– Против кого воюем? – поинтересовался Андрей.

– Против мировой буржуазии, – отшутился Штолев. – Сам-то кого из пиндосовских стволов убирал?

Вырезать помещения действительно оказалось очень просто. Задал точные геометрические размеры, привязку относительно реперных точек Красного, и запускай специальную прикладную программу. Теперь можно просто посмотреть на мониторе, как в нужных местах порода исчезает квадратными колоннами. Только завихрения воздуха на пустых местах.

– А куда гранит девается? – спросил Коробицын.

– Раньше специальной дробилкой в песок и в море. А после переворота Саша распорядился шинковать на декоративную плитку – потому-то программа теперь такими колоннами породу через портал утаскивает – и складировать. Попутно, после разрезки, снимаются фаски, и одна сторона плиток делается шероховатой. Уже два бункера забили под завязку. Продавать их собирается, что ли? Как будто без этого денег не хватает, – пробурчал Штолев. – Хотя с точки зрения завоевания в будущем рынка он может быть и прав.

На протяжку коммуникаций, оклейку стен и потолков пленкой, подключение этой пленки к специальным шлейфам, на двери и сантехнику действительно ушла пара дней. Николай сконфигурировал вентиляцию – он уже давно мог делать это походя – набил руку – и настроил в каждой комнате информационные порталы вместо окон. В кабинете во всю стену появился вид на Красную площадь. Снежинки медленно падали, усеивая тонким белым слоем Мавзолей и памятник Минину и Пожарскому, фигурные зубчики кремлевской стены и неторопливо разглядывающих все достопримечательности туристов. Свет заходящего солнца еле-еле пробивался через облачный слой и делал всю картину какой-то иррациональной. Андрея аж передернуло от ощущения холода.

– Красиво? – поинтересовался Штолев.

– Угу, – кивнул майор, не отрываясь от рассматривания. Потом добавил: – Но работать с таким видом из окна будет тяжело – отвлекает.

– Потом сам переключишь на что угодно. Просто пошаришься, как Гришка говорит, по Земле и выберешь на свой вкус. Или, если времени жалко, просто поговори с нашим юным дарованием, у него коллекция – закачаешься. От действующих вулканов до тихих заводей на маленьких речушках. Черт! Ну, где же он?

– Что потерял? – спросил Коробицын у ищущего что-то в компьютере Николая.

– Да были на Катенькином складе в Южном Лондоне приличные запасы отличного шведского ламината с уже встроенным электроподогревом. Камень-то холодный, – Штолев притопнул по блестящему граниту. – Это я сейчас сюда теплый воздух пустил, а должно быть строго наоборот – ноги в тепле, а голова в прохладе. Ладно, пошли, на месте найдем, – Николай набрал координаты и включил портал на склад. – Давай вперед. Идентификация-то по моему браслету, после меня автоматика проход сразу закроет.

Коробицын шагнул навстречу ощутимо холодному ветру в темный прямоугольник. Глаза еще не успели привыкнуть к слабому свету из находящихся почти под крышей узких оконцев, когда сзади слева послышался щелчок выключателя. Теперь уже, наоборот, пришлось зажмуриться. А когда Андрей все-таки смог нормально видеть, то первое, что появилось прямо перед ним в каком-то метре, было черное выходное отверстие глушителя, навинченного на ствол «Heckler-Koch USP Tactical». Майор успел заметить и руку, держащую рукоять пистолета, и голову в обычной спецназовской вязаной шапочке с прорезями для глаз. Выхватить свою «Гюрзу» Коробицын явно не успевал – этот выстрелит раньше. А вот попытаться воспользоваться эвакуационным браслетом можно. Он даже успел сдвинуть блокировку, когда засек мягкое движение пальца противника на спусковой скобе. Потом была только яркая вспышка и темнота…

– Да не буду я с вами спорить, Дмитрий Алексеевич! – Сахно даже сделал жест рукой, как будто отмахивается. – Это ведь и ежу понятно, что без оздоровления экономического и духовного страну не поднимешь. Причем второе важнее первого. Но вот, в отличие от вас, у меня кое-какие возможности есть только в финансовой и промышленной сфере. Хотя… – Красный полковник на секунду задумался, – предложить кое-что могу. Запретите финансирование всех некоммерческих организаций из-за границы. Это ведь не секрет, что ЦРУ и штатовский госдеп тратят бешеные деньги на наших якобы правозащитников и журналистов[14]. Причем основные направления финансирования – организация борьбы граждан против собственного государства. Очень интересна география этого спонсирования – при огромных размерах нашей страны почти треть приходится на Кавказ.

