У одного короля была дочь, которая прославилась на весь свет своей красотой. И правда, хороша она была выше всякой меры, но зато и высокомерна, как никто. Никого из женихов не считала она достойным своей руки. Кто ни сватался к ней, все получали отказ да еще какое-нибудь злое словечко или насмешливое прозвище в придачу. Старый король все прощал своей единственной дочке, но под конец даже ему надоели ее прихоти и причуды.

Он велел устроить пышное празднество и созвать из дальних краев и соседних городов всех молодых людей, еще не потерявших надежду понравиться королевне и добиться ее благосклонности.

Съехалось немало женихов. Их построили в ряд, одного за другим, по старшинству рода и величине дохода. Сначала стояли короли и наследные принцы, потом – герцоги, потом – князья, графы, бароны и, наконец, простые дворяне.

После этого королевну повели вдоль ряда. чтобы она могла поглядеть на женихов и выбрать себе в мужья того, кто больше всех придется по сердцу.

По и на этот раз никто не приглянулся королевне.

Один жених показался ей слишком толстым.

– Пивная бочка! – сказала она.

Другой – долговязым и долгоносым, как журавль на болоте.

– Журавлины долги ноги не найдут пути-дороги.

Третий ростом не вышел.

– От земли не видать – боюсь растоптать!

Четвертого она нашла слишком бледным.

– Белый, как смерть, тощий, как жердь!

Пятого – слишком румяным.

– Краснокожий, на рака похожий!..

Шестого – недостаточно стройным.

– Свежее дерево – за печкой сушено.

Было сырое, стало сухое, было прямое, стало кривое!

Словом, всем досталось на орехи.

Но почему-то хуже всех пришлось молодому королю, который занимал в ряду женихов чуть ли не самое почетное место.

Уж в нем-то, кажется, не было ничего смешного. Всякой девушке пришелся бы он по вкусу, только не нашей королевне. Она, видите ли, разглядела, что бородка у него острее, чем следует, и слишком выдается вперед. И этого было довольно, чтоб потешаться над ним вовсю.

– Ах! – воскликнула она и засмеялась: – Посмотрите! Посмотрите! У него борода, словно клюв у дрозда! Король Дроздобород! Король Дроздобород!

А так как на свете немало охотников посмеяться над соседом, то словцо это тут же подхватили, и никто с той поры не называл иначе молодого короля, как король Дроздобород.

Но всякой потехе приходит конец.

Когда старый король, отец прекрасной королевны, увидел, что дочка его вовсе и не думает выбирать себе жениха, а только зря потешается над людьми, явившимися по его приглашению, он сильно разгневался и поклялся своей головой и короной, что выдаст ее замуж за первого попавшегося нищего, который постучится у ворот.

Прошло два дня. И вот под окнами дворца задребезжали струны, и какой-то бродячий музыкант затянул свою песенку. Пение стоило музыки, да и песня была из тех, что поются не ради веселья, а только для того, чтобы разжалобить слушателей и выпросить у них несколько грошей или кусок хлеба.

Но король прислушался и послал за музыкантом своих слуг.

– Впустите-ка его. Пусть войдет сюда! – сказал он.

Грязный, оборванный нищий робко вошел во дворец и пропел перед королем и королевной все, что знал и помнил. А потом низко поклонился и попросил милостиво наградить его не столько за умение, сколько за старание.

Король сказал:

– Какова работа, такова и плата. Мне так понравилось твое пение, братец, что я решил выдать за тебя замуж родную дочь.

Услышав эти слова, королевна в ужасе упала перед отцом на колени, но король даже не поглядел на нее.

– Ничего не поделаешь! – сказал он. – Я поклялся своей головой и короной, что отдам тебя за первого попавшегося нищего, и я сдержу свою клятву!

Сколько ни плакала королевна, сколько ни молила – все было напрасно. Ее тут же обвенчали с нищим музыкантом.

А после венчания король сказал:

– Не пристало жене нищего жить в королевском дворце. Можешь отправляться со своим мужем на все четыре стороны.

Нищий музыкант, не говоря ни слова, взял за руку молодую жену и вывел за ворота. Первый раз в жизни королевна пешком вышла из отцовского дворца.

Опустив голову, не глядя по сторонам, шла она вслед за своим мужем по каменистой пыльной дороге.

Долго брели они так по равнинам и холмам, по дорогам, дорожкам и тропинкам. И наконец тропинка вывела их в сень густого леса.

Они сели отдохнуть под старым дубом, и королевна спросила, невольно залюбовавшись тенистыми деревьями:

– Чей это лес закрыл небесный свод?

– Владеет им король Дроздобород. А если б ты была его женой – То был бы твой.

Королевна задумалась, а потом вздохнула и прошептала:

Музыкант искоса поглядел на нее, но ничего не сказал. Они пошли дальше.

И вот перед ними – полноводная река, а вдоль берега стелется свежий, сочный луг.

Королевна опять спросила:

– Чей этот луг над гладью синих вод?

– Владеет им король Дроздобород. А если б ты была его женой – То был бы твой.

– Ах, – сказала королевна, глотая слезы. -

Музыкант нахмурился, покачал головой, но и тут ничего не сказал ей. И они опять пошли дальше.

Когда солнце стало опускаться за холмами, королевна и нищий музыкант подошли к стенам большого богатого города. Над золотыми тяжелыми воротами возвышалась круглая башня.

Королевна спросила:

– Чей это город с башней у ворот?

– Владеет им король Дроздобород. А если б ты была его женой – То был бы твой!

Тут королевна не выдержала. Она горько заплакала и воскликнула, заламывая руки:

Музыкант рассердился.

– Слушай-ка, голубушка! – сказал он. – Не больно-то мне по вкусу, что ты на каждом слове поминаешь другого и жалеешь, что не пошла за него замуж. А я-то, что же, недостаточно хорош для тебя?

Королевна притихла. Не обменявшись ни одним словом, они прошли через весь город и остановились на самой окраине, около маленького, вросшего в землю домика. Сердце дрогнуло в груди у королевны. Она поглядела на домик, на мужа и робко спросила:

– Чей это домик, старый и кривой?

– Он мой и твой! – ответил с гордостью музыкант и отворил покосившуюся дверь. – Здесь мы с тобою будем жить. Входи!

Ей пришлось наклониться, чтобы, переступая через порог, не удариться головой о низкую притолоку.

– А где же слуги? – спросила королевна, поглядев по сторонам.

– Какие там слуги! – ответил нищий. – Что понадобится, сделаешь сама. Вот разведи-ка огонек, поставь воду да приготовь мне чего-нибудь поесть. Я изрядно устал.

Но королевна не имела ни малейшего понятия о том, как разводят огонь и стряпают, и музыканту пришлось самому приложить ко всему руки, чтобы дело кое-как пошло на лад.

Наконец скудный ужин поспел. Они поели и легли отдохнуть.

А на другой день нищий ни свет ни заря поднял с постели бедную королевну:

– Вставай, хозяюшка, некогда нежиться! Никто за тебя работать не станет!

Так прожили они дня два, ни шатко ни валко, и мало-помалу все припасы бедного музыканта подошли к концу.

– Ну, жена, – сказал он, – хорошенького понемножку. Это безделье не доведет нас до добра. Мы с тобой только проедаемся, а зарабатывать ничего не зарабатываем. Начни-ка ты хоть корзинки плести, что ли… Прибыль от этого небольшая, да зато и труд не велик.

Он пошел в лес, нарезал ивняку и принес домой целую вязанку.