Последняя отчаянная надежда. Значит вот как она выглядит.

Разворачиваюсь.

— Что взамен?

Кровавый туман за спиной Кибы Рио рассеивается окончательно. Путь свободен. Он встает так, будто жить ему еще сто лет. Быстро, без особых усилий.

— Какое-то время я наблюдал за тобой в школе. Ты пытаешься делать все логично и правильно, но не думай, что я не заметил, как ты оберегаешь своих. Как ты исполняешь угрозы и обещания. Ты альв... Хотя нет. Ты — человек слова. Если бы не это, мы бы сейчас не разговаривали. Поэтому вот моё предложение. Мне осталось полчаса-час. За это время я сделаю всё, что ты прикажешь, если это не будет противоречить моим целям. Также я отказываюсь убивать. Только защищать тебя и тех, кого прикажешь.

Лучше и не придумаешь. Вот только...

— Этого недостаточно, Киба Рио. Ты обещал вернуть смысл жизни. Или что-то вроде этого.

— Обещал. Я сведу тебя с твоим руководством. Спросишь у нее сам насколько она любит мух.

Я опускаю голову. Неужели это возможно?

Сердце бьется, как ненормальное. Выбивает ритм надежды по ребрам. Усилием воли успокаиваю его, поднимаю взгляд на Кибу Рио.

Протягиваю ему руку:

— Договорились. После того, как я исполню то, что должен, я сделаю всё, чтобы спасти твоего НАСТОЯЩЕГО сына. И давай без лишних вопросов и уточнений. Я прекрасно понимаю, что ты от меня хочешь. Ведь я Альв.

Киба Рио долго смотрит мне в глаза.

И...

...молча пожимает руку.

Рукопожатие получается странное. Рука Кибы Рио намного мягче, чем кажется. Кровавый туман проник слишком глубоко в его тело. Уверен, что ему очень больно, но он не показывает вида. Наоборот. Сжимает мне руку «мягкими тисками».

— За всю свою жизнь я не верил никому, слуга паучихи. Ни разу. Тебе первому.

Слегка улыбаюсь:

— Не будем считать это первым разом. Ты делаешь это вынужденно. Мы оба это понимаем. Так, а теперь не будем терять времени. Насколько ты еще способен сражаться?

— Способен. Но не ожидай слишком многого. Я на грани.

— Справишься с десятком Джунов?

— В таком состоянии? Не знаю. По ощущениям, у меня осталась примерно десятая часть всех сил. Живы мы потому, что Кэр об этом не знает. Я не просто так перебарываю страшную боль. Он не должен заметить мою слабость.

Вот оно что. Я так и знал, что это не просто дешевая бравада с псевдокрутостью.

— Понял.

Осматриваюсь. Камеры над дверью слегка оплавились и висят на проводке. Они не работают. Джуны вряд ли могли следить за нами и подслушивать.

Они идут...

Из коридора, где только что сгущался убийственный туман слышатся шаги и сердцебиение. Сердцебиение, скорее всего джунов, потому что их шагов я не слышу. А те, что слышу — женские. Я узнаю эту походку. Элеонора и, похоже, Акане. Она всегда черкает носочком по полу. С ними еще кто-то. Прихрамывает.

Киба Рио отходит в сторону, прячется за тяжелой дверью. Он смотрит на меня в безмолвном «я лишь исполняю твои приказы». Мы понимаем друг друга без слов.

Первым показываются Джуны. Пятеро. В руках они держат длинные мечи, сверля меня очень многообещающим взглядом. Ну хоть сразу не нападают, уже радует.

За ними показывается Хидан Мацуо. Он держит под локоть Элеонору, бубнящую проклятья в его адрес. Следом Акане и двое Джунов, сопровождающие похрамывающего директора школы «Новая Эра». Надо же, он жив. Хоть и сильно потрепан. Вот значит, кто еще разболтал Джунам о наших делах с Акане. Позади всех еще двое. Одного их них я узнаю. Это тот самый лаборант, который проводил надо мной тесты в подвале Хидана и предлагал порезать себе вены. Ичиро-сан, так его, вроде, зовут. Он держит металлический кейс с какими-то иероглифами. Я уже видал подобные контейнеры... Это портативный холодильник для транспортировки органов.

Еле сдерживаю усмешку. Такие профи, а не могут даже почувствовать за дверью притаившегося Кибу Рио. Либо они идиоты, либо Вознесенный не так просто носит этот титул. Скорее, второе.

— Где второй? — спрашивает меня один из Джунов, мотая головой из стороны в сторону. — Это ты развеял газ? Отвечай или умрешь.