– Вы, Александр Юрьевич, мысли читаете? – усмехнулся Полонский. – Соответствующий указ уже прорабатывается специалистами Военного совета, – именно так сейчас назывался орган верховной власти в Российской Федерации. – Это только один из сотен этапов перевода нашего общества на нормальные нравственно-этические нормы. Либерализм, который всеми правдами и неправдами пытаются эти некоммерческие и якобы независимые организации втюхать нашему народу, – генерал опять усмехнулся, применив такое просторечивое выражение, – это не наше. В нем полностью отсутствует реальная ответственность, как перед собственным государством, так и перед нашими потомками. Эти борцы за права человека… Похоже, под правами и свободами они разумеют полную безнаказанность для себя, любимых, – право лгать, свободу клеветать и так далее.

– Вы хотите сделать все возможное, чтобы будущее общество было как минимум солидарным, но никак не конкурентным? – тут же спросил Сахно. Мнение о так называемых правозащитниках у него было точно такое же, как у генерала.

– Нет, надо взять все лучшее и от того и от другого. Но вот как? Россия, увы, опять становится полем для социально-экономических экспериментов. Но вот гражданской войны мы не допустим, это я могу обещать. Но в свете всего этого на первое место выдвигается все-таки экономика России. Во время нашей первой беседы вы говорили о неких предложениях?

Сахно сориентировался достаточно быстро и резко поменял тему разговора:

– Как скажете, Дмитрий Алексеевич. Итак, экономика и меры по преодолению диктата ВТО. Надо бороться с противником их же методами. Они завалили нашу страну дешевой электроникой, одним ударом выведя из игры остатки всей электронной промышленности Советского Союза? Давайте ответим тем же. Причем на внешний рынок выкинем только готовую продукцию, но никак не комплектующие – зачем давать китайским производителям, имеющим сверхдешевую рабочую силу, возможность воспользоваться нашим потенциалом?

– Бог с вами, Александр Юрьевич, какой сегодня у России потенциал в этой области? – перебил генерал собеседника. – Именно что остатки былой роскоши. Это только в шестидесятых годах прошлого века мы были впереди планеты всей. Потом из-за грубейших ошибок дряхлеющей элиты державы был взят абсолютно неверный курс на тупое копирование достижений Запада в электронике. В результате имеем то, что имеем, то есть огромное отставание.

– Нет, Дмитрий Алексеевич, или, может быть, просто Дима? Нам, как мне кажется, давно пора перейти на «ты», – Сахно дождался подтверждающего кивка – в согласии Полонского он нисколько не сомневался – и продолжил: – Здесь, Дима, ты очень ошибаешься. Я готов довольно быстро завалить всю планету дешевой электроникой, на порядок превосходящей лучшие американские и японские разработки. Конечно, придется серьезно заняться прикрытием моего производственного потенциала, но, как мне кажется, это не является серьезной проблемой.

Генерал даже не попытался скрыть своего удивления. Нет, он давно понял, что возможности у Красного полковника огромные, но чтобы настолько?..

– Далее, – Александр Юрьевич и не собирался останавливаться, – электроникой мы выбьем из-под них только одну ведущую сферу промышленно-технологической деятельности. Но ведь задача состоит не только и даже не столько вернуть в этой области наш внутренний рынок и захватить их рынки, сколько в возрождении нашей собственной промышленности и создании новых миллионов рабочих мест. Я не оговорился – именно миллионов, а не десятков или сотен тысяч. А для этого требуется существенный рывок в инструментальном производстве. Здесь у меня также есть определенные наработки. Но, чтобы реализовать их и не дать экономическим противникам завладеть технологическими секретами, опять-таки встает задача создания полностью закрытой от врагов производственно-экономической зоны.