Следует указать, что если это было бы так, то тогда численность населения Земли не менялась бы… поэтому я беру на себя смелость предложить, чтобы в следующем издании Вашей поэмы Вы исправили бы эти строчки следующим образом: «Каждую минуту умирает человек, Но 1¹/₁₆ человека рождается»…На самом деле число настолько длинное, что я не могу записать его в одну строку, но полагаю, что 1¹/₁₆ будет достаточно точным для поэзии.

Остаюсь в Вашем распоряжении,

Чарльз Бэббидж

По-видимому, успеха во взломе шифра Виженера Бэббидж добился в 1854 году, вскоре после разногласий с Твэйтсом, но о его открытии никто так и не узнал, потому что Бэббидж не опубликовал его. Это обнаружилось только в двадцатом веке, когда ученые принялись разбирать его многочисленные заметки. А тем временем этот же способ независимо от Бэббиджа был найден Фридрихом Вильгельмом Касиски, отставным офицером прусской армии. С 1863 года, когда он опубликовал в «Die Geheimschriften und die Dechiffrirkunst» («Тайнопись и искусство дешифрования») работу о своем крупном открытии в криптоанализе, этот алгоритм известней как «тест Касиски», имя же Бэббиджа и его вклад вспоминают нечасто.

Так почему же Бэббидж не сообщил о том, что он сумел взломать этот имеющий столь важное значение шифр? Несомненно, была у него такая привычка — бросать незавершенными значительные и многообещающие начинания и не сообщать о своих открытиях, и в данном случае это могло бы являться просто еще одним примером его равнодушного к этому отношения. Имеется, однако, и другое объяснение. Бэббидж сделал свое открытие вскоре после того, как разразилась Крымская война, а в одной из теорий было выдвинуто предположение, что оно давало Британии явное преимущество над Россией, ее противником. Вполне возможно, что британская секретная служба потребовала от Бэббиджа, чтобы он сохранил свою работу в секрете, тем самым обеспечив себе девятилетнюю фору перед остальным миром. И если это так, то это полностью соответствует многолетней традиции умалчивания о достижениях в области криптоанализа в интересах национальной безопасности, — обычай, который сохранился и в двадцатом столетии.

От объявлений в газете о розыске родных до кладов

Благодаря достижениям Чарльза Бэббиджа и Фридриха Касиски шифр Виженера более не был безопасным. Теперь, когда криптоаналитики вновь обрели контроль в коммуникационной войне, криптографы не могли гарантировать секретности. Хотя они и пытались разрабатывать новые шифры, но во второй половине девятнадцатого столетия не появилось ничего существенного, и профессиональные криптографы были в смятении. Однако как раз в это же самое время у широкой публики появился огромный интерес к шифрам.

Развитие телеграфа, которое вызвало рост интереса коммерческого характера к криптографии, привело также и к формированию общественного интереса к ней. Люди осознали необходимость защищать свои сообщения сугубо личного характера, и если в том возникала необходимость, то применялось шифрование, хотя это и требовало больше времени на их отправку, тем самым увеличивая стоимость телеграмм. Скорость работы телеграфистов, использовавших азбуку Морзе, с открытым незашифрованным английским текстом доходила до 35 слов в минуту, поскольку они могли запоминать фразы целиком и целиком же передавать их, в то время как передавать мешанину букв, которые образуют шифртекст, получалось значительно медленнее, потому что телеграфист должен был постоянно обращаться к письменному сообщению отправителя, чтобы проверять порядок следования букв. Шифры, используемые широкими массами, не смогли бы противостоять профессиональному криптоаналитику, но их вполне хватало для защиты от посторонних людей, любящих совать нос не в свои дела.

