— Папа, те четыре фраера ходят за нами! — сказал Палёный. — Гадом буду, за нами!

— Я их тоже раньше видел.

— Кого вы еще видели?

— Кажется, вон того швейцарца! Папа, я знаю того швейцарца! — удивленно сказал Меченый.

— Откуда?

— Оттуда! Я видел его, когда «парился» в крытой! Папа, тот швейцарец мусор! Папа, они все мусора! Они пасут нас. Надо обрываться, пока менты не надели нам браслеты! Надо обрываться прямо сейчас!

— Заглохни! Здесь менты не дома! Менты не будут шухерить за кордоном, — уверенно сказал Папа.

— Папа, менты они везде менты, — возразил Крапленый. Паленый и Меченый сунули руки в карманы, где были перья и шпалеры.

Подполковник тоже заметил четырех наблюдавших за ним, за блатными и за Ивановым мужчин. И заметил, как блатные одновременно сунули в карманы руки...

— У них пушки! Они будут стрелять, — сказал один из охранников Юрия Антоновича. И тоже сунул руку под левую подмышку...

— Менты тянут шпалеры! Менты будут нас мочить! — вскричал Паленый.

Подполковник метнулся в сторону дома и прилип спиной к стене за какой-то лепниной, держа в поле зрения обе четверки. И тоже сунул в карман руку. Вернее, в два кармана две руки.

— Все! Амба! Сейчас будет мочиловка...

С двух сторон улицы послышались полицейские сирены. Мочиловка грозила перерасти в международный конфликт, в котором одна сторона проиграла бы неизбежно.

Нужно было что-то предпринимать...

Подполковник вытащил руки из карманов, поднял их и решительно двинулся к четверке урок.

Гуляющие швейцарцы с большим удивлением взглянули на него. И на удивленно замерших урок.

— Предлагаю открыть карты, — сказал подполковник. — Пока нас не повязала полиция.

— Ты мент, и твои карты крапленые! — процедил сквозь зубы Паленый.

— Но сегодня мы играем за одним столом. Против одного игрока.

— Против кого?

— Против Иванова! Я предлагаю мир вместо драки.

— С ментами может быть только драка!

— Тогда с их ментами! Которые покрошат вас в лапшу! — кивнул подполковник на вышедших из машин швейцарских полицейских, сложивших руки на рукоятках пистолетов и лениво поглядывающих на болтающих о чем-то иностранцев. Пока спокойно болтающих. — Я говорю дело! Я предлагаю стрелку!..

— Они договариваются! — сказал охранник Юрия Антоновича. — Они договариваются против Иванова!

— Они договариваются против полиции! И лучше бы они договорились!..

— Думайте! — предложил подполковник.

И направился к четверке, преследовавшей его и урок сзади.

— Предлагаю мир! — напрямую сказал он.

— Мы вас не понимаем, — ответил на ломаном английском один из охранников и вежливо улыбнулся.

— Кончайте дурака валять, — поморщился подполковник. — Вы можете говорить хоть по-китайски, я все равно знаю, кто вы. Потому что вы два часа висите на «хвосте» Иванова. Я предлагаю стрелку!

— Мы не знаем вашего языка... — продолжил было охранник.

Но его оборвал Юрий Антонович.

— Ладно. Согласен! — сказал он.

— Тогда пошли.

Юрий Антонович, его люди и подполковник направились к Папе. Туда же двинулся полицейский наряд.

— Улыбайтесь! Вы рады нас видеть! — крикнул издалека подполковник.

Братва ощерилась.

— Ваши документы! — потребовали полицейские.

— Все нормально! — сказал на хорошем французском Юрий Антонович, обращаясь к полицейскому наряду. — Мы русские туристы. Мы встретили наших друзей. Мы очень рады! Не так ли, друзья?

«Друзья» принялись обниматься и целоваться. Не вытаскивая рук из карманов.

— Зачем они держат руки в карманах? — поинтересовались полицейские. — Там оружие?

— Нет!

— А что же там?!

— Там? Там деньги! Они русские туристы и боятся кражи. У них на родине очень много воров. Поэтому они привыкли держать деньги руками.

— А-а! — всё поняли и засмеялись полицейские. — Это русские туристы, они держат в карманах свои деньги! Ха-ха-ха.

