— Ладно, — устало сказал он и убрал артефакт в карман сюртука. — Наука артефакторика нам сегодня отказывается помогать. Если так и дальше пойдет, то придется возвращаться в санях, по старинке. А очень бы не хотелось.

Аурика собралась было ответить, но в этот миг Дерек в прямом смысле слова изменился в лице. Он побледнел и выглядел так, словно с разбегу наткнулся на какую-то преграду и теперь ему больно. По-настоящему больно, должно быть, почти так же, как и в день изувечившего его взрыва. Аурика обернулась, проследив за направлением его взгляда, и увидела молодую женщину, которая разговаривала с хозяином гостиницы возле входа в общий зал. Простая, но стильная прическа, каштановые волосы, за которыми явно ухаживали руки куафера, а не служанки, дорогой дорожный костюм, изящные часы на золотой цепочке — все так и кричало о том, что это столичная штучка. Аурика никогда не видела этой женщины, но поняла, кто она.

Вера, бывшая жена Дерека. Это могла быть только она. Только на нее он мог смотреть вот так, как жертва на своего палача.

Аурике ужасно, почти до боли в груди захотелось что-то сказать — молчание было поистине невыносимым, — но она не могла подобрать нужных слов. Она будто бы онемела от удивления и страха. Дерек с усилием отвел взгляд от женщины и принялся нарезать колбасу на кусочки, всеми силами стараясь сохранять невозмутимый вид. Вера улыбнулась хозяину гостиницы и — Аурика молила, чтоб этого не произошло, — направилась в их сторону.

— Дерек, неужели ты? — удивленно спросила она, одарив бывшего мужа самой очаровательной улыбкой. — В такой глуши?

Он улыбнулся в ответ — правда, тепла в этой улыбке было примерно столько же, сколько в снеге за окном, поднялся со стула и, приветствовав даму легким кивком, ответил:

— Рад тебя видеть, Вера. Неожиданная встреча, правда?

«Господи, только бы она не села с нами!» — взмолилась Аурика, и Вера тотчас же села за их стол. Единственный здешний официант мигом подлетел к ней с подносом. Аурика сидела ни жива ни мертва. Меньше всего ей хотелось сейчас завтракать с этой женщиной. Она не могла сформулировать почему, просто чувствовала обиду и отторжение.

Было еще одно чувство, язвительное и жалящее. Аурика подумала, что именно такой и бывает ревность. Но разве она имеет право ревновать?

— Неужели ты снова леди-детектив? — поинтересовался Дерек.

Вера вновь одарила его очаровательной улыбкой и ответила:

— Снова. Ты же знаешь, я ненавижу сидеть на одном месте.

— А супруг? — лениво поинтересовался Дерек, и его глаза сверкнули, как у хищника при виде беспечной добычи. — Неужели разрешает?

По красивому лицу женщины скользнула тень, словно Дерек задел то, до чего не имел права дотрагиваться.

— Он и сам в разъездах, — уклончиво ответила Вера, похоже, ей не хотелось вдаваться в подробности.

— Дорогая, познакомься. — Дерек устало посмотрел на Аурику, словно неожиданно вспомнил о ней и о светских приличиях, и представил: — Вера Эшвуд, частная сыщица. Вера, это Аурика Тобби, моя жена.

Женщина обернулась к Аурике и посмотрела так, словно встретила лучшую подругу. Аурика улыбнулась и кивнула ей: леди в любой ситуации остается леди. Даже когда встречает такую утонченную даму, похожую на красавицу-фею со старинной фрески, и понимает, что сама напоминает лягушку из болота. В Вере чувствовались какая-то легкость, непринужденность действий и поступков, Аурике такого не добиться. Как ни пыжься, лягушка не станет феей.

Ну и что? Разве это повод чувствовать такую жгучую боль? Разве это повод так покраснеть, словно ее застали за чем-то неприличным?

— Доброе утро, госпожа Эшвуд, — негромко промолвила Аурика, надеясь, что ее голос звучит не слишком угрюмо. — Рада с вами познакомиться.

Желание пнуть эту Веру, да побольнее, становилось все сильнее. Жаль, что леди не положено пинать соперниц. Да Аурика и не соперница Вере, куда уж ей…

— Здравствуйте, госпожа Тобби, — улыбнулась Вера. — Рада нашей встрече.

