— Спиноза, ты какая-то напряженная, — заметил инквизитор как раз в тот момент, когда очередной взрыв вспучил дальнюю часть мостика, и та покрылась сетью трещин.
— Поторопитесь, милорд, — настойчиво произнесла дознаватель, толкая его к иллюминаторам.
Гранаты взорвались одна за другой, разбив стекло на тысячи сверкающих в отблесках пламени осколков. Воздух на мостике тут же вылетел наружу, подхватив заодно и двоих людей, и выбросил в открытый космос.
Даже несмотря на шлем и броню, это было жутко больно. Спиноза чувствовала, что она летит кувырком. Перед глазами мелькали звезды и неясные очертания. Несмотря на все попытки брони компенсировать резкое изменение внешней среды, от внезапного понижения температуры у нее перехватило дыхание, а сердце бешено заколотилось. Какое-то время, пока она летела в потоке обломков, а все звуки заглушались ее судорожными вздохами, в замкнутом контуре доспеха казавшихся оглушительно громкими, Спиноза не могла сконцентрироваться вообще ни на чем. Мир для нее состоял из калейдоскопа звезд и ощущения полной растерянности.
Затем она увидела бело-серую сферу Терры, на фоне которой выделялась пылающая громада «Радаманта». Тут же был Кроул, практически незаметный в своей черной броне. Он проплыл мимо, вытянув руки, как будто собирался что-то ухватить.
«Черная вдова» появилась из темноты космоса как раз вовремя. Люк пассажирского отсека был распахнут, готовый принять их на борт. Анила мастерски работала двигателями, пытаясь выловить выживших. Кроул оказался внутри первым. После этого пилот развернула корабль, чтобы подобрать Спинозу.
Дознаватель на скорости влетела внутрь, ударилась о дальнюю стену отсека и едва не вылетела обратно. Кроул, к этому моменту уже пристегнутый, схватил Спинозу и довольно бесцеремонно пихнул в кресло. Горгий, используя собственный миниатюрный реактивный двигатель, влетел в уже закрывающиеся двери, когда Анила стала разворачивать корабль для побега. В отсек начал подаваться воздух. Вместе с атмосферой вернулись и звуки — рев двигателя и грохот обломков по обшивке.
— Это было уже слишком, милорд, — проворчала Спиноза, пристегиваясь. Она кипела от ярости из-за опасной задержки.
— Я был абсолютно уверен, что ты все сделаешь как надо, — совершенно спокойно ответил Кроул.
«Черная вдова» тем временем перешла на максимальную скорость, быстро удаляясь от космического грузовика. Анила не жалела двигателей. Через несколько секунд их настигла взрывная волна, от которой легкий корабль буквально завертелся. От тяжелых ударов по корпусу все тряслось и изгибалось. Довольно крупные по размеру объекты то и дело врезались в них, а затем, кружась, устремлялись к поверхности планеты. Их маленький замкнутый мирок накренился, гравикомпенсаторам не хватило мощности, чтобы удержать курс, и «Черная вдова» сорвалась в штопор. Серия столкновений и ударов, казалось, вот-вот расшибет корабль, и все его пассажиры рухнут в кипящие внизу токсичные облака.
Наконец Аниле удалось выровнять «Черную вдову» и стабилизировать полет. Тряска стихла. Затрещал динамик внутренней связи, и оттуда донесся сухой голос пилота.
— Взрыв привлек много внимания, — доложила она, — к нам приближаются патрульные корабли, а один из крейсеров разворачивается к нам орудиями.
— Избегай контакта, Анила! — приказал Кроул, снимая шлем. — Нам нужно войти в атмосферу прежде, чем кто-то успеет засечь нас. Всё спишут на аварию в реакторе.
Спиноза также освободилась от шлема и уставилась на наставника. Сердце все еще колотилось от избытка адреналина.
— И что, это того стоило? — спросила она, изо всех сил стараясь не кричать. Больше всего ей хотелось задушить инквизитора.
Кроул улыбнулся ей.
— Более чем, Спиноза, — ответил он. — Я думаю, что у нас наконец-то что-то появилось.
Глава тринадцатая
Несмотря на усталость, спать Спиноза не хотела. Шум бесконечного города пробивался даже сквозь толстые стены Корвейна. Проведя час в попытках успокоить разум с помощью медитации, Люче оделась, вышла из комнаты и отправилась на один из многих обзорных балконов башни.
Время близилось к рассвету, хотя небо оставалось по-прежнему черным и подсвечивалось лишь заревом тысяч костров. Барабанный бой превратился в сплошной раскатистый гул, который эхом разносился по искусственным каньонам, змеящимся между жилыми шпилями.
Спиноза облокотилась на перила. Даже в предрассветный час влажность воздуха была высокой. Над головой яростно клубились облака, озаренные пламенем костров. Это была вечно движущаяся масса кроваво-красного цвета, на фоне которой выделялись чернильно-черные силуэты высочайших башен города.
Далеко внизу все переходы кишели толпами паломников, в своем религиозном экстазе с каждым часом вопящих все громче и громче. Они понимали, что время на исходе и если они до сих пор находятся в Сальваторе, то шансов вовремя пробиться поближе ко Дворцу у них почти не осталось.
Большая их часть даже не знали, куда идти. Они легко могли исчезнуть с лица этого мира, пропав в темноте одной из его бездонных пропастей.
Интенсивность движения в воздухе тоже нарастала. Наполненные газом пузатые дирижабли медленно плыли от одной посадочной площадки к другой, оставляя за собой длинный дымный след. Они были увешаны флагами с лозунгами, осуждающими пороки и восславляющими набожность. Летательные аппараты Министорума висели в воздухе на гудящих гравиплатформах, и из установленных на них вокс-динамиков неслись речи, посвященные Сангвинале. Все больше символических изображений павшего примарха, некоторые из которых достигали нескольких метров в высоту, раскачиваясь, поднимались над творящимся на улицах и воняющим потом хаосом. Их грубые лица были кое-как выкрашены золотой краской, а за спинами свисали уродливые крылья.
Спиноза поочередно напрягла мышцы, одну за другой, соблюдая последовательность, которой ее научили при вступлении в Инквизицию. Теперь ей было непросто ощущать то незамутненное восхищение, которое она испытывала много лет назад, когда ее вытащили из тьмы неведенья и показали мир, полный кошмаров и чудес, показали вещи, от которых она впадала в экстаз, и ужасы, заставлявшие сдерживать порывы рвоты.
Она никогда не считала себя достойным кандидатом. В схоле были и другие, куда лучше подходящие для службы Священным орденам. По крайней мере, она всегда так думала. У кого-то была высокородная родня, способная поддержать, потянуть за ниточки в паутине имперской дипломатии. Для нее, беспризорницы без связей, которую привезли в схолу на армейском транспорте с рекомендательным письмом от полковника Астра Милитарум, выбор был не так уж велик. Почти с самого начала Люче хотела вступить в Миссионарус Галаксия. В те дни ее вдохновляли истории о святых странниках, и она мечтала путешествовать по окраинам Галактики, наполняясь верой и неся свет Императора тем несчастным осколкам человеческого рода, которые по каким-то причинам отпали когда-то от Его благодати. Это была бы достойная жизнь. И тогда она бы расширяла границы Империума вместо того, чтобы охранять их.
