Элис вела транспорт к защитному куполу шахты практически не пользуясь обзорными экранами. На поверхности Марса свирепствовала пыльная буря, внешние датчики фиксировали скорость ветра под сотню километров в час, и пилотировать корабль можно было лишь по приборам. И всё-таки это не Земля, подумала Элис, с грустью вспоминая детство. Небольшая гравитация Марса делала ураганные ветра совсем не такими разрушительными, как на родной планете. Маршрут к шахте был давным-давно заложен в память автоматических навигаторов транспортных кораблей компании, но Элис не доверяла автопилотам, предпочитая всё делать руками. Заодно можно лишний раз попрактиковаться в пилотировании в сложных метеоусловиях. Автодиспетчер энергощита шахты выдал направление на пропускной коридор, и Элис улыбнулась, увидев на экране навигатора рекомендуемую поправку курса: ноль градусов, ноль минут, семь секунд.

Под куполом всегда царит полный штиль, и на обзорных экранах появилась огромная зияющая дыра шахты. Элис заняла место согласно инструкции строго в центре диаметра и приступила к вертикальному снижению. Ничего сложного для хорошего пилота в этом не было, и девушка с интересом разглядывала плывущие вверх по обзорным экранам стены шахты, испещрённые боковыми туннелями, вакуумными направляющими лифтов, платформами с оборудованием и прочей шахтёрской всячиной. До недавнего времени работа пилота транспортника в С-3 была одной из самых простых: вертикальный спуск на нужный уровень, посадка, погрузка, вертикальный подъём, дорога в сектор разгрузки и всё с начала. Единственной сложностью могла бы быть работа диспетчера, обязанного строго следить за интервалами движения машин, так как нахождение в стволе шахты более одного транспортника одновременно могло вызвать реальную угрозу столкновения. Но диспетчерская служба давно уже была полностью автоматизирована и исключала ошибки.

Однако с позапрошлой недели всё изменилось. Новый, сверхглубокий ствол был значительно более узким, и провести туда транспортный корвет было задачей крайне сложной. В целях безопасности шахту били осторожно, метр за метром опускаясь всё ниже, и в первую очередь надёжно укрепляя стены. На пути к заданной глубине залегало несколько десятков слоев льда, по предварительным анализам исследовательской службы, не менее половины которого составляла замёрзшая углекислота. Это представляло значительную опасность, так как при малейшем повышении температуры углекислый лед мог начать таять и принимать газообразное состояние, что неизбежно привело бы к мощному взрыву. В целях недопущения гибели людей и обрушения шахты, проходчиками применялась сложная технология низкотемпературного бурения, при которой порода сначала сильно охлаждалась, потом в условиях низких температур бурилась и удалялась, после чего образовавшиеся стенки шахты герметично накрывались специальным покрытием с охладителем. Всех тонкостей технологии Элис не знала, но одно было хорошо ясно любому пилоту, допущенному к работам в С-3: все операции с машиной должны выполняться с филигранной точностью и без потери времени.

Элис достигла старого дна шахты и приступила к настоящей работе. В первый раз спуск в узкую шахту, лишь немногим превышавшую размеры самого транспорта, действительно впечатлил, хотя и был не долог. За прошедшую неделю глубина ствола существенно возросла — проходкой занимались такие же профессионалы высокой квалификации, тщательно подобранные из числа шахтёров. Работу свою они знали и зря времени не теряли. Элис привычно растворилась в корабле, словно в самой себе, одновременно регулируя скорость спуска, дистанции от стен шахты, плоскость положения корабля и сигналы навигационного маяка посадочной площадки. Через десять минут опоры мягко коснулись грунта, и Элис открыла грузовой трюм. Теперь оставалось лишь дождаться сигнала об окончании погрузки и начать путь наверх. Она откинулась в кресле и стала наблюдать за серебристыми фигурками горняков, ловко орудующих погрузочными механизмами. Наконец один из скафандров махнул рукой, и динамики принесли в рубку разрешение на взлёт.

