— Сочувствую, — саркастически ответил я. — Надо было не пьянками-гулянками заниматься, а дипломный проект нормально делать. Тогда и не было бы ограничения продолжительности жизни у созданий, катаклизмов всяческих и развивался бы мир наилучшим образом, а не как попало.

— Не дорос еще, чтобы меня учить, — разозлился бывший студент.

— Да где уж мне, — не стал нагнетать обстановку, меняя тему. — И когда же начало моей благородной миссии по спасению означенного мира?

— А сию же минуту.

И меня подхватил внезапно возникший вихрь, закрутил, завертел и выкинул на недавно увиденную на экране улицу. Хорошо хоть пинка для ускорения не получил, за то что посмел язвить и указывать на промашки молодости самому Демиургу.

* * *

Приземление вышло не очень удачным, но отойдя от удара об асфальт, я с интересом огляделся. Дома почему-то смотрятся выше и больше, а люди обозреваются начиная с ног.

Я что лежу?

Поднялся на карачки, угол обзора практически не изменился. Попробовал встать на ноги, но неожиданно не удержал равновесия и сел на зад. Что-то у меня видимо с координацией движений приключилось. И перед глазами нечто пушистое серо-коричневое в двойном размере.

Попытался убрать рукой, но одно из этого пушистого непонятно чего само шевельнулось. Нагнул голову, переведя взгляд выше, и вскочил, как ужаленный, обозревая себя самого, покрытого шерстью (!) непонятного окраса с явно различимыми черными полосами. Начал скакать по дороге в шоке от увиденного, не веря собственному зрению, и тут на глаза попалась еще и пятая конечность, сиречь хвост. Я бы взвыл, если б мог, но из горла вырвалось только нечленораздельное: «Мя!».

Я Котёнок?!!! Охренеть, меня превратили в мелкую зверушку! Вот тварюга миросоздавательная! И как я в таком виде буду выполнять оговоренную миссию по спасению собственной жизни? Еще бы в мышку-норушку превратил. Почему-то у меня даже никаких сомнений не было, что я буду эти дни в собственном теле. Да у меня, цивилизованного человека, далекого от всей этой сказочной хрени, даже мысли никогда не было, что окажусь в образе мелкого зверя. Правда, о возможности встречи с отцом сущего, тоже мыслей не было. Да превратил бы хоть в кота матерого, но меня, взрослого мужчину, в тело Котёнка? Это просто издевательство какое-то.

Я потрясенно сел прямо в снег, механически обвив хвостом задние лапы.

Так, и что мы имеем? Несколько дней в непривычном облике, выполнение миссии по спасению мира и вуаля, все становится, как было прежде. Ладно, отставить панику. Надо решать проблемы по мере их возникновения, а одна из них уже существенно заявляет о себе.

На улице ощутимо похолодало, улицу запорошило снегом, и мои лапы уже начали подмерзать. Я встал и прошелся, думая, что делать дальше. Судя по опускающемуся сумраку, дело близится к вечеру. Перед часом Х меня должны предупредить, значит к означенному времени главная задача теперь не околеть от холода.

Я попытался пробежать между ног идущих, чтобы подойти ближе к зданию. В подвале должны быть трубы с горячей водой, помнится, бродячие кошки именно там коротали зимние холода.

— Пошел вон отсюда, блохастый! — какой-то мужик попытался наподдать ботинком, но я вовремя отскочил и зашипел на обидчика.

Ну конечно, маленьких все обидеть норовят. Но что могу противопоставить я? Десяток коготков?

Вытянул перед глазами лапу и растопырил пальцы, оглядывая несерьезное оружие. Коротковаты, конечно, но зато острые. Да еще и четыре клычка. Тоже не сильно грозно. Значит, вставать на тропу войны с двуногими, к которым и сам принадлежал совсем недавно, пока еще рано.

Быстренько начал шевелить лапками, приближаясь к вожделенной громаде жилого дома. Сначала получалось не очень, четыре непривычные конечности все норовили переплестись и я пару раз чуть не рухнул носом в грязную жижу на дороге. Но потом вроде приноровился: правая передняя, левая задняя, левая передняя, правая задняя. Вполне сносно. Только медленно очень по сравнению с привычной скоростью передвижения на своих двоих. Но вот я, наконец, у основания здания, бегу вдоль него, ища вход и… замираю в разочаровании.

