— Совсем ничего нельзя сделать? — спросил я. Судя по настроению Сталина, в целом он не против, но мешают «обстоятельства», как говорится.

— Можно, — обрадовал меня генеральный секретарь. — Отправить вас обоих в такую командировку. Идея ведь все равно ваша, товарищ Огнев, вам ее и воплощать в жизнь.

— А как же проверка предприятий? — тут же спросил я.

— Я уже вам говорил, что не один вы этим занимаетесь, — напомнил мне Сталин. — К тому же есть мнение, что в рамках этой работы вам уже «тесно», — хмыкнул он. — И покушение на вас из-за вашей «побочной деятельности» говорит о том же. Стране вы принесете не меньше и даже больше пользы, если возьметесь за реализацию отдыха для наших граждан. Хороший отдых — залог плодотворной работы. На вас смотрю и лишь убеждаюсь в этом.

— Так что мне Андрею сказать?

— Пусть подает заявку на вступление в партию и готовится в командировку. Предписание получите оба. Вы же станете поручителем у Кондрашева?

— Конечно, — тут же согласился я.

Андрей вполне заслужил моего доверия, чтобы написать поручительство для него на вступление в партию.

— Вот и хорошо, — подвел черту под разговором Иосиф Виссарионович. — Как вернетесь, жду от вас развернутого отчета. Поездить теперь по стране вам придется много.

Стоило Огневу покинуть кабинет, как с лица Сталина тут же сошла благожелательная улыбка.

«Вот и этот начал протаскивать наверх своих сторонников, — мысленно поморщился генеральный секретарь. — Однако проверку Кондрашев прошел и свежие кадры нам нужны. Пускай поездит, а после нужно будет его аккуратно от Огнева перевести куда-нибудь. Смотря как себя покажет. Не дело это, когда личный порученец „свитой“ обзаводится».

Сентябрь 1931 года

С Андреем о новом направлении нашей деятельности я поговорил сразу после того, как покинул кабинет Сталина.

Кондрашев как обычно занимался сортировкой жалоб рабочих и данных по заводам. У него уже несколько папок скопилось за то время, пока меня не было. Но теперь придется передать их кому-то другому. О чем я и сообщил парню.

— Получается, твою идею одобрили? — тут же обрадовался он.

— Да, но с поправками, — вздохнул я. — Поедем вместе. Товарищ Сталин считает, что тебя не будут воспринимать так же, как меня, из-за отсутствия удостоверения члена центральной контрольной комиссии. Да и в партии ты еще не состоишь. Вот кстати, у тебя есть образец рекомендательного письма для вступления?

— Нет, но найти не сложно, — уже с меньшим энтузиазмом ответил Андрей.

— Найди тогда. Я от себя тебе рекомендацию дам и тебе придется найти еще двух поручителей.

— Я понял, — кивнул парень, тут же погрузившись в раздумья. Полагаю о том, кого можно еще попросить дать рекомендацию. Ну и по ситуации в целом.

— Прежде чем ехать куда-то, надо подготовиться, — стал я размышлять вслух. — Для начала узнать, какие санатории и курорты вообще есть в нашей стране. Как до них добраться. Как идет распределение людей по ним. Вообще всю информацию найти, что существует по этому вопросу.

— Мне заняться этим? — тут же уточнил Андрей, выйдя из своих мыслей.

— Вместе займемся, — решил я не скидывать всю подготовку на парня. — Давай подумаем, кто какую информацию искать будет. Ну а потом уже объединим все, что нашли. Все равно нам эти данные нужны — для составления командировочного предписания.

Туризмом вообще и курортами в частности в СССР на данный момент занималось три организации: уже знакомая мне по Крыму «Интурист», Государственное туристическое агентство «Отель» и Всесоюзное добровольное общество пролетарского туризма и экскурсий (ОПТЭ). Путевку мы с Людой получили именно через последних. Агентство «Отель» занималось отдыхом граждан в крупных городах, ну а «Интурист», как я выяснил ранее, отвечало за иностранцев. Андрея я отправил собрать информацию в агентство, а сам снова решил посетить местное руководство «Интуриста». В ОПТЭ мы с Кондрашевым пойдем уже вместе.

