Даже, сам Щастный был против перехода двух новейших линкоров к перешейку:
- Даже, на пике могущества весь Черноморский Флот не был способен противостоять «Геббену», а сейчас...
Адмирал, с безнадёгой махнул рукой.
- А, если предположим, я утоплю «Геббен», Алексей Михайлович?- спросил бывший уже там наш Нельсон,- Вы сможете уговорить команды - хотя бы устаревших броненосцев, поддержать огнём «славян»?
- Смеяться изволите, Валентин Андреевич?!
- А, всё же?
- Команды, попросту разбегаются... Угля - кот наплакал... Новейшие линкоры, пожалуй, с места не сдвинуть...,- задумался тот,- разве что, старые броненосцы на гражданском буксире в Перекопский Залив вывести и, там - на мель посадить напротив Вала.
- Так, что? Я пришлю Вам хороших «агитаторов».
- Ох, уж эти ваши агитаторы..., - покрутил головой адмирал, еле сдерживая солёные морские ругательства.
- Со мной батальон балтийской «морской пехоты»...,- Нельсон многозначительно посмотрел на Щастного.
Тот, был весьма наслышан!
- Ах, вот Вы про кого... Хорошо! Утопите мне «Геббен» - с доказательствами, а я со своей стороны сделаю всё что могу. Но, ничего обещать не буду - сами видите, что творится...
Позже, Валентин Андреевич Щастный скажет:
«Это была единственная возможность закрыть книгу Черноморского Флота, не запачкав её...».
Ещё задолго до этого разговора, в Крым прибыла большая группа моряков и лётчиков «Вспомогательной Эскадры» с Балтики... Азовская «Вспомогательная Флотилия» Черноморского Флота, формировалась подальше от чужих глаз - в одной из небольших бухточек крымского побережья Азовского моря. К описываемым событиям, она насчитывала с пяток «Касаток», с полтора десятка «Касатиков», два вспомогательных «крейсера» - переоборудованных из судов класса «река-море» Хера Питера, да два с половиной десятка торпедных катеров типа «Хищник»...
Бригада лёгкой морской авиации, разумеется. К тому времени, мы уже и забыли - как можно воевать без поддержки с воздуха!
Вообще-то, «Флотилию» готовили для недопущения десанта немцев на северном побережье Крыма: благодаря небольшой осадке, корабли Азовской Флотилии могли даже успешно действовать в Сиваше, если немцам вдумается его форсировать вброд - на манер красных в двадцатом году «реальной» истории.
Для усиления возможностей, было решено обзавестись на Чёрном море авианосцами... Сразу же закипела работа: из «судов универсального плавания» - которых кругом было полно, на Севастопольском Морском Заводе, на скорую руку сооружали два «плавучих аэродрома». Рабочим-судостроителям, среди которых была большая группа доставленных транспортными самолётами (вместе с оборудованием) сварщиков из Нижнего Новгорода, платили золотом царской чеканки, поэтому никаких забастовок - работа шла-кипела круглосуточно! Только, самое необходимое для боя - никаких удобств или вспомогательных устройств и, через две недели импровизированные авианосцы были на ходу.
В тоже время, два «Больших Брата» с утра до вечера бороздили черноморское небо близ полуострова в поисках германских крейсеров.
В самом конце мая, перед началом штурма Перекопа, командующий объединённым турецко-германским флотом вице-адмирал Робер-Пашвиц получил приказ идти к Берегам Крыма и, блокировать возможный выход русских кораблей из Севастопольской бухты. А, если такой попытки не будет, поддержат огнём свои сухопутные войска - штурмующие оборону красных на Турецком Валу.
Вечером двадцать девятого мая, четырёхмоторный стратегический разведчик «Илья Муромец» типа «Большой Брат», засёк линейный крейсер «Геббен» и лёгкий «Бреслау». В набег на Севастополь, в этот раз их сопровождал устаревший турецкий броненосец "Тургут Рейс" с кораблями помельче...
Предполагалась лёгкая прогулочка со стрельбою по «уточкам»!
С нашей стороны тоже - бой получился не такой, как планировалось...
