Она вышла из банка с улыбкой на губах, думая, как здорово, что они начинают жизнь заново.
Это чувство растаяло без следа, когда Джейми зашла в винный магазин в Уэллсли-Хиллз.
Моложавый продавец, стоявший за прилавком — высокий и худощавый, с копной густых черных волос и гладкой загорелой кожей — сбился с ног, стараясь разыскать для нее несколько больших картонных коробок. Он настоял на том, что сам донесет их до машины.
— Вы ведь Джейми Руссо? — полюбопытствовал он. Она уставилась на него, гадая, как он сумел узнать ее. Продавец покраснел.
— Вы вроде как похожи на нее. Вот я и спросил.
Она кивнула.
— Я Джейми.
— Я немного знал вашего мужа. Дэн заходил сюда пару раз в месяц, может, чаще, чтобы купить бутылочку «Джонни Уокера». Мы с ним иногда болтали о том о сем, о «Сокс» и всякой ерунде. Дэн был очень славным парнем, и я… мне очень жаль, что с ним так вышло, и… ну, вы понимаете.
«Раз в неделю Дэн покупал бутылку виски… — тупо думала она по дороге домой. — И давно ты стал так делать, Дэн? Я никогда не видела, чтобы ты пил в рабочие дни, но, с другой стороны, откуда мне было знать, чем ты занимаешься в своем подвале, где ты проводил все свое время? И почему ты вдруг стал пить так много? И как получилось, что я ни разу не видела пустых бутылок из-под «Джонни Уокера» в мусорном баке? Или ты прятал их среди мусора, а потом выбрасывал?»
Джейми вдруг ощутила прилив злобного раздражения к продавцу винного магазина, который знал о ее муже нечто такое, чего не знала она сама, — и никогда не узнает. Какая-то часть ее даже захотела вернуться в винный магазин и хорошенько расспросить продавца.
«Вы знаете, почему мой муж так много пил? Он выглядел расстроенным? Он вам ничего не рассказывал? Как он себя вел? Расскажите мне, о чем вы говорили, потому что мне надо чем-то заполнить проклятую пустоту, которую я ношу в груди последние пять лет»,
Но она не повернула, а поехала дальше, внезапно сообразив, что в Уэллсли навсегда останется кусочек ее души. Уехав отсюда, она никогда не узнает, почему Дэна убили. Разумеется, она могла попытаться найти утешение в том, что и Бен Мастерс мертв, но Кевин Рейнольдс остался жив. Рейнольдс и его третий сообщник, этот неведомый Иуда.
Джейми то и дело поглядывала в зеркало заднего вида и в боковые зеркала, чтобы убедиться, что за ней никто не следит. И еще она поняла, что, куда бы они ни уехала, остаток дней она проведет вот так — оглядываясь через плечо и глядя в зеркало заднего вида.
Джейми захлопнула заднюю дверцу фургона, вошла в дом и в кухне из выдвижного ящика стола взяла ключи от комнаты мертвых.
Майкл помогал Картеру складывать игрушки. Она дала каждому из них по коробке: в фургоне останется совсем мало свободного места, учитывая одежду и ящики с документами и другими бумагами, которые она не хотела оставлять здесь. Джейми ожидала, что мальчики без всякого восторга примут неожиданные сборы, и боялась, что они могут даже заартачиться. Но Майкл ни слова не говоря принялся за дело. А Картер все время спрашивал, не могут ли они поселиться в Диснейленде.
Она отворила дверь в комнату мертвых и тут же заперла ее за собой. Помещение купалось в лучах, яркого солнечного света. Мебель, отмытая от крови, по-прежнему стояла на своих местах, а старое постельное белье она выбросила. От прежней жизни здесь остались лишь матрас и покрывало на кровати.
Джейми принялась снимать картины со стен и укладывать их в коробку, вспоминая о том, как сегодня утром Кевин Рейнольдс стоял в нескольких шагах от фургона и смотрел на нее,
«Так близко, — думала она. — Проклятье, он был так близко, и если бы я побыстрее выскочила из фургона…»
Джейми услышала, как на подъездную аллею въехал какой-то автомобиль. Подойдя к окну, она увидела черную «хонду».
«О господи, она похожа на машину Кевина Рейнольдса!»
Джейми выронила коробку, собираясь окликнуть детей, как вдруг заметила мужчину в черных брюках и легкой рубашке в тон, выходящего из автомобиля. Отец Хэмфри.