Посещение «Интуриста» оставило у меня двоякое ощущение. Люди, что там работали, гордились собой и считали, что не просто оказывают услуги иностранцам по отдыху в нашей стране, а являются чуть ли не бойцами идеологического фронта в борьбе за умы этих самых иностранцев. Чтобы, значит, они прониклись нашими красотами и уровнем обслуживания и полные новых позитивных впечатлений возвращались в свою страну, рассказывая, как у нас все замечательно. И вроде бы мысль правильная, если бы не одно жирное «НО». Точно такого же сервиса у простых граждан СССР не было! То есть, для иностранцев у нас все самое лучшее, а своим — шиш. Конечно, мне еще нужно проехаться по всем этим гостиницам для иностранцев и сравнить их с нашими санаториями, но я и так помню, что видел в Крыму, так что полагаю, я не далек от истины. И вот это мне казалось чем-то… неправильным. Даже паскудным по отношению к своим. Не удивительно, что в конце своего существования СССР развалился, а люди смотрели на Запад, как на место, где гораздо лучше живется. Вот же один из кирпичиков такого отношения!

В таком настроении и размышлениях я и вернулся домой.

Меня встретила Люда, тут же кинувшись на шею и буквально с порога зацеловав меня.

— Любимый, у меня для тебя есть новость.

— У меня для тебя тоже, — на автомате ответил я.

— Какая?

— Ты первая, — тут же перевел я стрелки, уже догадываясь, что услышу.

А то моя новость может ей не понравиться. Уж лучше пускай сразу мне скажет, что хочет.

— Я беременна! — взвизгнула она, снова кинувшись мне на шею. — У нас будет малыш. Я так счастлива!

Ответил я долгим поцелуем, что Люде вполне понравилось. Через пару минут, отпустив меня и дав раздеться, она все же поинтересовалась:

— А что у тебя за новость?

— Меня отправляют в командировку.

Как и думал, весть расстроила девушку.

— Надолго? И куда?

— Уезжаю не завтра, — тут же успокоил я жену. — Пока нужно подготовиться, собрать информацию. А куда… мне поручили провести проверку всех курортов и санаториев страны. Сколько это займет времени, я не знаю. Еду вместе с Кондрашевым.

Вот тут Люда уже натурально скуксилась. Но потом взяла себя в руки и грустно кивнула.

— Ты там главное обо мне не забывай.

— Ну что ты такое говоришь, — улыбнулся я. — Как такое возможно? Да и поеду я не скоро. Может, через неделю. Говорю же, подготовиться надо. Маршрут наметить, чтобы быстрее все прошло. Данные собрать, чтобы знать, на что обратить внимание при проверке. Лучше покорми меня, голодный как волк, — перевел я тему, увидев, что мои слова не особо успокаивают девушку.

Родители новости о моей скорой командировке особого значения не придали. Все затмило известие Люды о новой беременности. Только поздно вечером меня мама позвала и попросила:

— Ты уж постарайся хотя бы звонить почаще, чтобы Люда не так волновалась. Не хотелось бы, чтобы у нее новый выкидыш случился.

— Обязательно, — заверил я ее.

Я и сам об этом подумал, а тут лишь подтверждение своим мыслям получил.

Как и предполагал, подготовка к командировке заняла много времени. Недели даже не хватило. Пока мы с Андреем собрали всю информацию — а это не только расположение курортов и санаториев, но и время их работы, сколько тратится финансов на каждый комплекс, какие категории граждан отдыхают в них, есть ли вообще такое деление (есть, чему я не удивился, а вот для Андрея это стало не очень приятным «открытием»). Плюс — необходимо было заранее узнать расписание поездов, стоимость проезда, чтобы занести эти данные в командировочную ведомость. Короче, подготовительной работы оказалось с избытком. Особенно много времени мы потратили на посещение ОПТЭ.

И лишь когда вся информация была собрана, а деньги в бухгалтерии получены мы… нет, никуда мы сначала не поехали. Первой точкой нашей проверки стали гостиницы Москвы. «Октябрьская», «Гранд-отель», «Националь» — все эти гостиницы оказались четырех этажными зданиями. «Националь» в этом году еще и на ремонт закрылся, при этом это самый популярный и дорогой отель современной Москвы. Да еще и с историей — в нем когда-то сам Владимир Ильич жил, как с гордостью нам поведал директор гостиницы.