— Костя! Что с тобой?!

Акане замечает меня, хочет подбежать, но достаточно одного взгляда отца, чтобы она замерла не месте, опустив голову. Странная реакция у девушки. Наверное, я опять не заметил, что другие ко мне относятся лучше, чем я к ним.

Элеонора выглядит потрясно, хоть немного и растрепана и похрамывает. Цепи вокруг ее ножек в белом латексе брякают металлическим звуком. Она поджимает губки, скользит взглядом по Акане, поворачивает голову в мою сторону:

— Не думала, что ты придешь. Если вытащишь меня, разрешу сделать с собой ВСЁ, ЧТО ПОЖЕЛАЕШЬ, — хмыкает она. — Не сомневайся, в отличие от остальных неопытных особ, я готова на многое в благодарность за оказанные услуги. Ты будешь удивлен.

Акане поднимает на нее недобрый взгляд, но ничего не говорит.

Хидан Мацуо морщится. Ему, видимо, не очень нравится, что девки распоясались. Он поднимает руку:

— Вы обе молчите. Мальчишка, тебе задали вопрос. Где Киба Рио? Так, ладно. Сейджи, Мияо, идите к главе. Позаботьтесь о ее теле, узнайте, куда пропал Киба Рио и другие двое. Разведайте, сможем ли мы сбежать...

Они его до сих пор не замечают. Поразительно. Так вот как Киба Рио скрывался от остальных, предотвращая мировые катастрофы. Стоял за дверями.

— Сбежать никто не сможет, — мой голос не предвещает ничего хорошего.

Делаю шаг в сторону, заслоняя проход джунам.

У моей шеи в сантиметре оказываются два клинка. Хм... рискованно. Надеюсь, Киба Рио понимает, что меня не убьют. Иначе он так себе телохранитель.

Хидан отпускает Элеонору, подходит ко мне ближе:

— Тебе жить надоело, мальчишка? Ты остался один. Что случилось с остальными? Перебили друг друга?

Понятно. Значит после боя Кибы Рио с Кэром, Джуны потеряли связь с камерами. Не удивительно, учитывая, что в том хаосе развалилась половина дома. И теперь Хидан, как слепой котенок, не знает, что потом произошло и почему я один, жив и здоров.

Что ж, а теперь самое сложное. Я тоже не уверен, что после боя с Кэром даже Вознесенный в таком состоянии справится со всеми этими людьми. Особенно, не уничтожив по ходу дела пазлы...

Пожимаю плечами:

— Кто знает... Главное, что вы не уйдете отсюда, пока я вас не отпущу. Хидан Мацуо, ты знал, что бывает с теми, кто встает у меня поперек дороги.

Делаю шаг ближе к Хидану Мацуо. Теперь мы почти впритык, а лезвия Джунов оставляют царапины на шее. Еще одно лишнее движение и мне перережут глотку.

Киваю в сторону Элеоноры:

— Ты решил, что можешь забрать то, что принадлежит другим. И за это ты лишился всего.

Спокойно поправляю ворот кимоно на груди покрасневшего Хидана Мацуо. Слышу, как бьется его сердце. Из размеренного ритма, оно превращается в рваные и безумные выбивания по ребрам.

— Знаешь, что мне не понятно? Почему ты еще не вспорол себе живот. У тебя не осталось ничего, мой дорогой «якудза». Ни. Че. Го. Дома. Людей. Главы. Даже твоя дочь, из-за которой ты устроил игры мести, с обожанием смотрит на меня, а на тебя в страхе. И самое главное, — показательно сую в рот зубочистку, — ты лишился чести. Твоя глава истекла кровью, пока ты прятался от пощипывающего тумана, оправдываясь, что защищаешь баночки с кровью грязных гайдзинов, — киваю на металлический кейс. — И ради чего? Ты же понимал, что не сможешь без нее вывести их из Москвы.

На самом деле я вру. Их глава умерла мгновенно, но пусть он думает, что они могли ей помочь. Пусть... страдает из своих поступков. Уничтожил школу, перебил кучу народу и, самое главное, попутал мне некоторые планы, поставив в такое положение.

Заканчиваю коронным:

— Очевидно, что надо было оставить одного человека с пазлами, а остальным броситься через туман на помощь своему главе. И если бы вы не справились, человек бы уничтожил пазлы, чтобы они не достались врагу. Да уж... Я хоть и гайдзин, но не выдержал бы такого позора. Не понимаю, как твои люди еще следуют за тобой.