Торговый конвой продолжал подвергаться периодическим нападкам морского змея. Снова. И снова. И снова! Гигантское чудовище раз за разом выныривало из глубин и набрасывалось на какой-нибудь из кораблей….Таранило их борта головой, оставляя после себя вмятины и пробоины. Сжимало в кольцах, стараясь раздавить корпус. Просто взбиралось на палубу, чтобы крушить там мачты и небрежно сминать в кровавые лепешки людей. Один раз оно даже снизившийся к воде чтобы порыбачить летательный аппарат избрало своей целью. К счастью, командир того парящего крейсера оказался могущественным аэромнатом и настоящим асом, а потому сумел вовремя дернуть вверх собственное судно из уже готовых сомкнуться на нем исполинских челюстей. Попытки избавиться от разбушевавшегося монстра или хотя бы отвадить его так ни к чему и не привели. Дальний родственник драконов придерживался тактики ударил-убежал, а еще обладал огромной живучестью, сопротивлением и к магии и хорошо регенерировал полученные в боях травмы. Его нападения редко длились дольше пары минут, а потом морской змей снова скрывался в волнах, где достать его становилось проблематично, а преследовать – самоубийственно. Сорванная чешуя и раны зарастали у него в течении трех-четырех суток и пусть при ударе по свежим шрамам как правило удавалось причинить ему куда больше вреда, чем если лупить вообще куда придется, убить тварь людям упорно не удавалось. Единственным их крупным успехом стал левый глаз исполинской рептилии, который выбил ей плывущий на одном из крейсеров магистр, пытаясь просверлить башку чудовища огромной сосулькой. После этого подвига спокойное плавание продолжалось почти неделю, но потом все опять вернулось на круги своя. Чтобы вернуть себе орган зрения монстру потребовалось бы больше времени, но по всей видимости ему и оставшегося хватало, дабы вполне эффективно сражаться.
-Олег, там сигналят править к берегу. Кажется, у нас будет еще одна незапланированная стоянка в ближайшем порту. – К чародею, что спустился к себе в каюту и в очередной раз засел за тренировки своего дара, заглянула в гости Доброслава. – А чем ты занят? Почему в центре магической звезды лежит бутерброд?
-Пытаюсь слегка расширить границы своих возможностей. А если точнее, то нарастить толщину этой булки с куском буженины поверх. – Информацию о новой стоянке, скорее всего нужной дабы как следует заделать нос пострадавшего корабля и не дать морскому змею при следующей атаке каких-либо преимуществ при атаке данного слабого места, волшебник отметил лишь самым краем сознания. Сейчас все его мысли были заняты куда более важной проблемой, а именно попыткой создать органику нужного сорта из ничего…Или вернее, из магической энергии. Попытка теоретически имела некоторые шансы увенчаться успехом – материализация являлось одной из редких школ магии, трудной, затратной, мало применимой в бою или быту и потому остающейся уделом узких специалистов, однако же про неё писали в открытых источниках и художественной литературе. Более того, некоторыми азами её Олег уже владел, вернее подсмотрел их у чародеев старших рангов во время работы в военных госпиталях. В большинстве случаев целительные чары лишь ускоряли регенерацию тканей пациента, но иногда требовалось в прямом смысле слова создать новую плоть. Или кости, к которым та должна крепиться. Обычно маги-медики просто брали донорские ткани, но при работе с теми пациентами у которых аура грозила расползтись по швам легче было не заставить организм больного принять кусок чужого мяса, а именно создать такую полностью «нейтральную» в плане энергетики заплатку. А раз так, то почему бы слегка не изменить заклинание, подставив вместо еще живых тканей пациента совсем другой образец для копирования? – Будь добра, переложи его на аптекарские весы, а то у меня чего-то руки трясутся…Кажется, перенапрягся я слегка. И температуру ему измеряй.
-Ты сейчас выглядишь как жертва вампира, которую тот недогрыз. Потный, бледный и трясущийся. Ну и зачем над собой так измываться? – Недовольно пробурчала девушка, тем не менее покорно начиная возиться с оборудованием.