— Кто за стрелку? — спросил подполковник.

— Согласен, — сказал Юрий Антонович.

— Ладно, мы тоже! — кивнул Папа.

— А тот? — кивнул Паленый на стоящего возле входа в банк Иванова.

— Тот будет голосовать против. Против всех. И через пару минут останется в большинстве.

— Нет, не решится. За нас их полиция. Только надо договариваться, пока они здесь.

Люди Папы, Юрия Антоновича и подполковник гурьбой двинулись в сторону Ивана Ивановича и, прежде чем он что-нибудь понял, окружили его со всех сторон.

— Только не надо глупостей, — предупредил подполковник. — За нами смотрит их полиция. И если что...

Иван Иванович взглянул на бравых полицейских. Полицейские, перехватив призывный взгляд и заподозрив неладное, придвинулись к толпе русских туристов.

— Это тоже русский. Наш приятель, — крикнул Юрий Антонович и радостно хлопнул Иванова по плечу.

И все остальные хлопнули. Но очень аккуратно, чтобы случайно не обидеть приятеля.

— Мы предлагаем стрелку, — тихо сказал подполковник. — Вы согласны?

— Да... — судорожно кивнул напуганный до полусмерти Иванов.

— Тогда сейчас, в парке. Тут недалеко есть парк, где нам никто не помешает. Вы согласны в парке?

— Да...

Толпа русских туристов, обнимаясь и на всякий случай по-приятельски держа друг друга за руки, двинулась к парку...

— Гривенник и сопровождающие движутся в сторону парка, — доложил Рубль Червонцу.

— Они направляются в парк, — доложил Червонец Четвертному.

— Зачем?

— По всей видимости, выяснять отношения. Что нам делать?

— Сопровождать и наблюдать. И ничего не предпринимать. До моего прибытия не предпринимать!..

Четвертый сообщил Третьему о перемещении людей генерала Трофимова в сторону парка.

Третий доложил Второму.

Второй — Высокому Начальнику в Москву.

— Пошлите за ними людей. Пусть выяснят, в чем там дело. Но только пусть раньше времени не высовываются! — приказал Высокий Начальник...

Толпа русских туристов ввалилась в парк. И прошла за дальние, где никого не было, деревья.

— Предлагаю потолковать миром. Для чего считаю целесообразным, для общего спокойствия, сдать оружие, — сказал подполковник Громов.

— Как сдать?

— Например, сложить вот сюда, на поляну, и прикрыть чьим-нибудь пиджаком. А после разговора разобрать.

— Нет! Без оружия мы не согласны! — не согласились люди Юрия Антоновича.

— Но тогда с оружием останутся все! — с упором на последнее слово сказал подполковник и посмотрел на Иванова.

— Может, просто разрядим оружие?

— Лучше так...

Все, участвующие в переговорах стороны, потянули из карманов оружие. На землю полетели снаряженные патронами обоймы и патроны россыпью, высыпаемые из барабанов револьверов. Сверху упали патроны и «перья» людей Папы.

— А вы? — спросил подполковник у стоящего неподвижно Иванова.

— У меня ничего нет!

— Можно проверить?

Иван Иванович приподнял руки.

Подполковник споро ощупал его и замотал головой.

— Ничего нет.

— Как нет?!

— Ну нет! Совсем ничего нет.

Присутствующие с сожалением посмотрели на брошенные на землю боеприпасы.

— Предлагаю всем поровну, — без предисловий начал подполковник.

— По присутствующим людям?

— Нет. По заинтересованным сторонам.

— То есть ты хочешь получить равную со всеми долю? — усмехнулся Папа. — За что?

— За то, что я здесь.

— Этого мало.

— У меня есть дополнительный аргумент.

— Какой?

— Координаты того, что мы ищем.

— Но у меня тоже есть координаты, — возразил Папа.

— И у нас, — подал голос Юрий Антонович.

— Получается, у нас у всех есть координаты. Получается, мы все равны. И все имеем право на равную долю, — вернулся к своему предложению подполковник. — Мне кажется, не имеет смысла затевать драку из-за таких пустяков. Там очень много тою, что мы ищем. Там хватит на всех!

«В конце концов, переделить доли никогда не поздно, — подумал Папа. — Было бы что делить».