Биолог набросил на голову капюшон, подтянул ремень и выразительно взглянул в освещенное заревом пожара лицо отца Арсения.
— Двинули.
Рация «Каштан», служившая Гарееву для связи с отрядом Бараева, была разбита взрывом еще в самом начале нападения на село. Резван длинно выматерился по русски, когда Иса Бачараев сообщил об уничтоженной аппаратуре, и помчался в дот, выходивший на дорогу, ведущую в северо западном направлении.
Салман Хамхоев осматривал окрестности через амбразуру, положив руки на кожух АГС 30.
— Так, — жарко зашептал Гареев, наклонившись к самому уху стрелка и обдавая того смрадом давно не чищенных зубов, — начинаете работать по склону слева и по хребту. Нерегулярно! То там, то там... Понял?
— Хорошо. — Хамхоев удивился приказу, но возражать не стал.
Гареев дошел до того состояния, что был готов ответить выстрелом на любое проявление неподчинения или сомнения в правильности избранной им тактики. Резван распространял вокруг себя кислый запах страха, знакомый любому, кто хоть раз в жизни бывал под пулями. Пот, выделяемый организмом труса в моменты наивысшей опасности, нельзя спутать ни с чем.
Резван пробежал во второй дот, из которого хорошо просматривались площадь и прилегающие к ней дома, и отдал аналогичные указания трем братьям Исрапиловым, застывшим у пулеметов и гранатометного комплекса.
Спустя минуту на угольно черном склоне горы в тысяче трехстах метрах от вайнахского укрепрайона полыхнула первая вспышка. И вслед за ней по уступам скал в непосредственной близости от позиции Игоря Гречко дробно застучали пули.
На полпути от окраины, где остались казаки с освобожденными заложниками, до центральной площади Рокотов и отец Арсений нос к носу столкнулись с Чубаровым и Филоновым, запихивающими бьющегося в их руках боевика в кузов пикапа. Вайнах был связан по рукам и ногам, во рту торчал кусок пенькового каната, но «язык» и не думал сдаваться. Видать, находился под воздействием какого то мощного галлюциногена.
Влад оценил состояние пленного, отстранил разгоряченного Михаила и тычком сложенными пальцами в шею угомонил вращающего глазами чеченца. Тело закинули в кузов и накрыли куском непрозрачного полиэтилена.
— Во козел! — пожаловался Чубаров. — Еле скрутили! Никитону чуть руку не оторвал...
— Под балдой он, — Рокотов сморщил нос. — Я, когда санитаром в дурке работал, и не такое видел... Кстати, — как бы невзначай поведал биолог, — нашли мы твоего братана, Миша. И Ираклия тоже.
Даже в полутьме и сквозь разводы маскировочного карандаша было видно, как у Чубарова побелело лицо.
— Живы? — севшим голосом спросил Михаил.
— Не волнуйся, с ними все в порядке. Вот, мы со святым отцом за вами отправились.
— Дениса нести придется, — озаботился Филонов.
— А где Антон? — отец Арсений покрутил головой.
— Мы с ним почти в самом начале расстались, — нахмурился Чубаров. — Он по дуге пошел, через сады к площади...
— Один? — хрипло спросил Влад.
— Да...
— Хреново... ДШК на площади Арсений накрыл, Виталька совсем в другой стороне действовал. А третьего гранатомета я давно не слышал.
Филонов с Чубаровым переглянулись. Они не имели права отпускать Соколова в автономный рейд. Понадеялись на лучшее, не сообразили в запале боя. И теперь каждый винил себя за то, что позволил Антону уйти.
— Надо искать, — жестко заявил Никита.
— Обязательно, — кивнул Рокотов. Приблизительно в километре послышался звук разрыва.
Владислав оглянулся на горную гряду. В верхней трети зубчатой стены угасал огонек. Через несколько секунд у подножья горы вспыхнула световая точка. Следующая появилась совсем близко к вершине, на маршруте отхода казачьего отряда.
— Это еще что такое? — удивился отец Арсений.
— А то! — зло бросил биолог. — Расслабились, решили, что победили! Идиоты мы все. Про чеченские доты забыли. А там тяжелого вооружения — завались. Как рассветет, нас на фоне скал и перестреляют!
— Трендец, — констатировал Филонов. — Допрыгались...