-Пытаюсь увеличить резерв тем же способом, которым люди и новые мышцы наращивают. Раз за разом довожу себя до истощения, чтобы организм привык к нагрузкам…Я же целитель, хорошо чувствую свой предел, а потому у меня почти нет шансов случайно надорваться…Хотя ощущения, понятное дело, все равно неприятные. – Олегу казалось, что некоторый толк от подобных упражнений имеется. Когда он только начинал осваивать телекинез, то с ощутимым напряжением поднимал в воздух относительно легкие предметы. Сейчас мог силой мысли засветить врагу в лоб среднестатистическим поленом или даже двумя-тремя, поскольку немало тренировался сразу с несколькими грузами. Возможно, еще пара-тройка лет и ему покорятся действительно тяжелые вещи, и можно будет попробовать жонглировать ядрами и врагами без помощи рук? А заодно и другое энергозатратное волшебство освоит, вроде той же материализации? – Так какой результат?
-Сто двадцать четыре грамма, и двадцать один градус по цель Цельсию, – оборотень не замедлила исполнить его просьбу. – А было?
-Сто двадцать семь и двадцать один градус, – Олег вытер рукавом проступивший на лбу пот и задумался о том, что бы полученный результат мог значить. – Либо у меня весы врать начали, либо вместо материализации получился обратный процесс и часть то ли мяса то ли хлеба перешла в энергию без каких-либо внешних эффектов вроде свечения или нагрева. Надо будет попробовать повторить все заново…Как отдышусь.
-Это все, конечно, интересно, но я пришла к тебе по несколько другому поводу, – Доброслава поймала заинтересованный мужской взгляд и чуть сморщилась. – Нет, раздеваться пока рано. Олег, нам надо серьезно поговорить.
-Что-то мне этот разговор уже не нравится, – пробормотал чародей, садясь на свою кровать и прислушиваясь к дару оракула. Тот молчал. По всей видимости непосредственная опасность жизни чародея пока не угрожала, а раз так то его способности к предвиденью то возможных вариантов будущего то картин давно минувшего прошлого продолжали работать в своем обычном режиме. Активировались в произвольное время чтобы засорять голову волшебника ворохом смутной и, обычно, даром не нужной ему информации. – Говори, я тебя очень внимательно слушаю.
-Возможно, скоро я покину команду. И тебя. – Ходить вокруг да около оборотень не стала, ей вообще была свойственна прямота в поступках и желаниях. – Понимаешь, в России у кого-нибудь вроде меня нормальной жизни некогда не будет. Девка, нелюдь, без родни, да еще и кащенитка вдобавок. Не спорю, пока я живу в твоем доме, мне чихать на всяких сельских попов и благородную шваль средней паршивости, а уж злословящих дурынд или путающих меня с обычной шлюхой дебилов из крестьян и мещан и вовсе можно не считать за проблему…Или за людей…Но хочется для себя чего-то большего и лучшего, а настоящей семьей нам все равно не стать.
-Ну, теоретически то шансы есть, – чисто машинально пробормотал Олег, ошарашенный свалившимися на него новостями. – Дети от совместных браков славян и нелюдей все-таки иногда рождаются, пусть и крайне редко. А если я стану достаточно сильным магом, то вероятность этого еще сильнее возрастет.
-У меня нет в запасе пары-тройки столетий, даже всего один век спустя я уже скорее всего буду старухой с седыми волосами в гриве и морщинами на лице, – словно извиняясь, развела руками девушка. – Оборотни живут дольше обычных людей, но все-таки мы не какие-нибудь там полубессмертные ламии или эльфы. И обычные чары омоложения на нас не действуют из рук вон плохо.
-Эм, а сколько конкретно вы живете? Признаться честно, я раньше совсем не интересовался этим вопросом, – Олег смутился, ему очень не нравилось чего-то не знать. Особенно если речь шла о таких важных вещах, касающихся близких ему людей.
-По-разному, зависит от личной силы. Обращенные из простых людей перевертыши и до ста не всегда доживают, пусть и остаются крепкими до самой смерти. Но вот моему деду было далеко за двести, когда его убили, и он едва-едва начинал седеть, а колдовал не хуже тебя. Вроде бы наша мощь зависит от того, как часто мы сражаемся и кем именно питаемся, но это не точно. – Доброслава неопределенно помотала рукой, видимо сама будучи не очень уверенной в достоверности известных ей сведений. – Отец говорил, что во времена Наполеона жил во французском местечке Жеводан один невероятно богатый оборотень-дворянин, который жрал либо убитых им на дуэлях магов, либо драконью вырезку добытую его собственными когтями из вполне себе живых и пытающихся сопротивляться ящеров, которых придерживали слуги…Но этот князь-оборотень все равно сдох от старости то ли в сто десять, то ли в сто двадцать. А обычно потомственные перевертыши вроде меня или его хотя бы до полутора сотен дотягивают.
