— Кроул ингрессус, эрго поспешим-поспешим.

Спиноза прошла вперед, осматривая помещение, в котором они оказались. На ней были полная броня и закрытый шлем. Несмотря на все преимущества, которые давал такой скафандр, дознаватель не могла отделаться от ощущения, что она погребена заживо.

Отсек оказался всего несколько метров длиной — одна из тысяч буферных ячеек между внешней обшивкой корабля и внутренними отсеками. В передней стене был люк, покрытый толстым слоем ржавчины и, очевидно, не использовавшийся уже долгое время. Дознаватель вынула устройство для взлома, закрепила его на замке и подождала, пока оно сделает свою работу. Как только замок щелкнул, ей пришлось сдвигать крышку люка самостоятельно — двигатели давно вышли из строя. Наконец ей удалось протиснуться в щель.

Внутренности пустого грузового корабля были огромными, гулкими, темными и почти такими же холодными, как космическая бездна снаружи. Спиноза осторожно шла по пластальной палубе. Время от времени она проходила мимо перегородок, разделяющих участки, — громадных стен, усиленных распорками из адамантия, с установленными между ними подъемниками. Вся эта конструкция была модульной, и через равные расстояния на стены были нанесены руны разметки. Каждый символ был высотой около двадцати метров. Было сложно представить, как выглядел грузовой трюм «Радаманта», когда его заполняли миллионы контейнеров. Сейчас он больше всего напоминал склеп.

Спиноза начала сканировать помещения. С помощью встроенного в шлем ауспика она проверяла стены на наличие за ними скрытых пространств. Горгий летел впереди, и его прожекторы сверкали в темноте, будто звезды.

Периодически Спиноза натыкалась на печати, видимые в ультрафиолетовом спектре. Такие знаки оставляли после себя арбитры во время планового досмотра. Они тщательно отнеслись к своей работе, проверяя по очереди каждый отсек и заверяя его своей печатью. Разумеется, когда арбитры здесь проходили, трюм был полон.

— Нихил, — протрещал Горгий. Череп улетел вперед, обогнул переборку и исчез во мраке. — Тум-тудум.

— Мы только начали! — огрызнулась Спиноза, но, по правде, ее и саму терзало нехорошее предчувствие.

Кроул притащил их сюда после собственного расследования, о деталях которого дознавателю было неизвестно. Возможно, его решение и имело под собой веские основания, но она знала инквизитора слишком недолго, чтобы сказать наверняка. К тому же ей очень хотелось иметь хоть какое-то представление о том, что именно они ищут. Если капитану и было что скрывать, то Люче не понимала, почему арбитры этого не обнаружили. Досмотр четвертого уровня — это серьезная процедура, которую проводят серьезные оперативники, чья жизнь напрямую зависит от безупречности работы.

Несмотря на дурные предчувствия Спинозы, они продвигались достаточно быстро. На грузовых судах была маленькая команда, обычно всего несколько десятков человек, у которых отсутствовал повод спускаться в пустые трюмы. Череп сканировал стены широкоугольными датчиками, и они таким образом постепенно прочесывали весь корабль, стеллаж за стеллажом, отсек за отсеком.

Достаточно скоро впереди замаячили последние помещения, еще хранящие застарелый запах последнего груза. На металлическом настиле палубы время от времени попадались отдельные зерна замороженной пшеницы, оставшиеся гнить в темноте. Спиноза завернула за угол и оказалась в таком же отсеке, как и все предыдущие. Она тщательно просканировала стены.

И опять — ничего. Она проверила печати арбитров, одну за другой. Все уже осмотрели до них. Спиноза обернулась, отыскивая взглядом Горгия. Череп завис у дальней стены, примерно посередине между полом и потолком.

— Давай сюда, — сказала она, жестом приглашая его следовать за собой. — У нас не так много времени.

Горгий не шевельнулся.

— Итерум.

— Это бессмысленно. Я уже все здесь сканировала.

Горгий развернулся и яростно уставился на Спинозу.

Его глаз пылал ярко-алым.

— Ступидус! Не универса арма матрица авгура, нет-нет.

Спиноза резко остановилась.

— Ты что-то нашел?

Череп начал возбужденно подпрыгивать в воздухе.

— Локус хик.

Горгий был метров на двадцать выше уровня пола. Спиноза подошла к ближайшему пульту управления подъемником и подключила его к системам брони. Один из настенных погрузчиков пробудился к жизни. Дознаватель встала на платформу, и та, дребезжа зубчатым приводом, поехала вверх по стене. Добравшись до места, напротив которого завис Горгий, Спиноза осмотрела очередную, ничем не примечательную панель секции стены. Она была совершенно такой же, как и остальные, с нанесенной ультрафиолетовой печатью.

— Здесь уже все осмотрели, — заметила она.

— Слепцы! Итерум.

Спиноза сконцентрировала внимание на печати и прогнала ее через весь доступный спектр фильтров. Штамп казался таким же, как остальные, во всем, кроме одного факта: спектральный анализ показал отклонения. Метка выглядела так же, имела ту же подпись, но химический состав чернил отличался.

Горгий начал биться в стену там, где висел, после чего поднялся чуть выше и ударился снова. Спиноза осторожно двинулась вдоль платформы, прощупывая панель по краю. Она ничем не отличалась от остальных — двадцать метров шириной, десять высотой, с направляющими желобками под стандартные контейнеры. Когда арбитры досматривали помещение, здесь как раз должен был находиться вплотную прижатый к стене контейнер с грузом.

Но ауспик ничего не выявлял, сигналы возвращались на датчики и не показывали никаких аномалий. Дознаватель со злостью ударила кулаком по металлической панели. Та не шелохнулась, но с противоположной стороны раздался едва различимый щелчок. Спиноза и Горгий переглянулись.

— Подвинься, — велела она сервочерепу, снимая с пояса крозиус и активируя энергетическое поле.

Серебряный зарычал и осветил мрачные стены электрической вспышкой. Спиноза подняла булаву к самому верху панели и изо всех сил прижала пылающее энергией навершие к стене.

Потоки энергии растеклись по металлу. Несколько секунд кромка плиты сопротивлялась нестерпимому жару, но наконец поддалась. Стена треснула, покрылась пузырями и взорвалась. Спиноза едва не упала, когда целая секция металла провалилась внутрь после разрушения опорной панели. Исходящий от крозиуса свет озарил пространство за стеной.

Дознаватель на секунду замерла, ошарашенно глядя в пробитое отверстие. По идее, они сейчас должны были разглядывать просто большую дыру в толще металла. Но вместо этого оказались на пороге еще одного помещения, стены, пол и потолок которого покрывал толстый слой крови. Потеки казались старыми и засохшими, но на стенах виднелись и другие отметины — глубокие борозды, как от энергетических когтей, и обожженные чем-то, похожим на кислоту, участки.

— Мерзость, — прошипел Горгий, влетая внутрь и яростно щелкая затвором встроенной пикт-камеры. — Еретикус-майорис-экстремис.