За пределами купола пылевая буря усилилась, словно придя в бешенство от сознания невозможности помешать людям делать своё дело. Элис вспомнила рассказы Саманты Нолл о подвигах турболётчиков тех давних лет. Какими же отважными были те пилоты, вырывавшиеся прямо в эпицентры свирепых земных ураганов на своих допотопных машинах, не имеющих даже возможности выставить в полете энергощит; рискуя своими жизнями ради спасения умирающего человека, срочно нуждающегося в медицинской помощи далеких врачей. Считается, что Нолл писала в основном сказки. Хотя её талант в области публицистики был неоспорим, она была первым и до сих пор непревзойденным автором биографии Великого Арториуса Объединителя. Но Элис не верила, что подобная отвага и профессионализм людей были всего лишь плодом воображения великой писательницы. Ерунда! Её отец был пилотом, и не просто, а личным пилотом самого Арториуса, а туда уж точно не взяли бы никого другого кроме лучшего аса. Так что Саманта знала наверняка, о чём пишет. И Рос действительно существовал. И существует до сих пор. Об этом знала наверняка уже сама Элис. Саманта Нолл писала не только сказки. Просто кому-то очень нужно, чтобы все так думали.

Транспортник Элис стоял под разгрузкой, когда тревожно взвыл сигнал тревоги. Тут же ожила линия циркулярной связи:

— Внимание! Аварийная ситуация на шахте С-3! Всем кораблям, направляющимся к шахте, срочно вернуться в зону комплекса! Медицинской службе приготовиться к оказанию помощи пострадавшим! Аварийно-спасательной службе зелёный коридор открывается через одну минуту!

Сообщение повторилось дважды, и всё стихло, личный план вылетов на экране бортового компьютера моргнул и опустел. Какое-то время стояла тишина, больше никаких указаний или сообщений не поступало. Диспетчер сектора выгрузки сообщил об окончании разгрузки и дал сигнал на вылет. Элис вывела транспортник из зоны сепараторов и в нерешительности остановилась. На руке завибрировал личный коммуникатор.

— Эл, где ты? С тобой все в порядке?!! — Скрипучий голос Эдда дрожал от волнения.

— Всё хорошо, Эдди, не волнуйся. — Успокоила она старика. — Я только что разгрузилась, стою под куполом возле сепараторов, жду указаний.

Старик облегчённо вздохнул, приказал быть осторожнее и отключился. Элис вывела на экран канал спасателей. Картинка дрожала, судя по описывающей вираж камере, передача велась с флаера аварийной службы. Он делал круги над верхним входом в шахту. В центре готовился к спуску вниз корвет спасателей, по всему периметру стояли спасательные суда и бегали спасатели, распихивая прибывающих на лифтах из недр шахты людей. Из шахты то и дело вырывались бело-серые струи снега вперемешку со льдом, пылью и мелкими кусками породы. Элис вызвала бригадира. Фулнер ответил не сразу.

— Слушаю тебя, Тоббо. — Его голос звучал напряжённо.

— Что там произошло, Грегори? — Спросила Элис. — Струи льда — это из нового ствола? На такой высоте?

Фулнер угрюмо кивнул.

— Толком ничего не понятно. Но всё похоже на таяние углекислого льда в пустотах породы. Судя по всему, не удержали температуру. Скоро будет взрыв. — Он ещё больше сник.

— Кто-нибудь из наших внизу есть? — Поняла Элис.

— Чак Карри.

— Что с ним?

— Не знаю, — уныло пожал плечами бригадир. — Связи нет... Всё при мне началось. — Фулнер поморщился и с досадой сплюнул на пол. — Я только встал под разгрузку, как произошёл первый прорыв газа. Шахтёры там ребята опытные, сразу смекнули, что к чему. Тут же объявили тревогу. Катран лично санкционировал срочную эвакуацию. Я взял на борт столько народа, сколько смог, и поднялся. Следом за мной в графике стоял Чак, он спустился за остальными. Там оставалось человек восемь. Он только и успел, что принять их на борт. Что случилось дальше, не известно, похоже, произошёл первый взрыв или выброс был прямо под бортом, но был слышен грохот, и связь пропала. Теперь вся надежда на них. — Он кивнул куда-то вбок.