Теософ. Так и есть. Но вы не должны забывать о том, сколько могущественных противников появилось у нас с момента основания Общества. Если бы, как я только что говорила, теософическое движение было одним из бесчисленных повальных увлечений современности, столь же безобидных, как и проходящих, то над ним бы просто посмеялись (как впрочем и делают сейчас те, кто не понимает его истинной сути) и оставили бы в покое. Но ничего подобного сказать о нём нельзя. По сути, теософия является наиболее серьёзным движением этого века, причём движением, которое угрожает самому существованию большинства из освящённых временем обманов, предрассудков, и социальных зол сегодняшнего дня – зол, благодаря которым жиреет и живет в довольстве верхушка общества и их подражатели и низкопоклонники, верхушка среднего класса; зол, которые в то же самое время сокрушают и доводят до голодной смерти миллионы бедняков. Поразмыслите об этом, и вы очень скоро поймёте, в чем причины столь безжалостного преследования со стороны тех, кто в силу большей своей наблюдательности и проницательности видит истинную сущность теософии и потому-то её страшится.

Спрашивающий. Вы хотите сказать, что те немногие, кто понял, к чему ведёт теософия, именно поэтому и стремятся сокрушить это движение? Но если теософия ведет лишь к благу, то не можете же вы даже этим немногим бросить столь ужасное обвинение в предательском бессердечии и вероломстве?

Теософ. Напротив, очень даже могу. Тех наших врагов, с которыми нам приходилось бороться в первые девять-десять лет существования Общества, я не называю ни могущественными, ни опасными; я считаю таковыми лишь тех, кто выступал против нас в течение трёх-четырёх последних лет. Они не выступают против теософии ни письменно, ни устно; они ведут свою молчаливую деятельность за спинами тех глупых кукол, которые играют роль их видимых марионеток. И даже будучи невидимыми для большинства членов нашего Общества, они хорошо известны истинным его основателям и защитникам. Но, по некоторым причинам, они пока должны остаться неназванными.

Спрашивающий. Они известны многим из вас или же вам одной?

Теософ. Я никогда не утверждала, что знаю их. Я могу знать их или не знать – но я знаю о них, и этого достаточно; впрочем пусть делают худшее, на что они способны. Они могут принести большой вред и внести смятение в наши ряды – особенно это касается людей малодушных и тех, что привыкли обо всём судить по внешности. Но им не сокрушить Общества, как бы они ни старались. Но помимо этих действительно опасных врагов – опасных, впрочем, лишь для тех теософов, которые недостойны этого наименования и чьё место скорее не в Обществе, а за его пределами, – так вот, помимо них, число наших противников более чем значительно.

Спрашивающий. Можете ли вы назвать хотя бы этих, если не хотите говорить о других?

Теософ. Конечно, могу. Нам приходится защищаться от: 1) ненависти спиритуалистов американских, английских и французских; 2) постоянного противодействия духовенства всех конфессий; 3) особенной ненависти и безжалостного преследования со стороны миссионеров в Индии; 4) что привело к знаменитой и позорной атаке на наше Теософическое Общество со стороны Общества Психических Исследований, которая явилась результатом организованного заговора этих миссионеров. Наконец, мы должны учесть отступничество различных видных (?) членов по причинам, о которые я уже объясняла. Все их них сделали всё, что в их силах, чтобы увеличить предубеждение против нас.

Спрашивающий. Не могли бы вы рассказать поподробнее, чтобы я мог ответить, когда спросят – о краткой истории Общества, и почему мир во всё это верит?

Теософ. Причина проста. Большинство людей посторонних ничего не знали ни о самом Обществе, ни о его мотивах, целях и убеждениях. С самого своего начала мир не видел в теософии ничего, кроме каких-то чудесных явлений, в которые не верят две трети людей, не являющихся спиритуалистами. Очень скоро Общество стало восприниматься как организация, претендующая на обладание «чудесными» силами. Мир никогда не понимал, что оно учило полному неверию в чудеса или даже в возможность таковых, и что в нём было лишь несколько человек, обладавших психическими силами, и немногие придавали им важное значение. Не понимал он и того, что феномены никогда не производились публично, а лишь для друзей и служили просто вспомогательным средством, чтобы доказать прямой демонстрацией, что такие вещи могут быть проделаны без тёмных комнат, духов, медиумов или каких-либо других обычных для этого аксессуаров. К сожалению, это ошибочное представление было лишь усилено и подчёркнуто первой книгой по этому вопросу, привлекшей большое внимание в Европе – я имею в виду «Оккультный мир» А. П. Синнетта. Если даже она и принесла Обществу известность, ещё больше она навлекла злословия и насмешек на его злосчастных героев и героиню, выставив их неверном свете. Автора об этом неоднократно предупреждали, но он не обратил внимания на это пророчество – а это было именно пророчеством, хотя и несколько завуалированным.

