-Ты все еще любишь ее?- тихо спросила Анна, кутаясь в шаль. В последнее время ныли от холода кости. Мама говорила, что это просто возраст.
-Нет,- отмахнулся нынешний князь Грепиль. -Но я до сих пор на нее обижен. Даже не знаю, как-то по-детски, но иногда я радуюсь газетным статьям, что показывают насколько я счастлив. Пусть завидует.
Анна улыбнулась, и сидя в кресле рассматривала своего, кажется так и не повзрослевшего внутренне, сына, у которого появились морщины, легкая седина на висках, а его черные волосы теперь коротко подстрижены. Он уже давно не тот мальчик, что играл в оранжерее с Луи Моро.
-Прости меня за то, что я была плохой матерью,- внезапно произнесла Анна, чуть подавшись вперед к сыну. Киард закатил глаза, зная от отца об этой бессмысленной игры матери в муки совести. Может это все же ее хобби?
-Ты была и есть хорошей матерью,- мужчина поднялся со своего места, и встав на колени перед ней, взял ее за руки. - Просто часто ты была далека. Но это такая глупость. Ты участвовала во всех важных событиях моей жизни. Я помню, как ты звонила мне и ждала, когда же я усну. Это просто наша работа. У меня все также и я понимаю, что ты чувствовала. И я не злюсь и никогда не злился на тебя. Наоборот, именно благодаря тебе я хоть как-то появляюсь в жизни своих собственных детей. Беру с тебя пример, учусь на твоих ошибках. Не сижу с заплаканным лицом и не корю себя попусту. Ну, что ты.
Он вытер слезы, что потекли из ее глаз. С возрастом она стала такой сентиментальной.
-Я никогда не был одинок. Рядом всегда был отец,- продолжил Киард улыбаясь.- Рядом с Гайем и Клеменс Хикари. Все повторяется, потому что ничто не может быть идеальным.
-Ты скучаешь по отцу?- Анна размазала последние слезы по лицу и постаралась улыбнуться.
-Безумно,- ответил сын.- Все жду, когда он войдет в дверь и своим задорным голосом начнет снова меня подкалывать или давать советы насчет Хикари. Мне так же не хватает его как и тебе. Я до сих пор не верю, что прошло целых одиннадцать лет. Максимум год.
Киард приподнялся и обнял мать, давая ей спрятать свое покрасневшее от переживаний лицо.
-У нас все будет хорошо,- пообещал он, свято в это веря.
Она все еще считала, что прошлое невозможно описать одним словом или парой предложений. Хотя иногда все же ставила дефис между "прошлое"- "было". Ее жизнь была подобно сказке, сколько бы она не отнекивалась. Сколько бы боли она не испытала, всегда найдутся люди, что с радостью заняли бы ее место.
Анна отодвинула тюль и посмотрела в окно, за которым заканчивался апрель, цвела привезенная Жанной вишня и грело солнце. По коротко стриженному газону бегали Од с Клеменс, а их матери спокойно играли в карты, сидя в беседке. Обычный день, как и сотни других перед ним. Сейчас к ним спустится Мария, с помощью трости и прихрамывающей Хезер, за ними будет идти Жанна с шалью в руках. Их мужчины на работе, а Гай все еще на уроке верховой езды.
Ее замечательная, любимая семья, ради которой она пошла бы на преступление. Раньше она не осознавала всю ценность этого счастья в полной мере. Была глупая и самонадеянная. Впрочем, как и многие другие. Анна заметила скачущего в приплясу Гая, что еле увернулся от поливочной системы и подбежал к матери сзади, закрыв ей глаза, явно играя в "угадай кто". Анна улыбнулась: Киард в детстве обожал эту игру, подкрадываясь к Виктору и визжа "Угадай кто!" А его отец всегда подыгрывал, специально тянул время, долго отгадывая. Виктор был идеальным родителем. Женщина посмотрела на старшего внука: вчера они гуляли по коридорам дворца, держась за руку и разглядывая портреты. Она, как и Альберт в свое время, рассказывала Гаю о его предках, смешила и вспоминала занятные исторические фаты, которые могли быть интересны десятилетнему мальчику. Она словно снова старалась искупить то, что Киарда в этом возрасте по коридорам водил Виктор, который всегда был рядом со всеми. Вдруг внук отпусти ее руку и подбежав к портреты, резко остановился и принял позу, то что и на картине.
-Бабушка!- воскликнул Гай, горделиво взодрав подбородок, подобно Жанне. -Я правда похож на дедушку?
