– Не будь таким тупым, Хьюберт. Мне, например, не нужны больше никакие доказательства.

– Вам достаточно слова этого… этого… – Хьюберт запнулся, указывая на Элтона, который со свирепым видом смотрел на него. Под его взглядом мистер Денфорд мгновенно закрыл рот и только через несколько секунд смог закончить начатую фразу: – …человека сомнительной репутации?

В ответ леди Седжуик ещё раз ударила его. Эммелин украдкой рассматривала лорда Хейли. Её отец? Она не знала, верит ли сама в это. Взглянув на Седжуика, она увидела, что он широко улыбается – Алекс верил, полностью верил, как, очевидно, и все остальные в комнате, за исключением Хьюберта и леди Лилит.

Но всё же у Эммелин оставались сомнения.

– Почему вы не вернулись раньше?

– Я хотел это сделать, но когда перестали приходить письма от женщины, которую я нанял, я решил, что Элеонора… что Элеонора обрела успокоение. И мне была невыносима мысль вернуться в Англию и не найти её в живых. – Он помолчал. – Но потом мне написал мистер Денфорд и сообщил, что его кузен готов финансировать мои научные исследования, если я приеду в Англию. Поэтому я решил побороть чувство вины и вернуться.

– Я имел на это полное право, – жалобно сказал Хьюберт, когда не один острый взгляд обратился в его сторону. – Я увидел имя лорда Хейли в списке, опубликованном в манчестерской газете в разделе научных сообщений, и написал ему. Я надеялся… – Его губы сжались в тонкую линию.

Все понимали, на что он надеялся.

– Мне было нелегко принять такое решение, – продолжал свой рассказ лорд Хейли. – Как я мог вернуться без Элеоноры, чтобы предъявить её свету, обществу? Ваша мать обожала Лондон и весь его блеск. Она могла цитировать «Дебретт», как другие женщины могут играть концерты.

– «Дебретт»? – не сдержалась Эммелин.

– Да, «Дебретт». У неё был старый экземпляр, который она называла своей библией. Когда я уезжал, она вырвала страницу с родословной Хейли и сказала, чтобы я сохранил её и привёз домой в целости и сохранности. – Он похлопал себя по карману сюртука. – Все эти годы я носил её с собой.

– Можно мне взглянуть? – попросила Эммелин. «Этого не может быть… этого просто не может быть», – повторяла она про себя.

Улыбнувшись, лорд полез в карман и достал оттуда старый, потрёпанный листок бумаги. Край листа, по которому его вырвали из книги, был неровным, уголки измятыми, но он всё ещё оставался целым.

У Эммелин сжалось горло.

– Подождите минутку, – удалось ей прошептать, а затем она извинилась и выбежала из комнаты в коридор.

Схватив саквояж, который лежал там, где она его оставила, Эммелин принесла его в гостиную. Вытащив свой экземпляр «Дебретта», наследство матери, она раскрыла его на букве «X» и представила лорду Хейли доказательство, от которого мужчина разразился слезами.

– Что это? – спросила леди Лилит, когда все подошли ближе, чтобы посмотреть.

Взяв свой листок, лорд Хейли вложил его в книгу, и оборванный край точно совпал с тем, что остался в книге Эммелин.

– Элеонора, – прошептал лорд Хейли, не обращаясь ни к кому конкретно, – я вернулся домой, дорогая.

Ещё некоторое время продолжались неразбериха, смех и объятия, и даже Седжуик не мог остаться в стороне. Все хотели выразить свой восторг таким чудесным воссоединением.

– Пусть даже все так и есть, – поднялся над радостным шумом скрипучий голос леди Лилит, – но это всё равно не объясняет, как эта женщина оказалась в Лондоне. Если до этого дня она не знала, что приходится дочерью лорду Хейли, я хотела бы получить объяснение, кем она была прежде.

Разговоры моментально смолкли, и все взгляды обратились к Эммелин.

– До чего же вы хитроумны, леди Лилит, – заметил Темплтон, но никто его не слушал.

– Леди Лилит, – последовала реплика герцогини Шевертон, – мне не нравится ваша грубость. Всем известно, что Эммелин находилась под моим покровительством. Она была моей самой любимой компаньонкой на протяжении – о да! – последних шести лет. Верно?

Эммелин сглотнула и, не смея не согласиться с леди, кивнула, но подумала, что герцогиня, вероятно, не в своём уме, если становится на её защиту.