Некоторое время за столом царила напряженная тишина, нарушаемая лишь легким звоном посуды, а затем Дерек спросил:

— Как поживаешь?

Лицо Веры обрело какое-то мечтательное, почти девическое выражение, и она тепло ответила:

— Именно так, как и собиралась. Все в порядке, и я благодарна тебе за это. Я счастлива только потому, что ты проявил исключительное благородство.

Левая бровь Дерека дрогнула — это было единственным, что выдало его чувства. Аурике подумалось, что слова Веры были завуалированным упреком в слабости. Отодвинув тарелку, Дерек поднялся, натянуто улыбнулся бывшей жене и произнес, обернувшись к Аурике:

— Дорогая, нам пора.

Когда они поднялись из зала в номер, Аурика поняла: она должна сказать хоть что-то, иначе у нее остановится сердце. Но Дерек закрыл за ними дверь, и Аурика смогла вымолвить только:

— Значит, это и есть твоя жена…

Он усмехнулся. Хозяин уже принес его вычищенное пальто — Дерек набросил его на плечи и, вынув из кармана брюк артефакт, задумчиво подбросил его на ладони.

— Вера Эшвуд во всей красе, — скривился он. — Вот только мы давно расстались. Слава Господу и всем святым, что расстались.

Аурике казалось, что Дерек снова ударится в запой, стоит им вернуться в Эверфорт. Уйдет с головой в страшный многодневный загул, и доктору Вернону не надо будет ничего делать, чтоб опорочить старого врага, — тот замечательно справится сам. И она ничего не сможет с этим поделать. Ровным счетом ничего.

— Дерек… — начала была Аурика и осеклась.

Что она могла сказать? «Не переживай»? «Не смотри так»?

По его губам скользнула неприятная улыбка, но, когда он заговорил, голос звучал вполне непринужденно и почти сердечно:

— Нам пора отправляться. Ты первая. Там нет ничего сложного. — Дерек вновь подбросил артефакт на ладони. — Появится белое марево. Ты должна будешь представить себе офицера Гресяна и назвать его по имени. Потом сделаешь шаг и окажешься в Эверфорте.

— Хорошо, — торопливо кивнула Аурика и опасливо дотронулась до руки Дерека. — Ты только не… Не подумай, что я сую нос не в свое дело, но…

Дерек снова усмехнулся и мягко погладил ее по щеке.

— Все в порядке, — уверенно произнес он, и Аурика услышала мелодичный звон, с которым артефакт упал на доски пола. — Вперед. Офицер Гресян, ты помнишь? В полицейском управлении наверняка сейчас сидит Маркус Хелленберт — расскажи ему все, что случилось.

— Я поняла. Эдвард Гресян. Маркус Хелленберт, — повторила она, и в следующее мгновение вокруг нее уже клубился белый туман.

Сквозь него и комната, и Дерек казались привидениями, легкими карандашными набросками на бумаге. Замечательное изобретение, скоро оно наверняка вытеснит и дилижансы, и поезда.

Аурика готова была думать о чем угодно, кроме встречи с Верой. Она не ревновала. И она все-таки ревновала. Она не могла понять, что чувствует.

Все мысли о выгодном способе перемещения с помощью артефакта полностью исчезли после того, как Аурика свалилась на затоптанный ковер в полицейском управлении. Страшно болела голова, к горлу подступал ком липкой тошноты, а по лицу заструилось что-то влажное, и все тело сдавило. Да уж, лучше предпочесть простой и привычный дилижанс или скамью в вагоне третьего класса.

— Э нет! — насмешливо сказал кто-то над головой Аурики. — Второй раз ее отпускать нельзя. Ладно, сам пойду. Доктор, вы…

— Немедленно окажу помощь, — узнала Аурика голос Вернона — самоуверенный, как всегда.

— Вот и замечательно. Ладно, я за Дереком.

Аурика услышала далекий хлопок, а потом ее подхватили и куда-то понесли. В поле зрения очутилось осунувшееся сосредоточенное лицо доктора Вернона, и Аурика еле слышно спросила:

— Август, это вы?

Собственный голос показался ей чужим, хриплым и жалким. Аурика готова была расплакаться — остановило только то, что ее слезы наверняка доставят Вернону удовольствие.

— Да, это я, — ответил он с какой-то непривычной для него душевностью.