- Вот видишь! - назидательно вставил Милах.

- Тем не менее, - невозмутимо продолжал Конан, - я даже и на это согласен. За все надо платить! Вот и за то, чтобы жить полнокровной жизнью, видимо, тоже. Уж лучше держать ухо востро и стараться не попадать в сети какого-нибудь коварного колдуна, чем всю жизнь пасти коров и плодить детей, теснящихся на меховых одеялах у торфяного очага...

С этими словами Конан завернулся в плащ и улегся на каменистую землю. Повозившись, он снова приподнялся, сгреб ком снега и скатал его в плотный шар. Придав ему нужную форму, он опять улегся, положил снежный ком под голову и скоро уснул...

Милах хмуро смотрел на него.

- Вот видишь?.. - сказал он Куланну голосом, полным глубокого сожаления. Вот что делает с человеком долгая жизнь в чужедальних краях. Когда-то этот парень был отменным воином. А теперь он изнежился до того, что ему уже требуется подушка для сна!..

Женщина, вышедшая из двери каменного, с дерновой крышей дома, увидела троих мужчин, спускавшихся по склону холма. Они гнали перед собой стадо. Вершины уже укутало белое покрывало, но вниз, в маленькую долину, снег еще не добрался. Женщина ощутила укол любопытства: кем мог оказаться третий мужчина?.. Несколько дней назад пастухи отправились в горы - перегонять стадо с последнего летнего пастбища на зимнее. Но тогда они были вдвоем.

- Жена! - подойдя поближе, окликнул ее Милах. - У нас в гостях родственник!

- Вижу, - отозвалась она. - Доброго дня тебе, Конан! С тех пор как я последний раз тебя видела, ты здорово вырос. Стал весь в отца!

Женщина была высокая и худая. Ее плоть казалась такой же твердой, как камень ее родных гор, а волосы отливали сединой, точно снег на вершинах.

- И ты здравствуй, Дейтра, - приветствовал ее Конан. - Почтенная седина делает тебе честь!

Это был немалый комплимент: большинство уроженцев негостеприимной страны умирало, не достигнув зрелого возраста.

- Входи, - пригласила она. - На очаге согрелась еда. Она откинула дверную занавеску, и Конан последовал

в дом.

В домике вовсю плавал торфяной дым, а на огне действительно кипел котелок. У Конана невольно потекли слюнки. Он до того проголодался, что живот прилип к спине. Накануне двое родичей поделились с ним несколькими кусками жесткого сыра, а он вытащил из сумки последний ломоть вяленого мяса.

С точки зрения горцев, называть подобное положение дел тяготами и трудностями было просто смешно. Вяленое мясо так и вовсе показалось им роскошеством. Однако Конан в последние годы привык наедаться досыта, как только предоставлялась возможность. Он голодными глазами поглядывал на пасшихся коров, но резать скот прежде обычного времени забоя было немыслимо. Если только этот скот не был уведен у врага.

- Ты как - насовсем возвратился? - спросила Дейтра. - Давно пора бы тебе жениться и родить для клана детей. Знаешь что? Неподалеку отсюда живет Джаха Однорукий. У него две крепкие дочери, обе еще не замужем.

- Нет, я не насовсем, - сказал Конан. - Дел у меня еще много, и жена с детьми на руках мне пока совсем ни к чему.

- Значит, минувшие годы тебя ничуть не исправили, - вздохнула она. Вытащив несколько глиняных мисок, женщина принялась накладывать в них еду, действуя деревянной поварешкой на длинной ручке. Дейтра передавала наполненные миски мужчинам, и те прямо пальцами отправляли дымящееся варево в рот. Конан невольно скривился. Угощение представляло собой овсяную кашу, совершенно безвкусную. Он успел уже и забыть, что на свете была еще и такая, с позволения сказать, еда.

От Дейтры не укрылась его гримаса.

- А ты чего ждал? - спросила она. - Пшеничного хлеба? Пшеница растет на равнинах, а у нас в горах - только овес. Когда случается трудный год, только им и живем.

- Ладно, не пили родственника, - с невинным видом заметил Милах. - Конан, знаешь ли, попривык к разным вкусностям, которыми питаются на равнинах...