К утру тридцатого мая, контакт был утрачен - немцев всё же, приучили бояться нашей авиации и, адмирал Робер-Пашвиц ночью совершил маневр - чтоб запутать следы. Это ему, почти в полной мере удалось: когда в небе над германо-турецким флотом, вновь на недосягаемой высоте появился русский самолёт-разведчик, «Геббен» с сопровождающими его кораблями, уже подошёл к Севастополю на дистанцию в сто миль.
Можно было бы подождать ещё часов двенадцать и, начать топить немцев с турками в ночном бою - пользуясь преимуществом обладания радиолокацией... Но, тогда наверняка был бы обстрелян Севастополь.
А там и, так - обстановка была весьма нервная.
И, Нельсон отдал приказ всем своим силам атаковать немедленно!
...Эскадрилья - «девятка» тяжёлых бомбардировщиков «Илья Муромец - Пак-Фа», с высоты три километра нанесла удар по «Геббену» бомбами весом от двухсот пятидесяти килограмм до тонны, не добившись ни одного попадания - зато, потеряв две машины от огня многочисленных восьмидесяти восьми- миллиметровых зенитных пушек.
Почти одновременно, две эскадрильи - по двенадцать машин, двухмоторных «Добрынь-Вампиров», с пологого пикирования, «облили» линейный крейсер ливнем мелких осколочных и зажигательных бомб - выведя из строя половину его зенитной артиллерии. Почти четверть атакующих самолётов, при этом была потеряна... Один горящий «Вампир» совершил таран - врезавшись в мостик корабля и, на время «ослепив» его.
Третья эскадрилья скоростных бомбардировщиков «Добрыня Никитич» «Вампир», сбилась с курса и прилетела к месту боя значительно позже.
К тому времени, уже были доведены до ума авиационные торпеды - которые, можно было вешать на новейшие модификации одномоторных «Алёш». Правда, для серьёзного корабля они были малоэффективны - из-за донельзя облегчённого заряда.
Но, если налететь «стаей»!
«Стаи» с авианосцев налетали на «Геббен» попарно: торпедоносцы - снизу на бреющем, бомбардировщики - сверху с пологого пикирования. Половину самолётов этого типа, мы потеряли сбитыми уцелевшей малокалиберной артиллерией крейсера... Но, Робер-Пашвиц получил таки «селёдку» в хвост!
От взрыва торпеды в районе кормы, гигантский корабль потерял скорость и заходил «восьмёркой».
Следующий удар был нанесён шестёркой «Пак-Фа», несущих «нормальные» торпеды - приспособленные для подвешивания и сброса с четырёх- моторного бомбардировщика.
По летящим на бреющим, огромным - по тем временам самолётам, был открыт шквальный огонь главным и средним калибром! Двести восемьдесят и сто пятьдесят миллиметров... И, всего-навсего сто тридцать километров скорости - через этот «коридор» вздыбившейся воды, начинённой стальными осколками...
Четыре «Пак-Фа», были просто разорваны в клочья, но три торпеды попали в немецкий крейсер - отчего, тот всосал в нутро прилично воды, встал и накренился.
Заключительный удар нанесли двенадцать «Хищников»: пользуясь тем, что внимание моряков-артиллеристов было приковано к небу, катера зашли на «Геббен» с противоположной от последней атаки торпедоносцев стороны и, под прикрытием дымовой завесы, выпустили каждый по две торпеды. Лёгкий крейсер «Бреслау», самоотверженно пытался закрыть от них своего флагмана - словил предназначающеюся тому самодвижущую мину... Но, ещё четыре дошли до цели.
«Геббен», как бы нехотя лёг на борт и, через полчаса затонул, пустив большие пузыри.
Флагман объединённой германо-турецкой эскадры уже был «прописан» у Нептуна, когда к месту боя прилетела «заблудившаяся» эскадрилья «Вампиров». Стоящий неподвижно легко повреждённый крейсер «Бреслау» занимался спасательными работами - вылавливая из воды уцелевших немецким моряков... Идеальная цель!
После атаки, «Бреслау» очень долго горел, распространяя по ночному Чёрному морю запах жаренного человеческого мяса и, к утру был затоплен собственной командой.
Да! Продолженная Война, была очень жестокой!
С «Геббена» мало кто уцелел - в том числе погиб и, адмирал Робер-Пашвиц, командующий объединённым германо-турецким флотом на Чёрном море. Часть моряков лёгкого крейсера спасли турки.