Анна подошла чуть ближе и широко улыбнулась. Она уже давно заметила большее сходство Гая с Виктором, нежели с Киардом. Это было чудесно и эгоистично- смотреть на внука и видеть мужа. И мучительно. Мучительно замечать, как мальчик хмурит брови как дед или потирает переносицу, когда недоволен. Мария однажды сказала, что они слишком возвели Виктора в ранг небожителя, но дочь ее осекла, сказав, что так будет лучше- память о Викторе сохранится и его не забудут, как отца Альберта.
-Очень,- Анна раскинула руки для объятий и внук, не задумываясь, кинулся к ней. Его бабушка была классная и добрая, не то что строгая и тихая бабушка Сора. Он был еще ребенком и посему не особо разбирался в людях, деля их на плохих и хороших.
Но это одно из самых счастливых воспоминания согревало ее старое сердце и давало повод жить дальше.
Анна вздохнула и обняла себя руками, продолжив наблюдать за своими подопечными в окно. Она благодарила их за то, что они есть, не разбежались по сторонам света. Благодарила бога и судьбу. Женщина усмехнулась: слишком часто, даже для нее, она стала упоминать бога, а ведь когда-то она приняла католичество лишь для "галочки". Но вот чудо, совершенно старым священником, которого уже давно нет- она верит. Он смог пробудить в ней интерес и принес некоторое спокойствие, стоило ей войти в их придворцовую церквушку восемнадцатого века. Хитрый умный лис. Отца Кристофа тоже не хватало.
Бывшая княгиня пожала плечами, словно не соглашаясь сама с собой: может быть, ей не стоило быть такой категоричной в жизни и книгах? Наверное, стоило дать своим персонажам открыть свое сердце не только людям, но и чем-то свыше? А церковь ведь дает хороший стимул жить по правилам, как и государство, просто с верой в нечто большее. Что-то она стала снова подолгу размышлять мудреными фразами, достойными места в ее блокноте.
Надо бы осенью вместе с Хикари и детьми съездить в Упонию, давно ведь собирались начать путешествовать с малышней. Женщина представила лицо Соры, если та заявится к ней без предупреждения с целым нашествием франкоговорящих детей.
Бывшая княгиня чуть нахмурилась и облокотилась о стену у окна: ей стало немного нехорошо, у сердца появилось какой-то тяжелой тягучее чувство. Предчувствием, что появляется вместе с холодным сквозняком. Так уже бывало и ей это очень не нравилось. Женщина ненавидела ожидание.
Анна посмотрела на зеленную траву, что стала немного серее, как и остальной мир вокруг. Она вдруг почувствовала, как погружается в ней вакуум, что давит на грудь и закладывает уши.
Мир стал совсем тусклым. И так до черноты.
Осень в этом году наступила внезапно, окружив старый дворец яркими хрустящими золотыми листьями, которые никто не спешил убирать, зная, как такой пейзаж нравится императору. Очаровательная, теплая красота изменила все вокруг, в том числе и мужчину, что сидел на деревянной скамье в легком пальто, укутав ноги в одеяло и читав книгу. Иногда останавливаясь и пронзительно смотря вдаль, где с вершины холма дворца виднелся город все так же живущий с нескончаемой энергией. Старый немного сгорбленный, мужчина поправлял очки и снова начинал читать. Хмурясь, улыбаясь, не понимая.
Он уже давно перестал плакать, но все еще помнил тот животный страх, когда увидел рыдающую жену, что сидела на полу его кабинета. Помнил, как пытался взять себя в руки, но каждый раз, видя в новостях Анну, что-то неведомое перекрывало кислород, заставляя глотать воздух, словно рыба, выброшенная на берег. Воспоминания душили, заставляя жалеть об упущенном времени, медленно убивали, погружая весь мир в какую-то невероятную пучину отчаянья.
А потом прошло время. И даже стало немного легче. А ведь она твердила, что исцеляет расстояние. Куроки мог спокойно опровергнуть эту идею. Впервые время ему по-настоящему помогло: смягчились воспоминания, окружили заботы и дела все это занимало мысли. Ему почудилось, что дышать стало намного легче, даже улыбаться и чуть прихрамывая гулять по парку с Сорой. Жизнь просто возвращалась на круги своя, хоть на их дороге на одну полосу стало меньше. Они это переживут. Так же как и утрату родителей. Станут сильнее. Ведь так считала Сора, что мужественно обнимала его на похоронах?
