А этим же вечером на небольшом пиру в честь победы он поставил его за своей спиной в знак особого уважения и расположения. Но Роберт удивил герцога не только своей удалью, в самый разгар веселья Карл Бургундский захотел услышать песни менестрелей. Илберт обратился к Его Высочеству с просьбой, чтобы его сын спел одну из его любимых песен, что научила его мать. Удивленный властитель позвал старого миннезингера из Меца, тот коснулся струн лютни и Роберт запел.

Карл Бургундский так растрогался от пения юного Роберта, что, не выдержав, воскликнул.

– Клянусь Бургундией! Из моих рук, ты храбрый Роберт, сын славного рыцаря Илберта де Аркура Амбле получишь свои золотые шпоры. И моей рукой ты будешь опоясан мечом!

Но, к сожалению, война для Карла складывалась не слишком удачно. Герцог Бургундии будучи превосходным полководцем, вел войну умело. Но он воевал практически со всеми своими соседями, которым помогал могущественный и коварный король Франции, а такая ситуация сильно распыляла его силы, поэтому войско таяло на глазах. Карл стал мрачным и озлобленным. Всю свою злость за неудачи он вымещал на пленных и жителях захваченных городков. В ярости он мог приказать перебить всех жителей небольшого города не щадя никого, ни детей, ни женщин, ни стариков. К его благородному прозвищу Смелый даже прибавилось пугающее имя Ужасный. Юный Роберт чувствовал, как сердце его черствеет от созерцания всех ужасов войны. Он мечтал о благородных битвах и славных подвигах. А ему приходится принимать участие не только в сражениях, но и в безобразной резне жителей герцогства Лотарингии. Его отец Илберт тоже сомневался в шансах Карла на победу. Но верил в его полководческий талант и, что немало важно был тверд своему рыцарскому слову – послужить герцогу до конца войны. А также Карл щедро ему платил, да и в грабеже городов рыцарям иногда, если город был богатым, доставалась неплохая добыча.

Самым тревожным предзнаменованием стало сражение у города Грансона, именно после него исчезли все сомнения, что дни Бургундского герцогства сочтены и тем более планы Карла создать своё королевство неосуществимы. В этом кровопролитном сражении Роберт оказал своему покровителю еще одну важную услугу, которую герцог оценил по достоинству.

Силы противников были примерно равны. На стороне бургундцев мощь и сила закованных в доспехи рыцарской конницы, а на стороне швейцарцев отличные пехотинцы, вооруженные длинными пиками. Начало битвы удачно складывалось для бургундцев. Но через некоторое время переменчивая фортуна повернулась к ним спиной. Из-за досадного недопонимания своего же маневра воины Карла Смелого обратились в бегство, бросив на поле боя не только оружие и значительную часть артиллерии, но и самого властителя Бургундии.

Если бы не Роберт, то герцог мог оказаться в окружении швейцарских пикинеров, откуда ему уже не вырваться. Он увидел, как третья линия бургундского войска обратилась в бегство, а противник заходит с фланга, уже захватив все их орудия. Юный Роберт обратился к герцогу с такими словами.

– Ваше Высочество, незамедлительно отходите, – но зная его безудержную храбрость, немного схитрил, – все наше войско отступает в лагерь, если вы не поспешите возглавить его, то нашему врагу достанутся все наши последние припасы в нем, и мы более не сможем продолжать войну во славу вашего Высочества. А войско наше, без вашего управления, вскорости будет перебито в самом же лагере окончательно и самым жалким образом.

Карл в отчаянье смотрел, то как бежит его войско, то на ощетинившиеся ежом ряды швейцарских пикинеров, заходивших с двух сторон. На его лице гневно сверкали глаза, но разум подсказывал, что слова его юного оруженосца справедливы – еще немного и клещи сомкнуться, он окажется в смертельной западне.

– Проклятье! – закричал Карл.

Он развернул коня и ринулся в еще остававшийся проход. Роберт же с небольшим отрядом наемников остался прикрывать бегство герцога Карла Смелого, чем без сомнения спас его жизнь в очередной раз.

К вечеру битва закончилась. Швейцарцы не решились атаковать хорошо укрепленный лагерь бургундцев. Хоть бегство и было для Карла вещью ниже его достоинства, но благодаря ему он смог сохранить значительную часть своего войска. Роберт чудом сумел выбраться из кровавой схватки, выведя с собой несколько израненных человек. Он стоял у большой бочки в лагере намереваясь помыться и привести себя в порядок. Повсюду слышались предсмертные крики искалеченных битвой людей. Многие воины мрачно молчали, страшась гнева своего герцога. С некоторых пор Карл ввел жесткую дисциплину в своей армии и поэтому многие его солдаты понимали, что на рассвете будет следствие, скорый суд и зачинщики отступления окажутся на виселице. Несмотря на холод, Роберт снял с себя окровавленную одежду и с наслаждением смывал куском подаренной ему герцогом итальянской губки кровь. Еще одно такое сражение и нас всех перебьют, грустно размышлял он, вытирая мокрые волосы от которых на холоде шел пар.

Подбежал Фоке, слуга герцога.

– Мастер Роберт, – немного заикаясь, сказал он, – Его Высочество требует вас к себе.

– Передай Его Высочеству, что я приду немедля. Я уже почти закончил, – он отжал губку и снова погрузил ее в воду, – ступай Фоке.

Роберт быстро смыл остатки крови, наскоро вытерся, прошел в свою палатку, нашел чистое белье и предаваясь невеселым мыслям, отправился к герцогу.

Герцог Бургундии Карл Смелый сидел за столом в окружении нескольких рыцарей, был среди них и его отец Илберт. Здесь же присутствовал священник. У Роберта вдруг закралось подозрение, что суд начнут над ним, так, как именно он посоветовал монсеньору спасаться бегством.

– Не в таких печальных для нас условиях я рассчитывал вручить тебе, мой юный Роберт, знаки рыцарского звания. Но храбрость твоя и благоразумие вместе с волей божьей уже давно взывают ко мне. Ты будешь верен всем своим клятвам быть на защите своего сюзерена, защищая его право и земли.

Он тяжело встал. У Роберта перехватило дыхание.

Фоке внес сложенный сюрко красного цвета и торжественно помог одеть его на смущенного юношу. Он тут же следом принес небольшую бархатную подушку, на которой лежали золотые шпоры, признак рыцарского звания. После того, как шпоры оказались на ногах у Роберта, герцог Бургундии повел рукой в сторону отца Роберта. Илберт подошел к сыну и опоясал его рыцарским поясом. Карл Смелый сказал.

– Преклони колени, рыцарь Роберт де Аркур Амбле.

Фоке быстро подложил под них бархатную подушку. Герцог подошел и, размахнувшись, ударил Роберта по щеке, а потом дал ему подзатыльник.