-Последний дорогой для меня человек умер сегодня. – Сплюнул старый самурай, пытаясь самостоятельно принять относительно вертикальное положение. Однако, у него это никак не получалось, сколько бы твердо решивший уйти из жизни мужчина не старался. Олег немного поколебался, но в итоге все же решил не мешать ни ему, ни Доброславе. Перебьется древний волхв без лишней жертвы. Пусть сам кого-нибудь для заклания на алтаре добывает, если ему так сильно нужно. И потом, часть денег найденных на дне моря можно будет оставить младенцу, которого придется пристраивать либо в какую-нибудь семью, либо в сиротский приют. Пусть когда вырастет думает о том, что его родители были достойными людьми, любящими свое дитя и старавшимися заботиться о нем до последнего. – А остальные пусть катятся в клюв к демоническим воронам!
К тому моменту, когда суета на захваченном острове наконец-то улеглась, шторм изволил почти полностью утихнуть. Добыча оказалась не сказать, чтобы сильно богатая, со склада организованной преступности вроде бы вынесли товаров на большую сумму, но и не маленькая. К тому же довольно крупногабаритная. А самодельные летучие корабли не могли похвастаться большими размерами и высоким лимитом переносимого веса. Все же один из них был просто маленьким, а второй мог считаться вообще крохой.
-Куда вы тащите эти мешки?! – Возмущался Густав, гоняя туда-сюда новобранцев и заставляя их перегружать добычу с места на место, чтобы равномерно распределить тяжесть. Ну а также безжалостно выкидывая из трюма менее ценные вещи, даже если в обычных условиях он посчитал бы подобные трофеи подарком судьбы. Рядом с бортом опустившегося на грунт судна уже выросла целая груда из ящиков, кип ношеной, но все еще довольно неплохой одежды, ковров, циновок, одеял, подушек, бочонков паршивенького самогона или солонины и тому подобного добра. Даже с учетом отобранного у кицуне магического кольца нельзя было впихнуть невпихуемое. Хотя лишь недавно вытащенные из абсолютной нищеты бойцы, для которых данный хлам выглядел самыми настоящими сокровищами, очень пытались.
-Но это же рис! – Упорно пытался доказать Густаву свою точку худощавый и низкорослый боец, который еще не успел отъесться несмотря на все старания. – Первосортный! Не сами съедим, так продадим за хорошую цену, его на любом рынке перекупщики с руками оторвут!
-Труха это, а не рис! Ты клеймо на мешковине видел? Да он тебя лет на пять старше! В нем жучки не завелись исключительно потому, что все зерна давно окаменели и их не разгрызть! Выгружай давай, пока я не разозлился! – Упорствовал маг-зверолов. – Тут не знаешь, хватит ли места для чая, а он рис тащит! Слава богу, что хоть клетка для пленных пустует, можно и туда груза тонны две загрузить…
-Как, дык, думаешь, насчет своей заначки тот япошка, того-этого, стал быть не соврал? – Осведомился Святослав у Олега, который стоял у лебедки и медленно снимал с себя всю имеющуюся амуницию. Скоро ему и Доброславе предстояло неплохо так понырять, ведь только они в составе отряда умели очень надолго задерживать дыхание. Вернее, оборотень как маг воды могла кислород извлекать и из жидкости при помощи легких, а вот волшебник собирался прибегнуть к чарам из целительского арсенала, чтобы замедлить свой метаболизм и частично перевести его на энергетический уровень. Долго бы он при условии активной работы мускулами не протянул, но минут девять-десять должен был продержаться.
-Вероятность обмана есть, но она не велика. Самурай хотел уйти на тот свет с честью, иначе бы тянул до последнего, надеясь на исцеление. На худой конец выбрал яд или пулю в голову, но никак не харакири. Какой уж тут обман с таким складом характера? – Олег больше тревожился насчет того, что нужное место они могут так и не найти. Конечно, расположенные к юго-западу от острова два проглядывающих из под воды рифа, один из которых должен походить на кита, должны быть весьма приметны…Но это для мага воды или на худой конец бывалого моряка! А сами они могут их и не найти, особенно если погода опять разгуляется. – Другое дело, что про какие-нибудь детали старик скорее всего умолчал, имелось у меня такое впечатление. Но мы же все-таки были врагами, поэтому я не стал допытываться у него всей правды. На том набитом монетами сундуке запросто может оказаться ловушка или какое-нибудь сторожевое проклятие. А потому поднимать мы его будем длинными-длинными канатами, а вскрывать очень аккуратно.
