13

Лука

Пот струился по лбу Луки. В горле пересохло. Ему хотелось глотнуть воды, но в его покоях было только вино. Вино, корона, роскошная трапеза со специями и деликатесами. Он хотел хлеба и сыра или мяса, приготовленного на костре. Он бы даже съел простую пищу из риса и фиников. Мысль об обедах в лагере менти, по крайней мере, заставила его улыбнуться. Затем сила в его ладонях угасла. Прошло много времени, прежде чем он смог разглядеть дневной свет, выглядывающий из-за тяжелой занавеси.

— Еще раз, мой король, — голос Йозефа был, как всегда, медово-сладким.

Сегодня эта сладость не нравилась Луке. Он провел рукой по вспотевшему лбу.

— Я устал.

— Человек устал, — сказал Йозеф. — Король, спаситель Эсталы, упорствует.

— Просто отдых, — взмолился Лука. Пот капал ему в глаза, обжигая их, заставляя его моргать. — Где ткань? — он провел рукавом по лицу.

— Мой король, это прекрасный шелк.

— Я знаю, — отрезал Лука. — Если бы я носил хорошую, удобную одежду, это не было бы проблемой.

— Король не…

— Я не король! — взревел Лука.

Йозеф замолк, Лука прошел через комнату, чтобы раздвинуть шторы. Дневной свет, холодный и яркий, заставил его вздрогнуть после долгого пребывания во тьме с огнем, который был его единственным спутником. Кроме Йозефа. Лука никогда не был одинок, потому что Йозеф всегда был у его ног, как надоедливая тявкающая собака.

Он потер виски, пытаясь унять пульсацию в голове. Прошлой ночью он снова выпил слишком много вина, а сегодня ковырялся в еде, жаждал чего-нибудь попроще. Йозеф наполнял его бокал с вином, когда говорил о великой судьбе Луки и о том, как другие не ценят его, как нельзя доверять Тане…

Лука медленно повернулся, чтобы посмотреть на человека, который никогда не отходил от него.

— Что ты сказал мне прошлой ночью? — спросил Лука.

Настороженность пробежала по лицу Йозефа, как тень, преследуемая солнечным светом. Его привычная улыбка вернулась спустя мгновение.

— Мы говорили о многом прошлой ночью, мой король — принц Лука, приношу свои извинения. Вы говорили мне о необходимости большей силы. После того, как вы заснули, я пошел в свои покои и провел ночь, придумывая новые руны, чтобы вы могли их попробовать сегодня, — его пальцы, сверкающие кольцами, указали на круг рун на полу.

Лука долго молчал. Он подошел к кругу на полу и уставился на него, затем присел на корточки, морщась. Его мышцы болели. Они были не такими сильными, как когда он тренировался в тени горы Зин.

Конечно, это не будет битва, которую можно выиграть с помощью меча, но теперь он понял, что чувствовал себя там более достойным, более способным, чем когда-либо здесь. Там он видел потребность в том, кем он должен быть, и он стал этим.

Сейчас….

Лука повернулся к Йозефу и разглядывал его: кольца на пальцах, маслянистую улыбку на лице. Что пришло на ум, так это визит отца к его постели.

День был прекрасным. Ветер дул в окна, которые Серена открыла, когда приходила сюда ранее днем. Лука вспомнил, что она говорила с ним ласково, взбивая подушки и приподнимая его так, чтобы он мог видеть, как солнечные лучи танцуют на поверхности моря. Она пыталась запихать в него немного овсянки. Затем, как всегда пораженная его тихой безнадежностью, она пригладила его волосы, поцеловала в лоб и ушла.

Давэд был не из тех, кто легко сидел на месте. Ему удавалось делать это на заседаниях совета и на аудиенциях, но за закрытыми дверями он бродил бесконечно. В то утро он ходил взад-вперед перед открытыми окнами, и Лука понял, что его отец наблюдал за кем-то в саду.

Что побудило его вытащить свое худое тело из постели, он не знал, но, несмотря на теплый воздух, он завернулся в одеяло и подошел к отцу. Несколько хорошо одетых мужчин, украшенных драгоценностями и шелками, которых Лука никогда не видел, прогуливались в садах внизу.

— Кто они? — спросил он отца.

Лицо Давэда было каменным.

— Лорды, которые пришли ко двору, чтобы найти свое состояние.

Лука заметил, как мужчины держались, жестко и неправильно, как марионетки.

— Они ищут у меня аудиенции, — сказал его отец.

— Значит, ты должен их увидеть? — Лука был в замешательстве. Его отец всегда осознавал свой долг и часто говорил Луке, что здоровье нации можно измерить удовлетворенностью ее земель. — Возможно, у них есть опасения.

— Их беспокоит только то, — резко сказал Давэд, — что у них нет доступа к моему уху.

Лука хотел угодить королю, но не знал, что происходит и что хочет сказать его отец.

— Посмотри на них внимательно, — сказал Давэд. Он не успокоил Луку; это был не его путь. — Посмотри, как они смотрят, как ищут секреты, как всегда улыбаются. Ни один мужчина не улыбается всегда.

Лука изучал мужчин.

— Что ты в них замечаешь? — спросил Давэд.

— Они носят слишком много драгоценностей, — быстро сказал Лука.

Давэд резко рассмеялся, но похлопал Луку по худому плечу.

— Да. Эти люди, если их можно так назвать, погрязли в жадности. Они всегда хотят одного: большего. Они никогда не довольствуются тем, что имеют. Они хотят больше власти, больше богатства. Они пришли сюда, чтобы заслужить мою благосклонность.

— Как? — спросил Лука, широко раскрыв глаза.

— Рассказывая мне все, что заставит меня думать, что они мне нужны.

Лука оперся руками о подоконник и наклонился.

— Каждый год их новый урожай, — утомленно сказал Давэд. — И все больше и больше приходит ко двору все время. Иногда они простолюдины, иногда дворяне. Иногда таким человеком становится надежный друг, — там была старая печаль. — У короля всегда такие люди ломятся в дверь, как и у принца, Лука. Запомни это.

Лука кивнул, и отец еще раз сжал его плечо и ушел.

Лука любил моменты, когда отец приходил учить его. Эти моменты заставляли его думать, что Давэд, по крайней мере, верил, что он может выжить.

Теперь он вспомнил оценку своего отца.

— Ты не просто сказал мне то, что я хотел услышать, — сказал он Йозефу. Он посмотрел на кольца у своих ног. — Ты сказал мне, что ты единственный, кто может научить меня, так что ты мне понадобишься.

Когда Лука, наконец, оторвал взгляд от рун и встал перед своим наставником, он увидел, как страх пробежал по лицу Йозефа.

— Мой принц, только у вас есть сила победить Стефана. Я всего лишь проводник. Я знаю это.

— Нет, — Лука скривил губы. — Если бы ты хотел, чтобы я победил Стефана, если бы тебя это вообще заботило, ты бы настоял на том, чтобы я тренировался, как могу, с кем бы я ни был. Но тебе было все равно. Ты желал моей благосклонности больше, чем хотел служить. Эти руны, вкусная еда, вино. Ты пытался заставить меня думать, что я был благословлен выше всех друзей, которые у меня были, поэтому я прогнал их. Ты знал, что я боялся, что другие будут искать трон, и ты разжег эти страхи. Ты хотел, чтобы я положился на тебя и изолировал себя от других моих советников.

Йозеф начал пятиться.