Как мы ни старались, все разговоры вертелись только вокруг убийства. Можно было сколько угодно гнать из головы дурные мысли, но кто-нибудь вдруг опять вспоминал или говорил что-нибудь такое, от чего все возвращалось к исходной точке.

     Мы были жутко взвинчены, хотя никто в этом не признавался. Делали вид, будто все случившееся — просто шутка, глупый розыгрыш, но на самом деле, уж поверьте, мы все были на взводе. Во-первых, убийство произошло совсем рядом; во-вторых, жертвой стала наша ровесница — такая же девочка, не лучше и не хуже.

     — Ну, а с другой стороны, — вздохнула Дона, застегивая белую шелковую блузку, — ей по крайней мере не придется ломать голову, что надеть на выпускной вечер.

     — У тебя совесть есть?! — возмутилась я.

     — Действительно, ты даешь, Дона, — поддержала меня Рейчел.

     Был вторник. Разгоряченные после урока физкультуры, девчонки торопились в раздевалку, чтобы успеть на собрание по поводу предстоящего выпускного бала. В раздевалке уже стоял гомон и смех.

     Поставив одну ногу на деревянную скамейку, между Доной и Рейчел, которая ерзала, пытаясь влезть в узкие черные брюки, я быстро завязала шнурок и спросила:

     — Видели утром новости по телеку? Рейчел отрицательно покачала головой.

     — А что, про убийство передавали? — поинтересовалась Дона.

     — Ага. Показывали, как полиция обшаривает лес в районе улицы Страха и ищет какие-нибудь улики. Потом показали овраг, где велосипедист нашел тело. И саму девочку показали. В пластиковом мешке, а мешок застегнут на молнию.

     — Ой! — Дона даже поперхнулась.

     — И еще показали ее фотографию в жизни — обыкновенную черно-белую фотографию. Она на ней улыбается, приятная такая улыбка... Говорят, ей нанесли шестнадцать ножевых ударов.

     — В общем, отулыбалась, — горько съязвила Дона.

     С тех пор, как мы услышали об этом убийстве, Дона то и дело отпускала подобные шуточки. Наверное, просто не хотела показывать, как она переживает.

     Рейчел бросила на нее сердитый взгляд.

     — Ничего смешного!

     — Да ладно тебе, — так же резко ответила Дона. — Я еще понимаю, если бы погибла чья-нибудь сестра или подружка. А то — подумаешь, какая-то никому не известная девушка...

     — На большой перемене я звонила своей двоюродной сестре Джеки в Уэйнсбридж, — остановила ее Рейчел. — Так вот, Джеки сказала, что это была ее подруга.

     — Подруга? — повторили мы с Доной в один голос — А что ж ты раньше молчала?

     — И не просто подруга, — продолжала Рейчел, — а лучшая подруга, самая близкая. Джеки прямо в себя прийти не может. Для нее это жуткий удар. — Рейчел достала расческу и запустила ее в свои прямые рыжеватые волосы. Вдруг, побледнев, она добавила: — До сих пор не могу поверить, что это произошло здесь, в Шейдисайде. Все это так ужасно!

     — А у твоей сестры есть какие-нибудь предположения, кто это мог сделать? — спросила Дона.

     Рейчел покачала головой. — Нет. Она только сказала, что Стэси была ужасно хорошенькая и все ее любили. Полиция пыталась выудить у Джеки какие-нибудь подробности, но она была в жутком состоянии, совершенно ничего не соображала и толком ничего не могла им сказать. — Рейчел кинула расческу в рюкзак и застегнула его. — Я же сама живу на улице Страха. Тело нашли через квартал от моего дома. И я все время думаю, что на месте той девочки точно так же могла оказаться и я.

     — А вот я не могла бы, — твердо заявила Дона, накладывая блеск на губы. — Какая бы здесь чертовщина ни происходила, меня в шейдисайдском лесу мертвой не возьмешь!

     Поняв, что с большим пафосом произнесла самую настоящую чушь, Дона сама прыснула от смеха.

     — Да? — сказала я. — По телеку было интервью с полицейским. Он считает, что убийца скорее всего следил за домом Стэси. Ненормальный какой-то, ждал, когда она останется дома одна, а потом...

     Я замолкла, специально выдерживая паузу, чтобы поддразнить подруг.

