А вот фарфор, посвященный прекрасным сооружениям советской столицы: сервиз — «Первый метро СССР» и большая ваза — «Канал Москва — Волга». Блестит голубая вода нового канала, сияют на солнце звезды кремлевских башен.

Другие изделия рассказывают нам о героических подвигах советских людей. Вот сервиз — «Челюскин», ваза — «Северный морской путь», другая ваза — «Сталинский маршрут» и фарфоровая группа — «Папанинцы». Четыре героя стоят на снежной глыбе, всматриваясь в даль. Пес Веселый тоже тут, насторожился, нюхает ветер. Герои ждут вестей с «Мурмана» и «Таймыра». Над ними развевается красное знамя. Они выполнили сталинское задание — завоевали северный полюс.

Вот большая чернильница, украшенная фигурами, — «Обсуждение проекта Сталинской Конституции в узбекском ауле». Узбеки в полосатых халатах и узорных шапочках сидят кружком на ковре. Они слушают чтение «Правды». Женщина с ребенком на руках тянется поближе к чтецу. Радостно ей слушать о том, что говорится в Конституции о правах женщины. Седой старик задумчиво поглаживает бороду, как бы говорит: «Сталинская Конституция — это мудрый закон, хороший закон».

Растет и крепнет колхозное хозяйство в советской стране. Вот на большой вазе изображен колхозный фруктовый сад. Загорелые девушки снимают с деревьев сочные, румяные яблоки. А вот фигурка — колхозница вышла поутру покормить молодой скот. Жеребенок, теленок и поросята радостно бегут следом за ней.

Не унимаются враги Советского Союза. Они посылают к нам своих шпионов и диверсантов, чтобы повредить делу социализма. Но Красная армия всегда настороже, всегда готова отбить удар.

Вот фарфоровая группа — «Конная разведка». Два красных бойца верхом на конях зорко всматриваются в даль и обсуждают между собой расположение сил противника. А вот еще группа — школьник прибежал на пограничную заставу и рассказывает бойцам, что он видел в лесу нарушителя границы. Бойцы готовят винтовки, зовут собаку, — сейчас они пустятся по следу врага.

Все эти фигурки сделаны просто, без фокусов и ухищрений, сделаны хорошо, потому что заводским художникам дорого дело советского искусства.

Кроме фигурок, сервизов, ваз, завод изготовляет вещи, которые необходимы электростанциям, колхозам, научным институтам.

В цехах завода мы увидим немало таких умных вещей.

Вот на длинных досках стоят рядами, как серые солдатики, маленькие фарфоровые столбики. Каждый — не больше мизинца. По середине столбика — широкий поясок, верхушка сужена. Вид у столбика неказистый.

А без такого столбика не двинется с места ни один автомобиль, ни один трактор.

Это изоляторы для автосвечей.

Мотор трактора, автомобиля, аэроплан, работает потому, что в нем непрерывно происходят взрывы. Взрывается газовая смесь и толкает поршень. Вал мотора приходит в движение.

Чтобы произошел взрыв, нужно зажечь смесь. Нужно, чтобы вспыхнула искра и запалила пары бензина или керосина. «Магнето» дает мотору электрический ток, а искру дает автосвеча.

Главная часть автосвечи — фарфоровый изолятор. Он не позволяет току убежать по металлу автосвечи — он заставляет ток дать искру.

Выньте из зажигалки кремень — придется выбросить зажигалку. Выньте из человеческого сердца желудочек, который, сокращаясь, толкает кровь, — придется хоронить человека. Выньте из трактора, автомобиля, аэроплана изолятор — никуда не будет годна машина.

Вот какую важную службу несет маленький серый солдатик.

Он очень вынослив. Ему приходится терпеть и встряску от взрывов, и толчки машины, и жару градусов в шестьсот, и двадцатиградусные морозы. Его делают из особенно прочной массы, в которую вместо шпата и кварца подбавляют тальк. Его обжигают в особых электрических печах. Для него выстроили специальное помещение, где приготовляется особая масса.