-Дык, а вдруг дно у сундука, того-этого, отвалится?! – Всполошился Стефан.
-Ничего, монеты течением не унесет, они тяжелые – успокоил его Олег, раздумывая о том, куда бы засунуть нож и жезл-накопитель. Учитывая, что воды эти могли считаться вполне себе теплыми, сундук с искомым кладом запросто мог прирасти ко дну благодаря ракушкам и водорослям. Наверняка придется отдирать, да и вдруг какая-нибудь дурная акула чародеем решит отобедать? Что ж, похоже, придется ему надевать пояс с креплениями под разные полезные мелочи прямо поверх трусов и надеяться, что данная архитектурная композиция в воде с него не сползет. Хотя даже если и сползет – не страшно. Кого он там шокировать то этим зрелищем сможет? Косяк тунца или плывущую мимо по своим делам русалку? – Потренируюсь в телекинезе, собирая их со дна морского.Тем более, двадцать пять метров, это не так уж и глубоко.
Вопреки опасениям боевого мага, нужное место они отыскали очень быстро и без малейших усилий. Один из нужных рифов действительно сильно напоминал старого обросшего ракушками и водорослями кита, особенно если смотреть сверху. Отмерить расстояние от него до соседней скалы, высовывающейся на несколько сантиметров из под толщи вод, а после разделить на два тоже труда не составило. Таким образом группа из двух ныряльщиков-любителей плюхнулась в воду либо прямо над спрятанным в море сундуком, либо где-то в ближайших его окрестностях.
-А ничего так водичка, градусов восемнадцать, не меньше. – С оттенком удовлетворения отметил мысленно Олег, начиная продвигаться глубже. Воду после шторма сложно было назвать идеально чистой, однако же тем не менее мутью где пробираться надо почти на ощупь она не являлась. От резво шевелящего руками и ногами человеческого тела в разные стороны прыснули разнообразные морские обитатели, как мелкие так и не очень. Даже одна акула, длиною не меньше полутора метров, поспешила уплыть подальше от непонятного существа несколько крупнее неё. Видимость стала снижаться, а свет постепенно окрасился в зеленый спектр, но повысившиеся чувствительность зрачка чары ночного зрения прекрасно работали и в жидкой среде. Глаза, правда, немного щипало от соли, но для целителя снять слабое раздражение слизистой по завершению купания было делом пары секунд. А если даже он про него забудет, то за полчаса все и так рассосется в насыщенном жизненной и магической энергии организме волшебника. – Впрочем, у самого дна наверняка будет холодне…Ё!
Булькающий хохот Доброславы, державщейся сзади и внезапно решившей укусить чародея за задницу, разнесся далеко под водой, пугая рыбок. Раньше, чем возмущенный Олег успел рассказать ей все, что думал, наплевав на потери набранного в легкие воздуха, рот ему заткнули поцелуем, а руки как-то сами собой оказались на приятных, мягко-упругих холмиках. Не удовлетворившись достигнутыми результатами первоначальной диверсии, гибкое женское тело, оставившее абсолютно всю одежду на борту корабля, явно вознамерилось помешать чародею немедленно заняться кладоискательством. Складывалось у волшебника такое впечатление, что заначке старого самурая придется подождать, поскольку в ближайшее время он будет сильно занят. Главное – чересчур не увлечься, а то можно или утонуть, или подняться слишком близко к поверхности и оказаться на виду у команды двух кораблей, сейчас столпившихся у борта.
-Так и знала, что идея пошалить прямо в море тебе понравится. – С ощутимым оттенком самодовольства усмехнулась Доброслава, когда их поцелуй наконец-то прервался. Олег, кстати, получил от него не только большое удовольствие, но и порцию кислорода, видимо выбранного прямо из воды. И решил, что данная модель дыхательного устройства ему нравится и вряд ли он когда-нибудь сможет найти лучшую. А на акваланги из родного измерения, водолазные костюмы для ходьбы по дну или позволяющие на время уподобиться рыбе зелья, чародей теперь будет смотреть с легкой брезгливостью и усмешкой. – Ты может и ведешь себя обычно как скромник, но на самом деле…Эй, чего творишь?!