Спрашивающий. За что и с каких пор ненавидят вас спиритуалисты?

Теософ. С первого дня существования Теософического Общества. Как только стало известно, что мы не верим в сообщения с духами умерших, а считаем так называемых «духов» по большей части астральными тенями и оболочками развоплощённых личностей и т. п., спиритуалисты загорелись к нам, и особенно – к Основателям, лютой ненавистью. Она нашла выражение во всех формах клеветы, немилосердных личных нападок и абсурдных толкований теософического учения во всех печатных органах американских спиритуалистов. Нас преследовали, порочили и поносили годами – это началось в 1875 году и продолжается по сей день. В 1879 году штаб-квартира Теософического Общества была перенесена из Нью-Йорка в в Индию, сначала в Бомбей, а затем, уже на долгое время, в Мадрас. Когда первое его отделение, Британское Теософическое Общество, было образовано в Лондоне, английские спиритуалисты сплочённо выступили против нас, как и американские, а за ними последовали и французские спириты.

Спрашивающий. Но почему к вам враждебно духовенство – ведь, в конце концов, в основе своей теософическое учение направлено против материализма, величайшего врага всех форм религии в наше время?

Теософ. Духовенство настроено против нас по общему принципу «кто не с нами, тот против нас». Поскольку теософия не соглашается ни с одной сектой и верой, её считают врагом их всех, так как она учит, что все они, в большей или меньшей степени, заблуждаются. Миссионеры в Индии ненавидели и пытались сокрушить нас, потому что видели, что цвет образованной индийской молодёжи и брахманов, почти недоступных для них, в большом количестве присоединяется к Обществу. И всё же, несмотря на эту классовую ненависть, Теософическое Общество насчитывает в своих рядах множество священников, и даже одного или двух епископов.

Спрашивающий. А что побудило к выступлению против вас Общество Психических Исследований? Вы следуете в некоторых отношениях тому же самому направлению исследований и некоторые их исследователи принадлежали и к вашему Обществу.

Теософ. Поначалу с руководителями О. П. И., мы были хорошими друзьями, но когда в «Christian College Magazine» появились нападки на феномены, поддержанные притворными откровениями одного лакея, Общество Психических Исследований сочло, что скомпрометировало себя, опубликовав в своих «Трудах» слишком много об этих явлениях, происходивших в связи с Теософическим Обществом. Им хотелось сохранить реноме авторитетной и строго научной организации, и им пришлось выбирать между сохранением этого положения, ради чего они решили выбросить за борт Теософическое Общество и даже попытались погубить его, и опасностью быть смешанными в глазах саддукеев высшего света с «легковерными» теософами и спиритами. Они не могли по-другому из этого выпутаться и решили выбросить нас за борт. Это было для них делом жестокой необходимости. Но им так нужно было найти какое-нибудь правдоподобное объяснение неустанного труда двух наших основателей и их преданности своему делу при полном отсутствии материальной выгоды или иных преимуществ, что они вынуждены были прибегнуть к трижды абсурдной и смехотворной идее о «русской шпионке».[89] Но старая поговорка «кровь мучеников – семена церкви» снова подтвердила свою верность. После первого шока Теософическое Общество удвоило и утроило свои ряды, но созданное ими плохое впечатление всё ещё остаётся. Французский писатель был прав, сказав: «клевещите, клевещите больше – что-нибудь, да останется». И потому несправедливые предубеждения сохраняются, и всё связанное с Теософическим Обществом, и особенно с его основателями, из-за этих злых слухов так неправдоподобно искажается.