Делают автосвечной изолятор так. Машина выдавливает длинные колбаски из желто-коричневой массы. Механический ножичек режет колбаску на равные кусочки. Каждый кусочек — болванка будущего изолятора. Станок пробивает в болванке сквозное отверстие для электропровода. Другой станок в один миг придает болванке форму изолятора. Три ножичка врезаются в болванку. Вжжиг… Только глиняная стружка валится гирляндой под станок. А работница уже ставит обточенный изолятор на доску и берет следующую болванку.

Делают изоляторы быстро, а проверяют и осматривают их медленно, тщательно.

Вышел изолятор чуточку тоньше или толще, чем нужно, — он уже не годится. Он не подойдет к металлическим частям автосвечи, которые делают на другом заводе.

Маленькая трещинка, еле заметный пузырек или плешинка на глазури тоже делают изолятор негодным. Такой изолятор пропустит ток.

Самая серьезная проверка изолятора — испытание электрическим током. Выдержал изолятор это испытание, — значит, он годен.

На заводе мы увидим разные изоляторы — от маленького автосвечного до огромного, чуть не в половину человеческого роста, изолятора для трансформаторов наших новых электростанций. Есть тут и подвесные изоляторы-тарелки, которые, словно серьги-великаны, висят, покачиваются в ушах сквозных железных башен, передающих ток на большие пространства.

Изоляторы везде и всюду караулят ток, не дают ему убежать от работы, направляют его туда, где он облегчит, ускорит, улучшит труд людей.

Люди научились использовать удивительное свойство фарфора — его диэлектричность, то есть неспособность проводить электричество.

Есть у фарфора и другие ценные свойства. Блестящую, твердую поверхность фарфора не разъедает никакая кислота, кроме плавиковой. Фарфор, как говорится, кислотоупорен. А для чего нам нужна посуда, которую не разъедали бы кислоты?

Прежде всего — для очистки золота. Золото часто находят в руде в виде мельчайших золотых пылинок, вкрапленных в твердую кварцевую породу. Отделить эти пылинки от кварца было бы невозможно, если бы нам не помогала химия.

Химики нашли очень сильную кислоту — цианистый калий. Такая едкая эта кислота, что если человек проглотит хоть крупинку, он сразу же умрет. Цианистая кислота растворяет в себе золото, а на кварц она не действует. Мелко истолченную золотую руду заливают цианистой кислотой. Кислота вбирает в себя все золотые пылинки, «выедает» их из частиц кварца. Тогда получается жидкий золотой раствор, а его уже не трудно отделить от твердых кусочков руды — слить или процедить. Потом раствор сгущают и добывают из него золото.

Никакие деревянные, глиняные шли металлические сосуды не годятся для этой работы. Кислота разъедает всё, растворяет любой металл. В металлическом сосуде золотой раствор получается не чистый, а с примесями, от которых опять приходится очищать золото.

А фарфор не поддается цианистой кислоте. Ведь в его состав входит кварц. Завод делает большие фарфоровые чаны и чаши для очистки золота. Такие огромные делаются здесь чаши, что тяжелые гипсовые формы, в которые заключают эти чаши, приходится поднимать особым подъемным краном.

Из всех кислот только плавиковая кислота разъедает фарфор. Бывает, что живописец отдаст в обжиг свою работу, не заметив, что он оставил на ней какое-нибудь ненужное пятнышко или штришок. Выйдет работа из обжига — как ее исправить? Обожженную краску уже ничем не отмоешь. Тогда живописец берет бутылочку с плавиковой кислотой и, обмакнув в нее обструганную щепочку, осторожно трет кислотой ненужное пятнышко на фарфоре. Кисточкой этого делать нельзя — кислота испортит кисточку. От кислоты идет едкий дымок — щиплет глаза и нос. Пятнышко на фарфоре сначала побледнеет, а потом вовсе исчезнет, съеденное кислотой. На глазури останется мутное, матовое местечко, потому что кислота, растворяя краску, разъест и глазурь. Плавиковая кислота не часто употребляется в производствах, а никакой другой кислоты фарфор не боится.