– Мисс Дойл? – мгновенно отреагировала леди Лилит на такое заявление. – Эта женщина – ваша бесчестная компаньонка?

– Лучшая компаньонка из всех, которые когда-либо были у меня на службе. – Герцогиня выразительно подняла брови, а потом подмигнула Эммелин. – Она развлекала меня, как никто другой, и её жалованье было оговорено.

– Не верю! – объявила леди Лилит. – Это же разорительно! – Оглянувшись по сторонам и поняв, что все её надежды на то, что Хьюберт когда-нибудь возвысится, оказались обманутыми, она снова опустилась в кресло и зарыдала. – Все старания впустую. Теперь мы вечно будем прозябать в безвестности. – Она громко всхлипывала, не заботясь о том, что её слышат.

– Ну-ну, Лилит, – Хьюберт встал перед ней на колени, – не плачь, дорогая.

– Всё пропало, – продолжала она рыдать.

– Хьюберт, – строго окликнул его Седжуик.

– Да, кузен? – Хьюберт поднялся с пола и встретил свою судьбу с несвойственной ему стойкостью.

– У меня есть для тебя предложение. Следовало бы вышвырнуть тебя за то, что ты строил козни у меня за спиной, но твои старания привели к счастливому финалу, поэтому я чувствую себя обязанным тебя отблагодарить.

– Отблагодарить? – У Хьюберта широко открылись глаза, словно он совершенно этому не поверил.

– У меня есть плантация в Вест-Индии, и я хочу, чтобы вы с Лилит получили её. Но при одном условии: в течение некоторого времени вы не будете возвращаться в Англию и то, что было сказано в этой комнате, никогда – никогда! – не будет повторено.

– Никогда? – отозвался Хьюберт с глубоким разочарованием.

– О, Хьюберт, не будь таким размазнёй, – вмешалась леди Лилит. – Соглашайся и идём. Другой такой возможности у тебя не будет.

– Но нам придётся оставить твою мать, твою семью. – Хьюберт посмотрел на жену.

– Навсегда? – спросила она, шумно засопев. Он кивнул.

– Соглашайся на всё, что требует Седжуик, – мгновенно просияла леди Лилит. – Я велю собрать наши вещи. – Она поджала губы. – Должна признаться, мама излишне властолюбива, а при таком повороте событий можно не беспокоиться, что она приедет к нам жить, когда лорд Оксли женится – когда бы это ни случилось. Хотя я и надеялась в один прекрасный день стать баронессой, я благодарю вас, Седжуик, за вашу доброту. – Она выдавила из себя улыбку, и Алекс кивнул ей.

– Леди Лилит, – сказал Темплтон, – не отказывайтесь от идеи быстро возвыситься. Вы когда-нибудь задумывались о том, чтобы послужить своей стране? – Взяв её под руку, он стал что-то говорить о её остром уме и представлении мистеру Пимму. – Я уверен, ему нужны новые связи в Вест-Индии…

Сзади к ним подошёл Хьюберт, словно один из вездесущих мопсов леди Седжуик.

– Мисс Дойл? – Герцогиня Шевертон обернулась к Эммелин.

Понимая, что не имеет смысла что-либо отрицать, Эммелин кивнула.

– Я так и подумала! – воскликнула пожилая дама. – Когда мой новый лакей сообщил, что прошлой ночью вы выиграли целое состояние, играя в пармиель, я поняла, что это должны быть вы. – К полнейшему изумлению Эммелин, герцогиня, подойдя к ней, обняла её, словно давно потерянную дочь. – Вы и представить себе не можете, сколько приятных часов мне доставили!

– Как, – смутилась Эммелин, – вы не сердитесь?

– Сержусь? Разве я могу сердиться? – Леди вместе с Эммелин подошла к дивану и, усевшись, похлопала по месту рядом с собой. – Мой муж был последним Шевертоном, и когда я умру, титул и всё прочее вернутся обратно короне. На протяжении почти тридцати лет я вела одинокую жизнь. Титул Шевертонов не доставляет никакого удовольствия. Не то что было когда-то, – вздохнула пожилая леди. – Так было, пока в моей жизни не появилась мисс Дойл. – В глазах герцогини вспыхнули искорки. – О, эти письма о вас, которые я получала, приёмы, которые я устраивала! Как я любила слушать о ваших дерзких проделках и защищать вашу репутацию перед теми возмущёнными болванами, которых вы обманывали! Я была бы одинокой, страдающей от тоски женщиной, если бы не вы и ваша мисс Дойл. Спасибо вам, дорогая.