Для гебоидного синдрома при шизофрении у подростков характерны аутистические тенденции, различные расстройства мышления (резонерство, наплывы и остановки мыслей, паралогизмы, соскальзывания), вычурное патологическое фантазирование, рудиментарные расстройства восприятия и бредовые идеи, эпизоды тревоги и страха. Все проявления развиваются без интеллектуальной недостаточности.
В настоящее время гебоидный синдром встречается чрезвычайно редко, поскольку в последнее время в силу различных причин происходит патоморфоз психических расстройств. По данным нашего отделения, в последнее время чаще приходится говорить о гебоидных чертах, гебоидоподобном поведении, а не о чисто гебоидном синдроме в понимании старых авторов. Поэтому приведенный ниже случай, который, по нашему мнению, является «чистым» проявлением гебоидного синдрома, перенесенного в рамках эпизодической шизофрении, мы решили назвать старым термином «гебоидофрения», отдавая, тем самым, дань уважения старым авторам, впервые описавшим это расстройство.
Больной Р., 1977 года рождения, не работает. Доставлен 7.04.99 г. спецбригадой «скорой помощи» по направлению участкового психиатра в сопровождении бабушки в связи с изменением поведения.
Сам жалуется на снижение памяти в последние 2–3 года. Со слов бабушки, ведет себя агрессивно, конфликтует с ней, старается делать все ей назло, грубо, нецензурно выражается: «сука старая, курва, стерва, скотина, дрянь, нищенка», нередко избивает бабушку, угрожает смертельной расправой. Стал часто алкоголизироваться, в результате чего многократно с друзьями совершал различные правонарушения и попадал в милицию. Дома разбивает мебель, портит обои в комнатах, имеющиеся книги, бьет посуду, рвет одежду, предлагаемую бабушкой (считает, что она немодная или просто слишком узкая), пищу, предлагаемую бабушкой, выбрасывает в унитаз, якобы «бабушка готовит малокалорийную пищу, экономит на продуктах», а ему «надо усиленно питаться, чтобы поправиться», повышенное внимание уделяет внешнему виду (неадекватно имеющимся материальным средствам), при замечаниях, отказах еще более озлобляется. В последние 3 месяца перестал купаться, принимает ванну только после настояния, отказывается менять белье, иногда ложится спать не раздеваясь. В последнее время стал очень холодным в отношениях с близкими, обращается только при необходимости, разговаривает грубо, в повышенных тонах, давая «ценные указания» в приготовлении пищи, приобретении одежды, требуя деньги на питание, стрижку. Когда бабушка болеет, отказывается ухаживать за ней (ранее относился с вниманием). Извращен режим дня: всю ночь может ходить по квартире, заниматься силовыми упражнениями с гантелями, боксом, стуча в стену (при этом в основном упражнения направлены на развитие мышц торса, «пока грудная стенка до 23 лет не закостенела»), под утро засыпает, спит до 15–16 часов, затем уходит к друзьям. Перестал чем-либо заниматься, увлекаться (ранее интересовался компьютером, играми в «Денди», очень любил читать, предпочитал приключенческую, фантастическую литературу); продав приставку для компьютерных игр, купил одежду, а оставшиеся деньги пропивает с друзьями. Отказывается работать: «я не буду вкалывать всю жизнь как проклятый». Считает мать виноватой в его «бедственном» положении, что «она безмозглая нищенка прожила жизнь с алкоголиком». Сочиняет вычурные стихи: «Люблю я мух толченых и жареных клопов, кошачью блевотину…»
Анамнез. Из родственников у психиатра никто не наблюдался. Дед по линии матери имел очень тяжелый характер, был злобным, легко возбудимым, агрессивным. Мать с детства нелюдимая, скрытная, близких подруг никогда не имела, вспыльчивая, раздражительная, не терпела советов, не признавала ошибок, не контролировала свое поведение, грубая. С момента полового созревания сексуально расторможена, вступала в случайные половые связи, неизвестно от кого родила данного ребенка. Родился от второй беременности первым ребенком. Сведений о течении беременности нет. Известно лишь, что мать поздно встала на учет. Роды протекали стремительно, без медицинского наблюдения, в комнате общежития. Закричал сразу. Вес при рождении 3600 г, рост 53 см. Раннее развитие соответственно возрасту: первые зубы прорезались к 5 мес., сидит и ползает с 6 мес., ходит с 10 мес., к году произносил отдельные слова, четкая фразовая речь с 1,5 лет. С 4 лет свободно читает. Мать вышла замуж, имея троих детей, за страдающего хроническим алкоголизмом мужчину. Материнские обязанности не выполняла, часто избивала детей, угрожала отправить в дом-интернат. С 5 лет мальчик живет с бабушкой. Рос крайне боязливым, ставил перед бабушкой несколько странные требования: чтобы ночью всегда горел свет, а бабушка спала с ним в одной кровати лицом к лицу, не отворачиваясь