Она не хотела приглашать его в дом, чтобы не отвечать на вопросы о причинах своего внезапного отъезда. Она сбежала вниз по ступенькам и нажала кнопку, открывающую вход в гараж.
Отец Хэмфри буквально ворвался внутрь. Лицо его раскраснелось.
— Я рад, что застал тебя, — сказал он. — Я пытаюсь дозвониться тебе весь день.
— Я… выходила… а-а…
— Это не имеет значения.
Хэмфри протиснулся мимо нее и прошелся по гаражу. Суставы его похрустывали при ходьбе. Он нажал кнопку, закрывая дверь гаража.
— Что… а-а…
Джейми молчала, глядя, как Хэмфри обежал фургон, чтобы выглянуть в окно,
— Ты никого не заметила возле дома? — спросил он. — Кого-нибудь незнакомого, я имею в виду?
Джейми оцепенела.
Хэмфри отошел от окна.
— Откуда ты знаешь человека по имени Кевин Рейнольдс?
Джейми открыла рот, но слова не шли у нее с языка. Ужас, который она носила в себе, цепкими щупальцами схватил ее за горло.
— Его сестра живет в Уэллсли, недалеко отсюда, — сказал Хэмфри. — Может быть, ты сталкивалась с ней в церкви. Она хорошая женщина, но я не могу сказать того же о Кевине. Злобный ублюдок, вот кто он такой.
— Как… а-а… как…
— Выслушай меня, — сказала он. — Просто слушай и молчи. Говорить буду я.
Испещренное морщинами лицо Хэмфри и его покрасневшие глаза время от времени скрывались за яркими, ослепительно-белыми звездами, беззвучно вспыхивавшими у нее перед глазами.
— Время от времени Кевин приходит ко мне на исповедь. Вот и сегодня, около часа назад, он приходил исповедаться. А потом я обнаружил его сидящим на скамье. Мы разговорились о том о сем, о церкви, о тех, кто жертвует на ее содержание, и прочее. И вдруг он стал расспрашивать меня о тебе. Откуда-то он узнал о том, что здесь произошло, и поинтересовался у меня, не живешь ли ты по-прежнему поблизости.
«Забирай детей! Забирай детей и немедленно уезжай!»
— Ты добрая католичка, — продолжал Хэмфри, — и мне нет нужды объяснять тебе, что такое тайна исповеди. Что священник не может нарушить ее даже под страхом смерти. Я — Божий человек, но еще я — просто человек, поэтому… 11одожди, Джейми, вернись!
Она бросилась к лестнице.
Отец Хэмфри догнал ее в прихожей, схватил за руку и потащил назад.
— Успокойся! — Он встряхнул ее. — Успокойся и выслушай меня!
Она вскрикнула и попыталась вырваться.
— У меня есть знакомые, которые помогут тебе, Джейми. Эти люди уже помогали таким женщинам, как ты, жертвам преступлений. Они помогли целым семьям начать новую жизнь в местах, где люди вроде Кевина Рейнольдса никогда их не найдут. Я собираюсь позвонить этим людям. Они будут здесь меньше чем через час.
— У-у-у-х-х-х-о-о-д-дите!
— У такого человека, как Кевин Рейнольдс, хватит возможностей найти тебя. А мои знакомые позаботятся о том, чтобы этого не случилось. Тебе не придется беспокоиться о деньгах. Они будут помогать тебе, пока ты не устроишься на новом месте, о'кей? Я помогу тебе собрать вещи к их приезду.
Она оттолкнула его и побежала к лестнице.
Джейми уже открыла рот, чтобы окликнуть детей, сказать им, чтобы они немедленно спускались вниз, что они уезжают. Но слова застряли в горле, когда ей на голову опустился прозрачный пластиковый мешок.
Выйдя из лифта вместе с лейтенантом Уорнером, Дарби сразу же заметила двух мужчин в костюмах с галстуками, которые поджидали их у дверей в лабораторию. Они увидели Уорнера и потянулись к двум громоздким пластмассовым чемоданчикам, стоявшим у их ног.
«Должно быть, это те самые люди, которые будут искать «жучков» в помещениях», — подумала она.
Уорнер не стал представлять их друг другу. Но Дарби было все равно. Она уже устала от болтовни, а ей еще предстоял разговор по душам с Кулом.
В лаборатории царила неестественная тишина. Комнаты, мимо которых она проходила, были пусты. Скорее всего, сотрудников отправили в Чарльстаун на помощь саперам — собирать улики и помогать искать тела и останки.
