Франклин, штат Пенсильвания
Понедельник
Ночью прошел дождь, и утро понедельника выдалось свежее и прохладное. Жара, мучавшая город последние две недели, наконец спала, в воздухе повис запах сырости и мокрой зелени. Перепрыгивая через лужу, широко разлившуюся на автостоянке перед гостиницей, Малдер обратил внимание на желтоватую взвесь пыльцы в дождевой воде. По краям лужу уже окаймляла желтая полоска, а когда он за полдень вернется в отель, лужи, возможно, уже не будет вовсе - только желтоватый от смытой сюда со всех окрестностей пыльцы асфальт…
Пыльцы? Какая пыльца в середине лета - все, что могло цвести, давно отцвело, и в садах уже зреют плоды? Но тогда что это такое? Интересно, очень интересно!
Малдер присел на корточки у края лужи, рядом с черным «фордом», стоявшим здесь, кажется, еще с пятницы, достал из кармана коробочку из-под мятных таблеток и осторожно, кончиком перочинного ножа, соскреб туда осадок странного порошка. Надо будет отнести его в лабораторию и проверить, что он собой представляет. Так, а это еще что?
Рядом с краем лужи кверху лапками лежала крупная дохлая муха, чуть поодаль еще одна. Неужели здесь применяются пестициды? Тогда происхождение порошка становится понятным… и еще более интересным.
Малдер двумя пальцами поднял дохлую муху, внимательно осмотрел ее и сунул в ту же коробочку.
Конспиративная квартира
Где-то на территории США
- Помните «Одинокого стрелка?» - спросил Фрохики, подняв на Малдера взгляд своих небесно-голубых блаженных глаз. - «Си-си-эйч триста восемьдесят восемь», миниатюрная видеокамера, настолько маленькая, что ее можно было прикрепить к спинке мухи. А теперь представьте себе, что может натворить одна такая муха, залетев, допустим, в Овальный кабинет…
- Да, претенденты уже были, - хмуро ответил Малдер. Сейчас его не интересовала ни оригинальность изгибов мысли Фрохики, ни интеллектуально-богемный треп, столь любезный сердцу эксперта. - Но в данный момент меня интересует не сама муха, а причины ее скоропостижной кончины. И этот желтый порошок.
Фрохики пожал плечами. Глаза его потухли и словно бы перестали быть голубыми, сменив цвет на серо-деловой.
- Эта обычная евразийская сотовая муха, - сообщил он вполне еловым тоном. - Паразитирует на плодовых деревьях, наносит серьезный вред урожаю яблок, вишен, винограда, ну и так далее. Все попытки химическим путем ограничить ее размножение ни к чему не привели. Хотя множество американских фирм, занимающихся сельским хозяйством, пыталось создать подходящий пестицид.
- А что вы можете сказать по поводу желтого вещества?
- ЛСДЛ? Очевидно, вы не читали августовский номер «Кемикл Ревью» за прошлый год. Там была большая статься об этом препарате и его запрещении в большинстве штатов…
- Да, действительно, я не успел его просмотреть - как раз в этот момент меня направили расследовать очередное загадочное убийство…
- Да-да… в таком случае, поглядите-ка сюда… Кстати, Малдер, а где ваша прекрасная напарница?
- Она сегодня решила остаться дома. То есть в отеле. По-моему, ей слегка наскучили ваши навязчивые комплименты.
- О, увы мне! - Фрохики возвел очи горе. - У дамы исключительно тонкий вкус, и что ей стоит одним движением прекрасной ножки развалить в пыль репутацию честного труженика науки… Но отвлечемся от куртуазии и перейдем к делу, - голос его сразу же посерьезнел. - Итак, данное вещество относится к группе нетоксических пестицидов. Наиболее часто используемое название - лизергический диметарин. В отличие от других веществ, убивающих насекомых, это их только отпугивает. Оно вызывает у насекомых страх - то есть воздействует на их хеморецепторы, индуцируя в них сигнал опасности. «Здесь плохо, лети отсюда» - или что-то в этом роде. Опрысканное таким веществом растение отпугивает вредных насекомых, в то же время являясь абсолютно нетоксичным по отношению к человеку.
- Но почему же, в таком случае, этот препарат все же был запрещен к применению?
- Ха! Вся шутка в том, что точной информации по этому вопросу так и не появилось. Ходили слухи, что, по некоторым данным, этот препарат влияет на людей точно так же, как и на насекомых. Впрочем, вот об этом даже «Кемикл Ревью» выражался исключительно туманно. Но давайте я вам кое-что покажу.