По мере того как люди все увереннее выполняли шифрование, они начинали выражать свое умение в криптографии разнообразными способами. Например, юным влюбленным в викторианской Англии часто запрещалось в открытую выражать свои чувства, и они не могли даже переписываться, поскольку их родители могли перехватить письмо и прочитать его. В результате этого влюбленные стали посылать друг другу зашифрованные сообщения посредством газетной колонки частных объявлений. Эти «объявления о розыске родных», как их стали называть, вызвали любопытство криптоаналитиков, которые стали просматривать объявления и старались дешифровать их содержание. Как было известно, не отказывал себе в этом даже Чарльз Бэббидж со своими друзьями* сэром Чарльзом Уитстоном и бароном Леоном Плейфером, которые вместе разработали шифр Плейфера (приведен в Приложении Е). Как-то раз Уитстон расшифровал объявление в «Таймс» от оксфордского студента, который предлагал тайно бежать своей возлюбленной. Спустя несколько дней Уитстон поместил свое собственное сообщение, зашифрованное тем же самым шифром, советуя паре не действовать так бунтарски и поспешно. Вскоре после этого там же появилось и третье сообщение, уже от леди, на сей раз незашифрованое: «Дорогой Чарли, больше не пиши. Наш шифр раскрыт».

Со временем в газетах появлялось всё большее количество разнообразных зашифрованных объявлений. Криптографы начали помещать там зашифрованные сообщения, просто чтобы бросить вызов своим коллегам. В других случаях зашифрованные объявления использовались в целях критики общественных деятелей или организации. Однажды «Таймс» разместила следующее сообщение, содержащее в себе непреднамеренно зашифрованный подтекст: «“Таймс” — это Джеффрис прессы». Газета, по сути, приравняла себя печально известному судье-вешателю семнадцатого века Джеффриру, что означало, что она являлась жестоким, беспощадным печатным органом, который действовал как рупор правительства.

Еще одним примером знакомства общества с криптографией было широко распространенное использование булавочных проколов для шифрования сообщений. Древнегреческий историк Эней Тактик предлагал передавать тайные послания прокалывая точечные отверстия под определенными буквами во внешне безобидном тексте, точно так же, как поставлены точки под некоторыми буквами в этом абзаце. С помощью этих букв получатель, которому предназначается это секретное послание, сможет легко его прочесть. Однако если страницу будет разглядывать кто-то еще, то он, скорее всего, не обратит внимания на крошечные булавочные проколы и не будет подозревать о наличии секретного послания. Спустя два тысячелетия британцы применяли точно такой же криптографический метод, правда, не для того, чтобы обеспечить секретность переписки, а просто чтобы избежать чрезмерных почтовых расходов. До модернизации почтовой системы в середине девятнадцатого столетия стоимость отправки письма составляла примерно один шиллинг на каждые сто миль, что было не по средствам для большинства людей. Однако газеты можно было отправить по почте бесплатно, и это стало лазейкой для бережливых англичан Викторианской эпохи. Вместо того чтобы писать и отправлять письма, люди начади пользоваться булавочными проколами, чтобы составить сообщение на титульном листе газеты. После чего они посылали газету через почтовое отделение, не платя ни пенни.

Растущая притягательность криптографических методов для широкой публики означала, что очень скоро коды и шифры стали использоваться в литературе девятнадцатого столетия. В романе Жюль Верна «Путешествие к центру Земли» дешифрование пергамента, заполненного руническими письменами, явилось первым шагом героического путешествия. Эти письмена представляют собой часть шифра замены, который образует текст на латинском языке, и который, в свою очередь, приобретает смысл только тогда, когда буквы идут в обратном порядке: «Спустись в кратер вулкана Снайфельдс, который тень Скартариса ласкает перед июльскими календами, отважный странник, и ты достигнешь центра Земли». В 1885 году Верн в своем романе «Матиас Шандор» также использовал шифр в качестве центрального элемента. В Британии одним из наиболее выдающихся авторов художественных произведений, посвященных криптографии, был сэр Артур Конан Дойль. И не удивительно, что Шерлок Холмс был экспертом в криптографии и, как он сообщил доктору Ватсону, был «автором небольшого научного труда, в котором проанализировано сто шестьдесят различных шифров». О самом известном случае дешифрования, которое выполнил Холмс, говорится в рассказе «Пляшущие человечки»; в этом рассказе использовался шифр, состоящий из человечков, напоминающих детские рисунки, но при этом каждая поза этих человечков является отдельной буквой.