к стене. Любил вспоминать и пересказывать кинофильмы, прочитанные книги негативного содержания, содержащие страшные, кошмарные события. Тогда (в 1982 г.) впервые обратились к психиатру, было диагностировано невротическое развитие личности. С 5 лет посещал детский сад. Поведение было плохое, раздражался на замечания воспитателей, с детьми играл очень мало. В школе в 1-м классе учился на «4» и «5», получил похвальный лист, с детьми общался мало, любил рисовать, сочинял сказки, стихи, комиксы, часто очень необычно рисовал, изображая дома, природу в виде различных частей растений — «Царство листены и землены». В 1986 г. в 9-летнем возрасте был прооперирован по поводу аппендицита, на 3-й день пытался сбежать из больницы, оскорблял медсестер. После этого стал задиристым, злобным, обижал детей, дразнил учителей. На уроках бил, крушил, разбрасывал вокруг себя все, по малейшему пустяку кричал, выражался нецензурно, в ответ на замечание или запрет раздражался еще больше. Из педагогической характеристики за 1988–1989 гг.: «До последнего времени учился хорошо, даже блестяще, затем начал пропускать много занятий, вызывающе ведет себя с учителем, срывает уроки, кричит, со смехом повторяет последние слова учителя. В классе ни с кем не дружит, постоянно дерется, плюет на детей, нецензурно ругается. Приносил в школу нож, угрожал им детям. В классе выбирает себе жертву и постоянно преследует ее, бьет. Однажды вымазал палку калом и пытался вымазать одноклассника». В школе стал совсем неадекватно себя вести, без причины в школьной столовой перевернул тарелку с супом на голову соседке-однокласснице, отказывался посещать занятия, нецензурно выражался, оскорблял учителей и одноклассников. В 4-м классе, в 1989 г., был переведен на домашнее обучение, проводилось медикаментозное лечение (сонапакс, тизерцин, аминазин, реланиум). Состояние ухудшалось: больной стал злобным, напряженным, прищурив глаза, сквозь зубы приказывал бабушке что-либо делать для него, хватал за волосы, неоднократно бил бабушку по лицу. Нецензурной бранью встречал педагогов и врача. При активном посещении на дому мальчик вел себя грубо, дерзил, оскорблял врача, препятствуя беседе с бабушкой, кричал, бил бабушку по лицу: «Рассказываешь про меня всякую чепуху, а сама такая же». В апреле 1989 г. (в 12 лет) был диагностирован гебоидный синдром (получал галоперидол в каплях по 7 мг 3 раза в день, тизерцин 12,5 мг на ночь — состояние улучшилось). В 1990 г. заочно консультирован в НИИ психиатрии М3 РСФСР, где описанные выше приступы психомоторного возбуждения расценены как кататоно-гебефренный синдром, рекомендовано лечение по месту жительства. На фоне проводимого лечения, после поездки на море летом 1991 г., состояние улучшилось, стал более упорядоченным, вновь стал посещать школу, учился в 6-м классе общеобразовательной школы аккуратно, на «5», с одноклассниками не общался, в это время запрещал бабушке приходить в школу: «У тебя лицо такое!». В свободное время часами занимался рисованием, вычерчиванием лабиринтов. Рисунки получались обширные, персонажи не всегда связанные между собой. После того как дочерчивал лабиринт, обменивался им с другом, и мог подолгу искать выход. Со слов мальчика, в этот период нередко задумывался о том, «где же находится конец Вселенной, и что находится за ним, о смысле жизни и смерти, о своем предназначении». В этот период сочинял комиксы «про тяпку-ляпку-бяпку», часто не имеющие логической связи и смысла. В 1992 г. состояние вновь ухудшилось, полгода не посещал школу, время проводил в прогулках по городу, однажды заявил врачу, что он «гораздо выше, лучше всех остальных людей», «и вообще, я инопланетянин!». После очередного приступа возбуждения был госпитализирован в детское отделение ПНД, была диагностирована шизофрения, детский тип, но в целях реабилитации поставлен диагноз: «Расстройство личности шизоидного типа, декомпенсация в виде острого психопатоподобного синдрома». После выписки поведение несколько стабилизировалось. Отчим устроил больного работать на один из заводов КамАЗа. Через 2 мес. больной отказался ходить на работу, согласился на операцию по поводу варикоцеле (хотя ранее категорически отказывался). С тех пор нигде не работает, стал часто алкоголизироваться, устраивает дома пьянки, неоднократно с приятелями попадал в милицию за совершение разного рода правонарушений. После запрета бабушки на пьянки в квартире потребовал у нее деньги на благоустройство квартиры матери (якобы там «стремно», стыдно приводить туда друзей). Но после наведения уюта не стал жить с матерью, а лишь приводит туда при необходимости друзей. По настоянию бабушки, начал учиться в школе рабочей молодежи, но в ответ на замечание преподавателя начал кричать, ругаться, был исключен.