     — Что — потом? — с нетерпением спросила Дона.

     — Убил ее прямо в спальне.

     Рот Доны вытянулся в маленькое испуганное «о».

     — Ненавижу оставаться дома одна, — пробормотала она.

     — Маловато, чтобы сохранить себе жизнь, — съехидничала я.

     Дона смерила меня невидящим взглядом. И вдруг издала истошный вопль. Потом, будто бы в ужасе обхватив голову руками, стала визжать еще громче. Ее дурашливая выходка вызвала взрыв хохота. В игру включилась вся раздевалка.

     К Доне подскочила Шери Ползен и, выхватив воображаемый нож, стала ударами рассекать им воздух, издавая тот самый звук из «Психоза» [1]. Ну, когда Энтони Перки не убивал кого-нибудь: «И-и-и! И-и-и! И-и-и!»

     Потом Шери, изображая зомби, начала бродить по раздевалке с безумным взглядом, будто выискивая жертву. Все девчонки бесились и орали, как только могли.

     На самом деле это было совсем не смешно, но все почему-то смеялись. Наверное, именно потому, что такой ужас произошел где-то совсем рядом. Может, и правда — побесишься вот так, и станет легче? Я не знаю...

     В конце нашего ряда какая-то девочка громко хлопнула дверцей шкафчика и стремительно вышла из раздевалки. Дона даже подпрыгнула, как от выстрела.

     — Все, — сказала она, — хватит! А то у меня уже сдвиг по фазе.

     — Это вы еще самого страшного не знаете! — припугнула я девочек.

     Дона и Рейчел ахнули.

     — Да уж куда страшнее-то, чем шестнадцать ножевых ударов! — усмехнулась Дона. — Может, скажешь, ее еще и грузовик потом переехал?

     — Даже не знаю, пугать вас дальше или нет...

     — Ну, что? Что? Что? Говори! — умоляла Дона.

     — Полиция заявила, что это убийство очень похоже на то, что произошло в Дерхэме на прошлой неделе. Там тоже убили девушку.

     Дерхэм был в часе езды от Шейдисайда, но теперь нам казалось, что это где-то совсем рядом.

     — Ну  и? — вопросила Дона.— Какая   связь?

     — А такая, что и то, и другое может быть делом рук какого-то одного маньяка.

     — Маньяка... — пробормотала Рейчел. — Нет, все-таки надо уговорить родителей завести собаку. — Она всунула ноги в старенькие-престаренькие кроссовки. — У нас ведь даже нет охранной сигнализации!

     Что правда, то правда — Рейчел была из бедной семьи, во всяком случае, по сравнению со многими из нас. И сигнализация далеко не всем по карману, даже если по улицам расхаживает маньяк.

     Зазвенел звонок — перемена кончилась. Копуши, задержавшиеся в раздевалке, загалдели.

     — Эй, вы, балаболки, — прикрикнула Дона, — пошевеливайтесь! — Она гримасничала перед зеркалом, крутилась и так и сяк, пытаясь придать своему лицу как можно более обольстительное выражение. — Может, все-таки хватит об убийце? Давайте лучше обсудим, кого бы мне выбрать себе в пару на выпускной? — И Дона перечислила четырех самых симпатичных парней в шейдисайдской школе.

     — И они уже все набивались тебе в кавалеры?! — с удивлением воскликнула Рейчел.

     — С ума сойти! — включилась я. — До выпускного еще целых пять недель!

     — Хм, — произнесла Дона, — набиваться не набивались, но все еще впереди, сами увидите.

     Мы вышли из раздевалки последними. В коридоре уже никого не было — верный признак того, что мы опаздывали. Пришлось прибавить скорости — только кроссовки заскрипели по кафельному полу.

     — Кстати, — спросила меня на повороте Рейчел, — а у тебя уже есть кавалер на выпускной?

     Я помотала головой.

     У меня был бы кавалер. Если бы не армия Соединенных Штатов. Я серьезно. Больше года я встречалась с Кевином Маккормаком, пока его отца не перевели в Алабаму.

     Кевин уехал в январе. С тех пор я дружу с ним на расстоянии, по почте. Сначала мы подолгу разговаривали по телефону, но потом его отец получил телефонный счет и прикрыл это дело.