.. .Думаю, у читателей найдутся идеи получше. С удовольствием их выслушаю. Обществу же такие записи только полезны, потому что наш блог читает гораздо больше противников террора, чем террористов. Стало быть, открыто обсуждая эти идеи, мы даем бойцам с террором возможность обдумать эти сценарии прежде, чем они осуществятся, и составить план действий.
Запись была опубликована 8 августа 2007 года, в день, когда блог Freakonomics обосновался на сайте New York Times. В тот же день в интервью New York Observer Дабнера спросили, почему Freakonomics стал первым внешним блогом, размещенным на сайте газеты. Дабнер ответил, что имеет опыт работы в газетной редакции и хорошо знает журналистов: «Они понимают, что крайностей в нашем блоге не будет». Однако идеи Левитта насчет террористического удара были восприняты именно как крайность. Разразилась столь сильная буря, что через несколько сотен комментов Times закрыла возможность комментировать. Вот типичный отклик: «Глазам не верю. Подсказки террористам? Думаешь, ты самый хитрый и умный? Да ты просто кретин». Это заставило Левитта сделать на следующий день еще одну попытку.
Терроризм, часть II (Стивен Левитт)В день, когда газета New York Times приютила наш блог, я сделал запись, которая вызвала такой шквал ненависти, какого не было уже лет десять, со времен истории с абортами и преступлениями. Люди не могут решить, кто я: идиот, предатель или то и другое сразу. Попробую объясниться.
Обилие гневных откликов вызывает у меня вопрос: чем, по мнению американцев, заняты террористы? Надо полагать, они обдумывают теракты. И вы хотите меня убедить, будто они такие недоумки, что им и в голову не приходило — после «вашингтонского стрелка»! — послать снайперов?
Я вот о чем: у террористов в распоряжении почти бесконечное число простых возможностей. И тот факт, что последний большой теракт в США был шесть лет назад, означает одно из двух: либо террористы — неумехи, либо они не ставят задачу посеять панику. (Отдельный вопрос — меры, предпринятые силовыми структурами и правительством. Об этом я скажу позже.)
Снова и снова у меня требуют: объясните, как остановить террористов. Однако я вижу лишь один ответ, столь же очевидный, сколь и печальный: если террористы захотят совершать теракты в мелких масштабах и малыми средствами, остановить их мы бессильны.
Такова ситуация в Ираке и, в меньшей степени, в Израиле. Вспомним еще Ирландскую республиканскую армию.
Что же делать? Если американцы столкнутся с этой проблемой, им, как и англичанам и израильтянам, придется думать, как быть. И дело не в количестве жертв: автокатастрофы, инфаркты, убийства и самоубийства уносят больше жизней. Дело в страхе.
Однако люди привыкают к терроризму, так же как и к инфляции. Шанс погибнуть от теракта в израильском автобусе невысок, а потому (как выяснили Гэри Беккер и Йона Рубинштейн) люди, которые часто ездят на автобусах, не слишком думают об опасности. И шоферам автобусов государство не приплачивает.
Конечно, не стоит сидеть сложа руки. Если угроза исходит из-за рубежа, надо мешать въезду подозрительных личностей. Это очевидно. Менее очевидно другое: нужно смотреть, не опасны ли въехавшие. Скажем, если человек живет по студенческой визе, а сам не учится, за ним нужен глаз да глаз.
Еще можно взять пример с англичан и поставить всюду видеокамеры. Это не в американском духе и едва ли приживется. Да и денег жалко. Однако, судя по недавним терактам в Англии, видеокамеры помогают после теракта найти преступников.
Исследования Роберта Пейпа, моего коллеги по Чикагскому университету, наводят на мысль, что можно предсказать, откуда ждать терактов, исходя из того, чью территорию мы заняли. Значит, американские войска в Ираке не снижают терроризм, хотя и могут выполнять другие важные задачи.
Но в конечном счете ситуацию с терроризмом можно понять двояко.
Один вариант: террористы не нанесли нам большой урон, потому что государство вовсю борется с ними.
Другой вариант: опасность терактов не столь уж велика и мы тратим слишком много средств на борьбу с ней. Или на видимость борьбы. Большинству чиновников важно не столько предотвратить теракт, сколько показать, что они его предотвращают. Если самолет будет сбит ракетой из переносной зенитной установки, начальника Администрации транспортной безопасности винить нельзя, но, если причиной взрыва станет содержимое тюбика с зубной пастой, у него начнутся неприятности. Поэтому мы тратим столько сил на зубную пасту, хотя основная опасность исходит не от нее.
И сотрудник ЦРУ может не опасаться головомойки, если произойдет теракт. Но с него голову снимут, если выяснится, что он не подал письменный доклад о возможности теракта, — доклад, который потонет в груде бумаг, поскольку таких докладов сотни.
Лично я полагаю, что наиболее вероятен второй вариант: терроризм не столь уж сильная угроза. Наверное, я оптимист. А значит, либо идиот, либо предатель. Либо то и другое сразу.
Как насчет «войны с налогами»? (Стивен Дабнер)Дэвид Кэй Джонстон, который замечательно освещает американскую налоговую политику и прочие деловые вопросы в New York Times, сообщает, что налоговая служба передает сбор задолженностей третьей стороне, то есть агентствам. «Ожидается, что программа по сбору частных задолженностей принесет $1,4 млрд в течение десяти лет, — пишет он, — при этом самим агентствам достанется около $330 млн, или по 22-24 цента с доллара».
Возможно, доля агентств кажется слишком большой. И, не исключено, люди забеспокоятся, что агентства получат доступ к их финансовой документации. Но меня удивляет другое: налоговая служба знает, кто ей должен, и представляет, где найти должников, — но из-за нехватки кадров не может это сделать сама. Приходится кого-то нанимать за солидный куш.
Налоговая служба признает, что привлечение агентств —
