— Якоб, а что он сделал? — полюбопытствовала я, и брат посмотрел на меня неопределенно, будто не до конца уверенный, не шучу ли я с вопросом.

Оказалась, что это была звуковая глушилка. Следователь — ментальный маг, поэтому он мог создавать вот такие изоляционные воздушные потоки. Почему он не вскроет мозг и не посмотрит, кто убийца? Не имеет права по конвенции о защите прав человека (после ментального вскрытия мозга можно его расплавить, превратив в кашу), которая гласила, что такое можно провернуть только с позволения самого человека, а на это решались только приговоренные к смертной казни. Да-да, тут существовала смертная казнь, если человек отнял жизнь у другого. Неплохая экономия части налогов.

— О чем задумалась? — спросил брат, смотря перед собой в стекло, где сидела Клея, плечи которой опускались и поднимались.

— Что он у неё спрашивает? Она выглядит нервничающей, — вздохнула я, ведь девушка пропадала там больше часа.

— Не знаю, — сквозь зубы прошипел Тигр, сжав руки в кулаки, а потом удрученно выдохнул, — и это бессилие меня убивает.

Блондин покинул комнату сразу же после того, как Клею забрал на допрос следователь. Лан сидел рядом и сохранял молчание, было ощущение, что он мидитировал, но я тайно хихикала, что он просто начал молиться Богу. На «спейсор» периодически приходили сообщения от взволнованного Джоя, но я отвечала ему лишь короткими сообщениями, так как пальцы тряслись, даже не попадая по сенсорной клавиатуре.

— Якоб, не казни себя. Клея такая же жертва, как и я, или Лан, — попыталась я приободрить брата, но тут услышала смешок. — Что смешного?

— То, что ты, не зная толком не меня, ни её, можешь так утверждать. Ты действительно очень светлая и чистая девушка, Вита, — улыбнулся Лан.

Я смутилась и отвернулась, просидев так еще добрых два часа. За стеклом по-прежнему сидела Клея, только теперь я видела, как она утирает слезы и рыдает, при этом следователь оставался беспристрастным. Мое сердце обливалась кровью, мне самой хотелось разрыдаться, но я сдерживала себя, понимая, что этим вызову новую волну волнения своего брата.

Наконец, из «допросной секции» вся в слезах выбежала Клея, тут ж пойманная в объятия Тигра, желваки на лице которого ходили с беззвучным скрипом. Я тоже поднялась на ноги, гладя по спине рыдающую подругу.

— Он меня обвиняет… у меня не было алиби… я не знаю, что сделать, чтобы мне поверили, — шептала девушка, а Тигр гладил ей волосы, попутно целуя.

— Тише-тише, я верю тебе, — бормотал он, и я быстро захлопала ресницами, чтобы не расплакаться.

Было ужасно обидно за свою подругу! Из-за меня её подозревают, из-за меня…

— Тигрова, — вышел усталый следователь, брезгливо посмотрев на мою плачущую подругу.

Я собралась было идти за ним, но резко остановилась при появлении того блондина, который покидал кабинет на несколько часов. Он вздохнул, посмотрев на меня и уперевшись руками в свою талию. Я отвела взгляд к окну, за которым разыгрывался багровый закат. Мы проторчали тут более трех часов, сейчас, должно быть, около семи-восьми вечера. Я была вымотана морально, захотелось выйти на улицу и вдохнуть свежий воздух, забыв тревоги дня.

— Клой, отпускай Тигрову, — устало вздохнул блондин, и моё сердце пустилось в радостный пляс и достало свой излюбленный чемодан, решив, что сейчас ему просто необходим отпуск на море, — камеры зафиксировали её местонахождение в другом месте, да и профессор Ланковский прибыл в университет часом позже.

— А сразу показания с камер проверить было нельзя?! — воскликнул мой брат, продолжая прижимать к себе Клею.

— Молодой человек, успокойтесь, — брезгливо кинул он. — Этот день оказался сложным для всех нас. Мы сначала проверяли камеры, выведенные из строя во многих коридорах, поэтому не спешили доверять показаниям остальных камер, пока наши программисты убеждались, что видео не были фальсифицированы. А теперь покиньте душный кабинет. Немедленно!

Я поморщилась от такого обращения, видимо, этот блондин занимал неплохое положение на своей работе, раз позволял себе такие разговоры с уже потерпевшими.

