не доводилось видеть ее на фотоснимках?

О. Нет.

В. И ведь было уже темно, а вы находились за полтора квартала от церкви.

О. Да, сэр.

В. Миссис Симард, как вы определили, что это Кэрри Уайт?

О. Я просто знала.

В. Когда вы поняли это, вы почувствовали нечто вроде озарения?

О. Нет, сэр.

В. На что это было похоже?

О. Затрудняюсь сказать. Ощущение ушло, как тают сны, когда просыпаешься: через час уже и не вспомнишь, что что-то снилось. Но я совершенно точно знала, что это Кэрри Уайт.

В. Вы испытывали в этот момент какие-то чувства?

О. Да. Ужас.

В. Что произошло потом?

О. Я повернулась в к Джорджетте и сказала: «Вон она». Та ответила: «Да, это она». Джорджетта хотела еще что-то сказать, но тут всю улицу осветило ярким сиянием, затем послышался треск, и на землю стали падать провода под током — они извивались и искрили. Один провод упал прямо на мужчину впереди и он б-б-буквально вспыхнул. Другой мужчина бросился бежать, но наступил на провод, и его… его просто выгнуло назад, словно позвоночник у него стал резиновый. Потом он тоже упал. Все вокруг закричали, заметались кто куда, а провода все падали и падали — прямо как змеи. А она радовалась. Pадовалась! Я чувствовала, как она счастлива. И вовремя сообразила, что надо держать себя в руках. Всех, кто метался по улице, так или иначе убивало током. Джорджетта закричала: «Быстро, Кора! Боже, я не хочу сгореть заживо!» На что я сказала ей: «Прекрати, Джорджетта. Надо головой думать, иначе она тебе больше не понадобится». В общем, что-то вроде этого — какую-то чепуху. Но она меня не послушала. Отпустила мою руку и бросилась к мостовой. Я закричала, чтобы она остановилась — там прямо впереди лежал на земле толстый такой провод — но Джорджетта… Она… я даже почувствовала этот запах, когда она вспыхнула. Ее буквально окутало дымом, и я еще подумала тогда, что так, мол, наверно, это и выглядит, когда человека казнят на электрическом стуле. Пахло, знаете, как будто жареной свининой. Вам знаком этот запах? Он мне до сих пор иногда снится… А тогда я стояла на месте, и Джорджетта Шайрс обугливалась прямо у меня на глазах. Где-то в Вест-эндс прогремел еще один взрыв — надо полагать, бензопровод взорвался, — но мне уже не до того было. Я огляделась и увидела, что осталась на улице одна. Все остальные либо убежали, либо уже горели. Человек шесть мертвых я точно видела. Они лежали словно кучки обгоревшего тряпья на свалке. Один провод упал на крыльцо дома слева от меня, и дом уже занялся: я слышала, как потрескивает дранка. Мне казалось, что я простояла там несколько часов, уговаривая себя не терять голову, и хотя на самом деле это продолжалось всего считанные минуты, я испугалась, что потеряю сознание и упаду куда-нибудь на провода, или не выдержу и брошусь бегом. Как… как Джорджетта. И я пошла. Медленно, осторожно, замирая после каждого шага. Из-за горящего дома на улице стало еще светлее. Я переступила через два провода, затем обогнула чей-то обуглившийся труп. Я… мне приходилось смотреть, куда я иду. На пальце у этого человека было обручальное кольцо, но рука совсем почернела. Боже, она черная была, как уголь… Я перешагнула еще через один провод и увидела впереди сразу три вместе. Долго стояла и смотрела на них. Мне казалось, что если я переберусь через них, то со мной уже ничего больше не случится, но… просто боялась идти дальше. Знаете, о чем я все время думала? Об этой игре, в которую все играют в детстве. «Большой шаг» называется. Голос у меня в голове говорил: «Кора, сделай большой шаг и переступи через эти три провода». А я все время спрашивала, как в игре: «Можно? Можно?» Один провод все еще искрил, но два других, похоже, были не под напряжением. Однако кто его знает? Короче, я стояла и ждала, когда кто-нибудь пройдет мимо, но никто не показывался. Дом горел уже целиком, огонь перекинулся во двор, кусты и деревья тоже загорелись. Но пожарные так и не приехали. Они просто не могли: к тому времени горела вся западная часть города. Я поняла, что еще немного, и упаду. Надо было решаться. Я наконец шагнула вперед насколько могла далеко и все равно чуть не задела задником тапка третий провод. Потом обошла еще один и бросилась дальше бегом. Это все что мне запомнилось из той ночи. Утром я очнулась в полицейском участке на одеяле, расстеленном на полу. Некоторые из тех, кто провел там ночь — совсем немного, — были в бальных нарядах. Я стала спрашивать, не видел ли кто мою Ронду, и мне сказали… Они сказали мне…

(короткий перерыв)

В. Вы убеждены, что все это сделала Кэрри Уайт?

О. Да.

В. Спасибо, миссис Симард.

О. Я хотела бы задать вопрос, если можно.

В. Да, пожалуйста.

О. Что будет, если она такая не одна? Что будет с нашим миром?