Конан метнул на него кровожадный взгляд:

- Ты бы и сам туда свалил много лет назад, если бы кишка была не тонка!

Дейтра размахнулась поварешкой и наградила его звонким подзатыльником:

- Совсем о вежливости позабыл! Что это такое - цапаться с родичем, сидя у него в доме?

Конан потер ушибленное место, заодно смахнув с волос комки каши.

- Ничего я не позабыл, - буркнул он себе под нос. - Зато, кажется, начинаю вспоминать, почему бежал отсюда без оглядки.

- Теперь выкладывай, - сказала Дейтра. - Если ты пришел сюда не затем, чтобы остепениться и остаться, тогда зачем?

- Может мужчина просто соскучиться и захотеть повидать дом и родных? спросил Конан. - Какие тебе еще причины нужны?

- Никаких, - пожала она плечами. - Никаких, если бы речь шла о другом человеке, не о тебе. Если уж ТЫ пришел, значит, что-то тебя привело. И, боюсь, что-то такое, отчего клану не будет добра!

Конан хмуро подумал, что провести киммерийскую женщину, да притом родственницу, не удавалось еще никому. Эти женщины читали мысли своих мужчин с такой легкостью, какая не снилась ни одному некроманту.

- Я выполняю одно поручение, - сказал он. - Клан здесь, по большому счету, ни при чем. Но я хотел бы переговорить со старейшинами, прежде чем пойду это поручение завершать.

- Завтра, - сказал Милах, - мы снимаем кровельные шесты и гоним скот на зимовку. Еще несколько дней, и туда соберется весь остальной клан. А что у тебя за поручение?

- Расскажу, когда вожди соберутся, - сказал Конан. - Хорошего мало, но все это падет на мою голову, больше ни на чью.

Куланн вернул Дейтре чисто вылизанную миску

- Пойду, - сказал он - Посмотрю, как там коровы.

Кивнул Конану и ушел за дверную занавеску

- Что творится с парнишкой? - спросил Конан, когда юноша уже не мог его слышать - За три горы видно - гложет его что-то!

- Девчонка, - ответила Дейтра - Девчонка из клана Муррохов Они с нею встретились на зимней ярмарке, на границе, когда между кланами было перемирие Он хотел взять ее в жены... - тут Дейтра метнула на Конана многозначительный взгляд, - как полагается приличному человеку

Конан притворился, будто не понял намека.

- Он сговорился с кучей двоюродных братьев, и они отправились за нею к Муррохам, - продолжала женщина

- Похищение? - улыбнулся Конан. Когда два клана враждовали один с другим, древняя традиция призывала юношей совершать набеги за женщинами Молодой человек добывал таким образом и жену, и немалый почет, а клан предохранялся от близкородственных браков. - Ну и что, - спросил он, - чем кончилось дело? Верно, отец и братья девчонки выпороли их и отправили домой ни с чем?..

- Нет, все было не так, - подхватил повествование Милах - Они пробрались в селение незаметно, потому что Куланн хорошо знает, как вести себя в долинах, в лесу Но, добравшись до общинного дома, они нашли его разоренным! Стены были разрушены, а кругом валялись тела убитых мужчин. И не только мужчин, но даже и женщин! А женщины помоложе и все дети -пропали...

- Так! - проворчал Конан. - Ванский налет!.. Жал ко, конечно, но что поделаешь? Девок кругом много, рано или поздно присмотрит другую.

- Ваны тут ни при чем, - возразил Милах - На летчики не позарились на добычу, только увели женщин и детей. Оружие осталось лежать на земле, доброе оружие И потом, Муррохи торгуют на границе, так что серебра у них больше, чем у кого угодно другого Так вот, юноши видели серебряные монеты и украшения, валявшиеся среди хлама. Ваны никогда не прошли бы мимо серебра!

- Но хуже всего было то, как выглядели мертвецы... - пробормотала Дейтра.

- Что такое? - спросил Конан.

- Они все были растерзаны, - ответил Милах. - Так, словно их рвали громадные звери. Юноши и раньше видели трупы задранных хищниками, ну там, волками или медведями... но это... Таких зубов и когтей нет ни у одного чистого животного, которое мы знаем...

Он говорил все тише и наконец замолчал, явно не желая говорить больше.