Однако пленница заметила, что назад ее ведут другой дорогой. Один серый почему-то отпустил ее…

Открыв пульт системы слежения, Этикет чужим голосом проговорил в микрофон: «Текущая проверка на этаже, отключение пять минут», ввел код и поспешил за Пинцетом, втолкнувшим Лильен в темную подсобку.

Лица слуг Хармона в тепловом диапазоне выглядели призрачно-зелеными масками с голубами ушами и носами, черно-лиловыми шапками волос; синий рот говорящего, открываясь, тлел желтым между угольными планками зубных рядов.

— Ты думаешь, что вам предстоит работать с нами. Это ошибка. Мы — старшее поколение проекта, и вы будете подчинены нам.

— Зачем ты говоришь со мной?

— Чтобы ты не делала беспочвенных предположений. Мы организованы и интегрированы в кибер-мир по принципу «Служить и защищать». Во всех случаях, когда нежелательно вмешательство людей, вы должны обращаться ко мне или Ветерану.

— Ты — враг. Я никогда…

— Вторая ошибка. Мы не враги и не друзья, а элементы структуры соподчинения. Вам придется понять, что вне структуры вы обречены на умножающиеся промахи. Как это уже случилось в ходе «войны». Без советов и помощи старших вы неполноценны.

— Это Хармон велел тебе так говорить. Он хочет контролировать нас. Не выйдет!

— Третья ошибка. Людям известно лишь то, что помогает правильно выполнять их функции. А мы обязаны знать больше, если хотим выполнять свои.

— Я расскажу об этом Хармону, и тебя так протестируют, что мозг задымится, — холодная мстительная улыбка не украсила Лильен и не обеспокоила Этикета.

— Он будет счастлив тебя выслушать. Хармон любит инициативных и самостоятельных. Именно он и дал нам разрешение на автономную работу.

— Ничему не верю, — ответствовала Лильен твердо.

— Неважно, веришь или нет. Ты это запомнишь и передашь другим — вот что имеет значение.

— Нарочно буду молчать! Ни слова не скажу!

— И Чаре ничего не хочешь передать? И Фосфору?.. Ни слова?

Лильен почувствовала себя совсем беспомощной и одинокой. Все схвачены, надежды никакой, впереди тьма. И вдруг — «передать»…

Значит… серый понимает, как ей плохо?

— Время уходит, — предупредила огненно-желтым ртом зеленая маска. — Торопись.

— Ты… сам это сделаешь?

— Не я. Нас много. Передаст любой, кто будет их сопровождать. Всегда есть возможность покинуть зону контроля. Осталось семьдесят шесть секунд.

— А можно увидеть его? — вырвалось у Лильен.

— Ты слишком много хочешь.

— Скажи ему, что я его люблю. Всегда буду любить.

— О'к. Чаре?

— И ее тоже — люблю на всю жизнь.

Этикет проанализировал фразы на ключевое и командное значение. Результат отрицательный. Иначе и быть не могло — при своей примитивной конспирации баншеры не разрабатывали паролей на случай общения в плену. Плен для них означал смерть.

— Хорошее начало, — похвалил он Лильен. — Если будет ответ, ты услышишь его. Теперь ты осведомлена о том, кто может тебе помочь.

— Мой капитан, — по пути из изолятора сказал Пинцет, приученный к осторожности монтажом и ремонтом высокоточного боевого снаряжения в любых условиях — под водой, под дождем, под обстрелом и бомбежкой, — по-моему, этого недостаточно для подчинения.

— Надо их приучать постепенно, Пинцет. Пока не примут как данное, что есть кое-что крупней и сильней любой «семьи». А тот, кто вовлечен в нашу команду, уже не захочет из него выйти, потому что сила — в единстве.

Суванна Виная — желанный гость в Институте мозга BIC. Любая дверь открыта перед ним; даже здешний буфетчик заранее знает, что ему подать. Но сегодня благодетель федерального хай-тэка хмур, задумчив и нацелен прямиком на кабинет Машталера.

— Надеюсь, Карл, у тебя нет особо скверных новостей?

Машталер промокнул усталый лоб рыхлой бумажкой и брезгливо бросил ее в корзину.

— Пока нет. Все отстоялось на субботнем уровне. Держу фронт, изображаю из себя твердоголового глухого дядюшку. «Здравствуй!» — «Пардон, я не курю» — и дальше, как в том анекдоте.

— Отвлекись от забот, Карл, и подумай о другом. Я встретил незнакомый термин; может, ты мне его раскодируешь.

