НЕВИДИМКА
Сижу ли я, пишу ли я, пью кофе или чай,
Приходит ли знакомая блондинка,
Я чувствую, что на меня глядит соглядатай,
Но только не простой, а невидимка.
Иногда срываюсь с места,
Будто тронутый я,
До сих пор моя невеста
Мной не тронутая.
Про погоду мы с невестой
Ночью диспуты ведем,
Ну, а что другое если, —
Мы стесняемся при нем.
Обидно мне, досадно мне, ну, ладно.
Однажды выпиваю, да и кто сейчас не пьет?
Нейдет она: как рюмка — так в отрыжку.
Я чувствую, сидит, подлец, и выпитому счет ведет
В свою невидимую книжку.
Побледнев, срываюсь с места,
Как напудренный я,
До сих пор моя невеста
Целомудренная.
Про погоду мы с невестой
Ночью диспуты ведем,
Ну, а что другое если, —
Мы стесняемся при нем.
Обидно мне, досадно мне, ну, ладно.
Я дергался, я нервничал, на хитрости пошел:
Вот лягу спать и поднимаю храп, ну
Коньяк открытый ставлю и закусочку на стол,
Вот сядет он, тут я его и хапну.
Побледнев, срываюсь с места,
Как напудренный я,
До сих пор моя невеста
Целомудренная.
Про погоду мы с невестой
Ночью диспуты ведем,
Ну, а что другое если, —
Мы стесняемся при нем.
Обидно мне, досадно мне, ну, ладно.
К тому ж он мне вредит. да вот не дале, как вчера,
Поймаю, так убью его на месте,
Сижу, а мой партнер подряд играет мизера,
А у меня — гора, три тыщи двести.
Иногда срываюсь с места,
Будто тронутый я,
До сих пор моя невеста
Мной не тронутая.
Про погоду мы с невестой
Ночью диспуты ведем,
Ну, а что другое если, —
Мы стесняемся при нем.
Обидно мне, досадно мне, ну, ладно.
А вот он мне недавно на работу написал
Чудовищно тупую анонимку.
Начальник прочитал и показал,
А я узнал по почерку родную невидимку.
Оказалась невидимкой —
Нет, не тронутый я
Эта самая блондинка
Мной не тронутая.
Эта самая блондинка —
У меня весь лоб горит.
Я спросил: — Зачем ты, Нинка?
— Чтоб женился, — говорит.
Обидно мне, досадно мне, ну, ладно.
КАМЕННЫЙ ВЕК
А ну, отдай мой каменный топор
И шкур моих набедренных не тронь,
Молчи, не вижу я тебя в упор.
Иди в пещеру и поддерживай огонь.
Выгадывать не смей на мелочах,
Не опошляй семейный наш уклад.
Неубрана пещера и очаг.
Избаловалась ты в матриархат.
Придержи свое мнение.
Я глава и мужчина я.
Соблюдай отношения
Первобытно-общинные.
Там мамонта убьют, поднимут вой,
Начнут добычу поровну делить.
Я не могу весь век сидеть с тобой,
Мне надо хоть кого-нибудь убить.
Старейшины сейчас придут ко мне,
Смотри еще: не выйди голой к ним.
Век каменный, а не достать камней,
Мне стыдно перед племенем моим.
Пять бы жен мне, наверное,
Разобрался бы с вами я.
Но дела мои скверные,
Потому — моногамия.
А все твоя проклятая родня.
Мой дядя, что достался кабану,
Когда был жив, предупреждал меня:
Нельзя из людоедов брать жену.
Не ссорь меня с общиной, это ложь,
Что будто к тебе кто-то пристает.
Не клевещи на нашу молодежь,
Она надежда наша и оплот.
Ну, что глядишь? Тебя пока не бьют.
Отдай топор, добром тебя прошу.
И шкуры где? Ведь люди засмеют.
До трех считаю, после задушу.
ДУХ СВЯТОЙ
Возвращаюсь я с работы,
Рашпиль ставлю у стены.
Вдруг в окно порхает кто-то,
Из постели, от жены.
Я, конечно, вопрошаю: „Кто такой?“
А она мне отвечает: „Дух святой“
Ох, я встречу того духа,
Ох, отмечу его в ухо,
Дух он тоже духу рознь,
Коль святой, так машку брось.
Хоть ты кровь голубая,
Хоть ты белая кость,
До Христа дойду я знаю —
Не пожалует Христос.
Машка — вредная натура,
Так и лезет на скандал,
Разобиделася, дура,
Вроде, значит, помешал.
Я сперва сначала с лаской: то да се,
А она к стене с опаской; Вот и все.
Я тогда цежу сквозь зубы,
Но уже, конечно, грубо.
Хоть он возрастом и древний,
Хоть годов ему тыщ шесть,
У него в любой деревне
Две-три бабы точно есть.
Я к Марии с предложеньем,
Я ж на выдумки мастак:
Мол, в другое воскресенье
Ты, маруся, сделай так:
Я потопаю под утро, мол, пошел,
А ты прими его как будто хорошо.
Ты накрой его периной
И запой. Тут я с дубиной
Он крылом, а я колом,
Он псалмом, а я кайлом.
Тут, конечно, он сдается,
Честь Марии спасена,
Потому что мне сдается
Этот ангел — сатана.
Вот влетаю с криком с древом,
Весь в надежде на испуг.
Машка плачет. Машка, где он?
Улетел желанный дух.
Но как же это, я не знаю, как успел?
А вот так вот, отвечает, улетел.
Он, говорит, псалмы мне прочитал,
И крылом пощекотал.
Ты шутить с живым-то мужем,
Ах, ты скверная жена.
Я взмахнул своим оружьем.
Смейся, смейся, сатана.