— Не совсем, — Рокотов поднес рисованный план аула к самому носу. — Есть одна мысль...
Влад ужом протиснулся под передней осью бензовоза, запрыгнул на подножку и медленно приоткрыл дверь кабины.
Его маневра никто не заметил.
Рокотов лег на сиденье, втянул ноги, ощупал замок зажигания и мысленно выругался. Ключа не было и в помине.
От зарослей на краю площади к амбразуре ближайшего дота протянулась огненная полоса. Граната вошла точно в прорезь, стукнулась о шершавый бетон и разорвалась, израсходовав почти всю свою энергию на разрушение арматурной сетки, которой была прикрыта позиция пулеметчика.
Стрелок не пострадал и открыл шквальный огонь по кустам.
«Вот непруха! — огорчился Владислав, отрывая низ пластиковой крышки, скрывавшей за собой переплетение проводов. — Как бы батюшку раньше времени на встречу с его непосредственным руководством не отправили... Та ак, черный, два красных и белый... Черный — это масса. Трэба удостовериться... — Биолог послюнявил палец и приложил к оголенной жиле. Кожу кольнуло. — Есть! — Правая рука ощупала набалдашник рычага коробки передач. — Ну, далеко нам не ехать...»
Пулемет разразился длиннющей очередью и умолк.
ГМ 94 ударил совсем не с той стороны, откуда ожидали чеченцы. Пока стрелок поливал свинцом темные заросли, отец Арсений и Миша Чубаров успели перебежать по свежевырытой траншее на полсотни метров ближе, устроиться за земляным отвалом и оттуда отправить две гранаты точно в середину крайней левой амбразуры.
В зеркале заднего вида Рокотов увидел белую вспышку пламени, охватившего полукруглое бетонное строение. Тут же сдетонировали выстрелы к АГС 30, и половина коридора, ведущего к центральному помещению подземной крепости, была иссечена сотнями осколков. Пятеро боевиков погибли мгновенно.
Влад соединил провода, выжал педаль сцепления и рванул рычаг коробки скоростей. Мощный мотор натужно взревел, и тридцатитонная махина пошла назад, ломая хлипкий забор и раздирая землю грубыми зацепами всепогодных шин. Бензовоз медленно перевалил через сваленные во дворе доски, прокатился через двор, проломил штакетник, ограждающий соседний участок, и остановился, ткнувшись задним бампером в стену дота.
Рокотов, не выключая мотора, вылетел из кабины, обежал грузовик, сорвал с креплений ребристый шланг и засунул его в зияющее чернотой отверстие. Перебросил два рычага на пульте управления насосом, расположенного под жестяной крышкой над сдвоенными задними колесами, и со всех ног бросился наутек.
Внутрь укреплений помчалась мощная струя солярки, поступающая через шланг двадцатисантиметрового диаметра со скоростью двести литров в секунду. Спустя полминуты под землю вылилось уже пять с четвертью тонн маслянистого разогретого топлива. Бросившиеся в коридор трое подручных Гареева отступили назад и, задыхаясь, рванулись на склад, где среди всевозможного барахла хранились и порошковые огнетушители.
Поток солярки свернул направо и прокатился под небольшой уклон ко второму доту, по пути отрезав набившимся в прямоугольный зал людям дорогу к единственной двери наружу...
Влад добежал до дренажной канавы, свалился в мокрую траву и начал хватать воздух широко открытым ртом.
Увидев, что командир скрылся за откосом, отец Арсений выпустил гранату по цистерне рычащего на холостых оборотах бензовоза.
Столб сияющего огня поднялся на три десятка метров ввысь, на секунду озарив дома и горы в радиусе пары километров. Стало светло, как в ясный солнечный день. Все тени приобрели бритвенно четкие очертания, и над аулом взмыло грибовидное черное облако. Кабина топливозаправщика отлетела на середину площади, оторванные взрывом колеса забросило в бурьян у дороги. В скалах заметалось рокочущее эхо.
Внутри подземной крепости раздался вой десятков глоток. В мгновение ока пары солярки вступили в реакцию со свободным кислородом замкнутого помещения и сдетонировали не хуже вакуумной бомбы. Во все стороны полетели куски железобетонного покрытия, обрывки гидроизолирующих материалов, комья земли и обугленные части человеческих тел.