С этими словами Фрохики повернулся к экрану видеомагнитофона, выглядывавшего с одной из полок у него за спиной, отодвинул в сторону занавесочку, видимо предохраняющую аппарат от пыли, и взял в руку дистанционный пульт.
- Поглядите, это ролик, снятый еще в тридцатых годах, - Кивнул он на засветившийся экран, где над зелеными насаждениями, стрекоча, пролетал како-то маленький самолет. - То что он распыляет - это ДДТ. В те времена - надежда сельского хозяйства, ангел-избавитель от многочисленных вредителей. Правительство тогда объявило, что химикат абсолютно безопасен. А через тридцать лет выяснилось, что частота раковых заболеваний в районах распыления возросла в десятки раз. Но самое главное - через много лет у людей, которые в детстве подверглись воздействию ДДТ, начали проявляться генетические расстройства и мутации. Вы знаете, что такое «тератогенный фактор»?
Самолет на экране развернулся, и против встающего из-за далеких синеватых гор солнца стало видно, что за ним тянется туманное облако, постепенно оседающее на бесконечные зеленые ряды кустов.
- Тем не менее потребовались десятилетия бюрократической волокиты, чтобы этот яд был запрещен. И вот теперь другой яд - и история повторяется. Обратите внимание, ЛСДЛ запретили отнюдь не все штаты.
- А в этом штате он запрещен? - заинтересованно спросил Малдер.
- Да. Но вы же видите, как правительство соблюдает законы об охране здоровья населения.
- Хорошо, - кивнул Малдер. - Большое вам спасибо за консультацию. Можно, я возьму кассету с этим роликом с собой?
- Да, пожалуйста. Но только в обмен на телефончик номера, где остановилась ваша Скалли. А так - нет.
- Да, пожалуйста, - равнодушно пожал плечами Малдер. - Мы не правительство, самоубийц отговаривать не обязаны.
Окрестности города Франклин,
штат Пенсильвания
Ночь с понедельника на вторник
Ночь выдалась прохладной, и Малдер уже успел пожалеть, что не взял с собой теплого свитера. Легкая болоньевая куртка спасала от росы, но не от ночного холода, и можно было предположить, что трехчасовое сидение в кустах на краю пшеничного поля обернется завтрашним насморком, если не чем похуже. Но самым неприятным было то, что никаких результатов сидение пока не дало. В окулярах инфракрасного бинокля можно было разглядеть лишь размытые контуры лесополосы на фоне более холодного поля, темную полосу почти совсем остывшего шоссе да очертания легкого марева ниже по склону холма - там дорога спускалась к невидимому отсюда городу. Ни души и ни машины. Из низины медленно полз легкий туман, тянуло холодом. На абсолютно чистое небо высыпали холодные звезды. Легкий ночной ветерок еле слышно пробегал по листве. В траве трещали цикады - или кто там еще любит стрекотать по ночам? Со стороны жилья доносилось еле слышное перебрехивание собак, а неподалеку в кроне дерева хрипло и немелодично орал какой-то местный заместитель соловья.
Малдер поежился, попытался подтянуть еще выше молнию на вороте куртки, и в этот момент до его слуха наконец донесся-таки отдаленный рокот, вовсе не похожий на стрекотание цикадообразных. Со стороны южной окраины городка на небольшой высоте шел вертолет. Ни одного огонька на нем не горело - это грубейшее нарушение правил эксплуатации воздушного транспорта подтверждало, что Малдер мерз не зря. Даже в бинокль не было видно, распыляют с вертолета что-то или нет, но поскольку винтокрылая стрекочущая машина шла прямо на него, Малдер предположил, что скоро ощутит наличие или отсутствие химиката другими органолептическими методами. И точно, когда ротор прогрохотал у него над самой головой, сверху облаком посыпалась долгожданная пыльца, забиваясь в нос и рот. Развернувшись, вертолет прошел дальше вдоль края посадки. Малдер наблюдал за ними в бинокль, пока машина окончательно не скрылась за кустами на гребне холма. Легкая сельскохозяйственная модель с застекленной двухместной кабиной и хорошо заметными навесными баками. Вряд ли в городе много вертолетов, так что найти нужную машину не составит труда. Впрочем, похоже, и нужды в том не будет - уж слишком откровенно тянутся следы в кабинет господина мэра.