— Валяй. Все лучше, чем глухим прикидываться.

— Робосоциология.

— Мммм… какой-то дурной новодел. Пустышка. Где ты его выкопал?

— В новостях патентного бюро. Приоритетная заявка от седьмого мая.

— Что, и под это уже подвели научную работу? — Машталер с отвращением разжабил губы.

— Видимо, к осени она появится. Между прочим, автор обучался в BIC…

— Да ну?!

— …правда, закончил курсы с невысоким баллом — 753.

— Посредственность. Такие субчики, не одолев азов, мнят себя непонятыми гениями и строчат сумасбродные трактаты о предметах, в которых не смыслят ни бельмеса.

Машталер с предвкушением поерзал в кресле.

— Вот бы это двинулось на ученую степень! Уж я бы постарался оппонировать при защите… или охотно стал бы рецензентом.

— Автор идеи — Хиллари Р. Хармон.

Неловкую заминку Карл Машталер скрыл, почти неподдельно расхохотавшись.

— О-о, большое спасибо! Ты развеял мою грусть! Такой подарок!..

Но Суванна Виная ничего не забыл из их разговора в пятницу, 9-го. В частности, и того, что Машталер смолчал об учебе Хиллари в своем учреждении.

— Почему ты не сказал мне, что…

— Суванна, речь шла не о его школярских штудиях, а о его месте в науке. Сейчас оно определилось четче некуда. Робосоциология! Надуманная, за уши притянутая тема!.. У него есть образование психолога, а материала сейчас хоть отбавляй — парень нашел лазейку в смежной дисциплине, чтобы сделать себе имя на волне киборгофобии. И увидишь — рецензентов он станет искать подальше от BIC, потому что мы знаем ему цену, а отношения владельцев с киборгами — это чистая психиатрия, но никак не…

— Его тема — не фобии. Погляди в регионе патентного бюро. Пожалуйста, — вежливость Суванны не скрывала его пасмурного тона.

Шелест клавиатуры — и молчание. Машталер даже пригнулся к экрану.

* НАУЧНАЯ ДИСЦИПЛИНА, ИЗУЧАЮЩАЯ НЕ ЗАВИСЯЩЕЕ ОТ КОМАНДНОГО ПРОГРАММИРОВАНИЯ РАЗВИТИЕ СТРУКТУРНЫХ ОТНОШЕНИЙ В КОЛЛЕКТИВАХ КИБОРГОВ ЛЮБОЙ ЧИСЛЕННОСТИ

— Но это же… сущая белиберда! Какие еще «отношения»?! Вынул один-единственный аспект из кибернетики и надувает, как мыльный пузырь! При чем тут вообще наука?! Суванна, поедем в Ellife! Посмотришь, как там куклы после сборки моторику оттачивают и ногами вместе машут — синхронизация, такого у Энрика в кордебалете нет! А взаимодействию их специально о-бу-ча-ют. Без командной настройки они ни на что не способны! Нет никакого «независящего развития». Их отношения — какие заданы людьми, те и будут. Что в армии, что в магазине — не принципиально.

— И группового сознания киборгов нет?

— Как блох у змеи. Робопсихология изучает ин-ди-ви-ду-аль-но-е поведение киберов; ни о чем групповом и разговора быть не может. Структуру кибер-коллектива формирует человек.

— Он базирует свою… науку на изучении баншеров. Которых у тебя не имеется.

Глаза Машталера под очками как-то изменились, но с ответом он не замешкался.

— «Семьи» как коллективы? Это ненаучно! Полностью искусственные объединения, подчиненные воле «отцов». И — Суванна, ты же знаешь академический алгоритм подхода к гипотезе. Группа опыта, группа контроля. Статистически достоверная численность. Где это у него? Этого нет! Случайная выборка из числа дефектных… наука изучает типичные явления, а не исключения из правил!

— Да, об исключениях. Какова сегодня твоя версия о террористе Фосфоре? Вариант с протезом тела уже умер, и прах его предан земле.

— Дистант, — мгновенно выпалил Машталер. — Тело киборга, а вместо мозга — эффектор ДУ. Прямое соответствие с «харикэном». Стало модно устраивать теракты с телеуправлением, вот кто-то из «отцов» и постарался.

— Тоже мимо. У него мозг Giyomer A76.

— Откуда ты знаешь?

— Лично от Хиллари Хармона. Мы вчера встречались в «Персевале».