Я взяла Клею за руку и повела её к выходу, но тут её схватил за плечо офицер, удивленно воззрившись на нас.

— А с неё обвинения не сняты. В комнатах камер нет, так что, чем она занималась, я не имею понятия, — девушка отшатнулась, Якоб сделал шаг вперед, а я осталась на месте, как громом пораженная.

— Ты серьезно? Думаешь, что эта хрупкая девушка сможет убить кого-то? — подал голос профессор, кладя руки в карман и хмурясь. Мне показалось, или его голос звучал неуверенно? — Да она с физкультурой не дружит! Я её на индивидуальных занятиях бегать заставляю из-под палки! А для удара ножом нужна мужская сила!

— Это не основание, — покачал головой эльв, блондин промолчал, лишь желваки заходили на его лице, а Клея развернулась к нам.

— Идите, — тихо проговорила она, специально добавив для Якоба, — тебе тоже нужно идти. Ты не родственник, так что не имеешь больше права оставаться здесь.

У Тигра на лице сменилась масса эмоций, начиная от растерянности и закачивая злостью.

— О чем ты говоришь? — нахмурился Якоб, — это не правильно… Нужно идти к ректору, он обязательно запретит оставаться тебе здесь. Тем более, где ты ночевать собираешься?

— Мы заберем её в участок.

— Ты с ума сошел, Дмитрий? — сделал шаг вперед Лан, нахмурившись.

— Идите к кому хотите, жалуйтесь, кому вздумается, только против буквы закона вы сделать ничего не сможете, — отрезал офицер, достав резиновые веревки, скрученные в знак бесконечности, и повернувшись к Клее. — Либо соглашаешься идти с нами добровольно, либо я надеваю на тебя наручники.

— Слушай… — Сережа был на грани, но ему преградила путь подруга, выставив вперед руки и развернувшись к Дмитрию.

— Я пойду с вами, букве закона мы действительно не сможем противостоять, — офицер кивнул, и девушка развернулась к нам.

— Клея… — почти простонала я, сдерживая слезы на глазах.

— Всё в порядке. Главное, что я уверена в своей невиновности, — девушка сжала мои руки, и потом печально добавила, подарив моему брату нежный взгляд, — вы всё равно ничего сделать не сможете.

Я беззвучно открывала и закрывала рот. Дмитрий спокойно ждал, не стремясь нас торопить, а я сходила с ума. Еще я тогда попросила узнать о запрещенном ритуале…

— Вита, она права, — вздохнул Сережа, а я кусала губы, Тигр вообще был мрачнее тучи, — и мы не имеем права оставаться ни здесь, ни в участке, тем более тут от нас мало толка.

— Как будто где-нибудь от нас есть толк, — проворчала я, после чего обняла свою подругу.

Мы вышли, а брат задержался в кабинете. Я обмахивала себя руками, стараясь согнать слезы и оставаться здравомыслящей. Не плакать раньше времени. Не плакать раньше времени. Ведь ничего плохого еще не случилось? Не случилось! Всего лишь задержали на неопределенное время невиновного человека… эльва, точнее.

— Она действительно просматривала информацию о Смерти? — тихий голос Ланковского вывел меня из задумчивости, и я распахнула от удивления глаза, недовольно сдвинув брови.

— На что ты намекаешь?! Это я попросила её просмотреть информацию, ведь я была совершенно не уведомлена о своем даре.

— Зачем? Почему сама не просмотрела? Тебе не кажется, что всё это звучит очень глупо, — нахмурился Лан, и я растерялась.

Что ему ответить? Что мы искали запрещенный ритуал? Зачем? А Если Клея расскажет в участке обо мне? Что тогда? Её сдадут в психушку или меня на опыты?

Мне действительно стало страшно, только на этот раз из-за своего благополучия.

— А причем тут Смерть и убийство этой Дионисии? — глухо спросила я, шаркая ногами по полу.

— Ритуальный нож, — так же тихо ответил мне профессор, — к тому же кровь была собрана перед убийством, что наводит мысль следствия на ритуал, связанный с «посланниками Смерти».

— Понятно, — вздохнула я.

— Твой брат совсем с дуба рухнул? — первое, что спросил Якоб у Лана, когда вышел из кабинета, и я вернулась в бренный мир из своих далеко не радужных размышлений и удивленно воззрилась на преподавателя, который, заметив мой взгляд, усмехнулся.