Небольшое отверстие, через которое, по-видимому, раньше хвостатые могли проникнуть внутрь, было забито решеткой. Через несколько часов пробежки вдоль окрестных домов я констатировал для себя убийственную истину: «Проникнуть в подвал нет никакой возможности». Значит надо искать другой выход, поскольку лап от холода я уже практически не чувствую, а на ночь обязательно нужно место где хоть немного можно вздремнуть в относительном тепле. Еще и желудок начало сводить от голода и пить захотелось.

Я выбрал место, где снег был почище, и забрал в рот белые холодные хлопья. Бр-р-р! Холодно и не напьешься так, только горло простудишь. Интересно, а кошки простужают горло? Я с семейством кошачьих не особо сталкивался, поэтому такими вещами не интересовался. Попытался несколько раз прошмыгнуть в подъезд вместе с жильцами, но меня либо оттесняли ногой, захлопывая дверь перед самым носом, либо гнали словами, а то и замахивались чем.

Эх, не просто живется животинке на улице. А раньше мне даже в голову не приходило покормить или еще как помочь. И теперь вот расхлебываю плоды собственной черствости. А голод заявлял о себе все ощутимее, хоть на помойку иди в отбросах шариться, право слово. Не до гордости уже. Но первостепенным было согреться, поскольку уже одолевает неприятная сонливость, но я знал, что стоит прилечь — и уже не встанешь.

Вот и ходил, наблюдая, как все меньше становится на улице прохожих, как иссякает поток машин на дороге. Все они возвращались в теплые квартиры, садились на мягкие диваны и поглощали вкусную ароматную пищу, запивая ее горячим чаем… Только маленький Котёнок, подсвеченный оранжевым светом фонарей, все никак не мог найти пристанище. Никому не нужный, никому не интересный. Я набрал ртом еще немного холоднющего снега, чтобы притупить терзающий голод. Ладно, главное что вода, какая-никакая, есть.

Так я и ходил до самого рассвета, не чувствуя лап под собой, но боясь хоть на минуту остановиться. Раз удалось запрыгнуть на капот только приехавшей машины, но хозяин увидел и прогнал. Впредь был осторожнее, сначала ожидал, пока водитель скроется, и уж потом до остывания мотора немного грел озябшие лапы.

Начало нового дня не принесло никаких изменений, правда утром удалось прошмыгнуть в подъезд между ног выходящей дородной тетки и сразу же вверх по лестнице. Она погрозила зычным голосом, даже попыталась поймать, но потом бросила эту идею. Батарея, тепло, ка-а-айф! Как мало надо для счастья в мелкой и пушистой жизни. Я прислонялся к источнику тепла то одним боком, то другим, чуть не мурлыкая от удовольствия. Там же и заснул, подогнув под себя лапы и обернувшись хвостом.

Пробуждение было не таким радужным, я слышал приближение чужих ног, но не связал это с собой с непривычки, а зря. Просыпаться от пинка под ребра ох как неприятно. Еще толком не проснувшись, я вскочил на лапы и попытался убежать, но видимо не в ту сторону, так как меня схватили за шкирку и скинули с лестницы. Благо успел сгруппироваться, да и падать было не так высоко. И только тогда разглядел общий вид надвигающейся опасности. Вполне миловидная женщина, если бы не брезгливо-жестокое выражение на лице. И не прошмыгнуть обратно в теплое место…

Вот жалко тебе, да? Что ж ты меня ногами-то все пинаешь?

В итоге выгнали-таки из подъезда. С огорчением посмотрел на со стуком закрывшуюся дверь и побрел восвояси. И еще один день в бесплодных поисках еды и тепла, никому нет дела до погибающего от холода зверька.

«Ведь ваши же никчемные жизни я призван спасать, идиоты!» — так и хотелось заорать этим напыщенным в собственной значимости индюкам, что моя жизнь — это на данный момент гарант жизней тысяч людей и наверняка среди них есть некоторые достойные индивиды. Вот как я буду останавливать того мужика от последнего шага на дорожное полотно, если сам замерзну насмерть?